Дрейк, возможно, выпустит её. В конце концов, она следует приказу Кейна.
А может, и не выпустит. Разве можно найти лучший шанс подстроить «несчастный случай» с Дианой?
Поэтому она вышла из общежития через боковой вход, который был ближе всего к лесу. Она прекрасно слышала, как громко хрустят её мужские большие кроссовки по гравию, и испытала благодарность, когда этот звук сменился мягким шорохом сосновых иголок и трухлявых листьев.
Прогулка окольными путями до ворот выдалась долгой. В лесу стояла тьма. Если запрокинуть голову и посмотреть наверх, можно было увидеть насыщенно-синее вечернее небо. Но у подножий деревьев уже настала ночь.
Ей пришлось полчаса пробираться сквозь колючие заросли и перепрыгивать через канавы. Диана боялась, как бы не заблудиться, отыскивая путь назад к дороге: всё-таки лес есть лес, и все деревья в нём похожи. Наконец, когда сумерки сгустились, она взобралась по скользкой насыпи и оказалась на асфальтовом покрытии.
У неё не было гениального плана по возвращению Джека. Диана точно не могла треснуть его по голове и притащить к Кейну. Придётся полагаться на другие способы. Джек всегда был к ней неравнодушен, хоть и никогда этого не показывал.
Жаль, что сейчас она похожа на мальчика.
Спустившись со склона, она оказалась на шоссе. Наконец-то вокруг появились далеко расставленные между собой островки света, отбрасываемые фонарями, которые теперь светили тусклее, чем раньше, и слабо тлеющие в темноте вывески магазинов, в которых ещё не успели перегореть все лампочки.
Диана натёрла ноги и устала, к тому времени, как добралась до Пердидо-Бич, и ей необходим был отдых. Ночь предстояла долгая, в этом она не сомневалась.
Диана спустилась на Шерман-авеню, а оттуда к Голдинг-стрит в поисках пустого дома. Найти такой дом было не сложно. В нескольких домах горел хоть какой-то свет, а один выглядел таким старым, таким потрёпанным, что она была уверена: тут никто бы не поселился.
Свет внутри не горел, и, пощёлкав выключателями, она нашла всего одну рабочую лампочку: в настольном светильнике в стиле Тиффани, который стоял в тесной, заваленной хламом гостиной. Здесь же нашлось мягкое кресло с подлокотниками-валиками, украшенное кружевными салфетками, и Диана с удовольствием в него села.
– Тут жила какая-то пожилая леди, – сказала она звенящей тишине.
Закинув ноги на журнальный столик – прежние хозяева нахмурились бы, глядя на это, – она задумалась, долго ли следует выжидать, прежде чем снова рискнуть выйти на улицу. Джек жил всего в нескольких кварталах отсюда, но, чтобы к нему попасть, нужно было пройти через густо населённый центр города.
– Я бы душу продала за телевизор, – пробормотала она. Какое там шоу ей раньше нравилось смотреть? Что-то про докторов, со стандартным для мыльных опер сюжетом. Как же можно было забыть название? Она ведь смотрела его каждый… каждый что? По каким дням его крутили?
Прошло три месяца, а она уже забыла про телевидение.
– Наверное, мои странички на «Майспейсе» и «Фейсбуке» так и остались где-то там, в прежнем мире, – размышляла она вслух. И на них копятся непрочитанные сообщения и приглашения. Где ты, Диана? Добавишь меня в друзья? Читала мою ленту?
Что вообще стало с Дианой?
«Диана ___________». Что у вас нового?
Диана…
Она подумала о том, о чём гадали все в УРОДЗ: куда подевались все взрослые? Что стало с остальным миром? Вдруг все «там» мертвы, а жизнь сохранилась только внутри этого пузыря? Знают ли люди во внешнем мире о том, что случилось? Похожа ли УРОДЗ на некое гигантское непробиваемое яйцо, торчащее на побережье южной Калифорнии? Может, это новая достопримечательность для туристов? Вдруг к ней подъезжают полные автобусы людей, желающих сфотографироваться на фоне таинственной сферы?
Диана… пропала.
Она встала, чтобы порыться на кухне. Насколько можно было различить в темноте, полки были пусты. Конечно, их обыскали, Сэм наверняка об этом позаботился, когда подсчитывал ресурсы.
Холодильник тоже оказался пуст.
Зато в ящике с кухонным хламом нашёлся фонарик. С ним она исследовала вторую комнату, спальню пожилой леди. Старушечья одежда. Старушечьи тапочки. Старушечьи спицы, торчащие из клубка.
Будет ли Диана по-прежнему жить здесь, в ловушке УРОДЗ, когда состарится? «Ты уже старая, – сказала она сама себе. – Мы все теперь старики». Но это была неправда. Они вынуждены были повзрослеть, вести себя, словно взрослые. Но они по-прежнему оставались детьми. Даже Диана.
Возле кровати старушки лежала книга. Диана была уверена, что это Библия, но, посветив на обложку фонариком, она увидела блестящие выпуклые буквы. Оказалось, это любовный роман. С какой-то полуобнажённой женщиной и жутковатым парнем в одежде, напоминающей пиратскую, на обложке.
Старушка читала романы. В день исчезновения из УРОДЗ она, наверное, думала: интересно, вспыхнет ли между бойкой Кейтлин и симпатичным Пиратом истинная любовь?
«Вот как я доберусь до Джека, – подумала Диана. – Сыграю прекрасную даму, попавшую в беду. Спаси меня, Джек».
Ответит ли теперь Джек-Компьютер на её призыв? Подыграет ли ей? Станет ли её пиратом?
– Зови меня просто Кейтлин, – сказала Диана и усмехнулась.
Она отбросила книгу в сторону. Но это почему-то показалось ей неправильным. Она подняла её и аккуратно положила на то место, где её оставила старушка.
Диана вышла на ночную улицу в поисках парня, который стал очень сильным – и, она надеялась, в то же время остался очень слабым.
* * *
Астрид воткнула один конец кабеля в свой компьютер, а другой подключила к камере, которую Эдилио принёс по её просьбе. Он говорил, что некоторые дети делали фото. Лучшим фотографом был одиннадцатилетний мальчик по имени Маттео. Это была его камера.
Открылось окошко «iPhoto», и она кликнула на «импорт». Картинки начали открываться, мелькая на экране по мере того, как загружались в компьютер.
На дюжине или около того первых снимков были просто дети, стоящие вокруг. Фотографии поля. Фото спелых дынь крупным планом. Сэм в холодном гневе – иногда он бывал таким. Орк, навалившийся на капот машины. Декка, собранная, непроницаемая. Говард, Эдилио, другие ребята.
Вот момент, когда земля взмывает в воздух.
Вот Сэм её поджигает.
Как только все фотографии скопировались, Астрид стала пересматривать их по очереди, начиная с момента устранения гравитации Деккой. Камера у мальчика была хорошая, и некоторые снимки получились отличными. Астрид увеличила фото и чётко разглядела отдельных червей, зависших в воздухе.
Следом шёл эффектный снимок: первый залп огня из ладоней Сэма.
Следующие фото, снятые в течение нескольких секунд подряд, она пролистала быстро: некоторые смазались, но другие были идеально сфокусированы. Маттео умел пользоваться камерой.
