«Пропаганда, чтобы утихомирить людей», – говорили мятежники.
– Ты мечтаешь о чем-то? – Роза прервала поток его мыслей.
Она повернулась к Хейл и продолжила говорить с набитым ртом:
– Он все время о чем-то мечтает. Наверное, о принцессе Райане.
– Серьезно? – спросила Хейл, смотря на Ларка с удивлением. Он покраснел. – Да, она действительно красивая, но она просто обман, ослепляющий всех нас. Так что лучше останься в реальном мире, дурачок.
– Почему ты так говоришь?
– Они просто все… ненастоящие. Мне кажется, что вся эта идеальность – обман. Это неестественно. Природа не создает таких идеальных существ.
– С каких это пор ты так думаешь о Благословенных?
Ей не нужно было отвечать на этот вопрос, он и так все знал.
С тех пор, как у нее отняли возможность стать ученой, с тех пор, как она заболела и ее татуировку обновили, она изменилась. Она стала циничной и грустной, хотя и пыталась скрыть это от Ларка. Всякий раз, когда она думала, что он не смотрит на нее, ее улыбка угасала, и она проводила пальцами по закрытым глазам. Ему было до глубины души больно видеть ее такой.
– Я только говорю о том, что не нужно возлагать на нее больших надежд. Принцесса Райана вряд ли хотя бы на секунду вспоминает о Сером округе.
– А мне кажется, вспоминает, – возразила Роза. – Я не думаю, что она так быстро забудет о тебе, братик.
Как же Роза была права на этот счет! Но только помнить она его будет потому, что он ее предал.
– Вы же были друзьями, правда? – спросила его сестра.
– Нет, мы не были друзьями, Роза, – ответил Ларк. «Мы могли бы ими стать, но кое-что не сложилось».
– Ну, я была ее подругой. Она говорила, что нужно тщательно выбирать друзей. Поэтому потребовалось некоторое время. Но я ее убедила!
– Ох, Роза.
«Ты точно была другом лучше, чем я».
Хейл ничего не сказала, а только смотрела на ПылеБот, будто его работа стала вдруг самым интересным событием на свете.
Когда они вышли из пекарни, Грамп встал на их пути. Судя по всему, он ждал их. На нем было широкое пальто, которое полностью скрывало его форму кандидата, а капюшон был натянут на лицо.
– Пойдем со мной, – он схватил Ларка за воротник и потащил его за собой.
– Эй! Это что такое?! – Хейл попыталась помочь другу, но Грамп оттолкнул ее в сторону.
На мгновение она снова стала той прежней, боевой Хейл. Ее глаза вспыхнули решимостью, и она сжала кулаки.
– Ты мне угрожаешь? – зарычал Грамп.
– Я тебя побью, болтун, – ответила она, вытягивая подбородок вперед.
– Это мы еще посмотрим. – Грамп шагнул в ее сторону, но она не сдвинулась ни на миллиметр назад.
Ларк впрыгнул между ними, чтобы прекратить ссору.
– Все хорошо. Отведи Розу домой, ладно?
– Точно? – Хейл прищурилась. – Я смогу побить этого позера даже вслепую.
– Слушай лучше, что говорит твой дружок, и иди домой, Луноглазка, – сказал Грамп, облизывая губы. – Или ты живешь на улице?
Прежде, чем Ларк обдумал эту ситуацию, его кулак ударил Грампа в живот.
– Назови ее так еще хоть раз, и я сломаю твои пальцы, – крикнул Ларк, удивленный собственной внезапной яростью.
– Погоди, – Грамп встрепенулся, но не решился ударить.
Хейл пнула его в голень. Он споткнулся и упал.
– Если ты назовешь меня так еще хоть раз, следующий удар будет между ног, – сказала она.
Хейл повернулась к Ларку.
– Спасибо, но я и сама могу себя защитить.
– Эй, ты только что напала на кандидата в часовые? – возмущенно вскрикнул Грамп, и сердце Ларка замерло.
Он ведь ее не предаст, правда? А что потом?
– Да, именно это я и сделала. – Хейл, казалось, совсем не впечатлили его слова. Она наклонилась вперед, на ее лице не было и следа страха.
– Тебя только что избила почти слепая Ф3. Ты правда хочешь рассказать об этом своему руководству?
– Ты… – Грамп тяжело сглотнул, не способный придумать очередную угрозу.
– Я так и думала, слабак, – радостно ухмыльнулась Хейл.
– Ладно. – Грамп больше не сопротивлялся, а только поднял руки в оборонительном жесте. – Было весело.
– Весело? – повторил яростно Ларк, подавляя импульс ударить его снова.
– Все в порядке, Ларк. – Хейл презрительно посмотрела на Грампа. – Это не стоит того, чтобы ты ставил на карту свои заработанные очки.
– А можно мне тоже ударить? – спросила Роза.
– Нет, думаю, он предпочел бы не связываться с тобой, – сказала Хейл. – Пойдем, мы уходим отсюда.
– Точно нельзя ударить? Даже совсем чуть-чуть?
Ларк смотрел на них и надеялся, что эта стычка никак не отразится на дальнейшей судьбе Хейл. Ему придется еще раз настойчиво поговорить с Грампом.
– Луно… эмм… эта девочка действительно храбрая. Посмелее тебя будет, – отметил Грамп, вскакивая на ноги.
– Что тебе нужно? – резко спросил его Ларк.
– Подержаться за ручки, – ответил Грамп, ухмыляясь.
– Что, прости?
– Ну, нам нужно поупражняться в скалолазании. Иначе в следующий раз нас снова победят психованные близнецы, а я не хочу навсегда остаться в этой грязной дыре. Так что? Ты со мной?
– Звучит неожиданно разумно, – ответил Ларк.
– Тихо, давай руку.
– Авентин тебя любит! – сообщил Бишоп. – Восемьдесят три процента хотели бы свидания с тобой, восемьдесят семь пошли бы с тобой на шопинг, девяносто один хотели бы посмотреть, как ты катаешься на акуле-мутанте.
– За акулу-мутанта я тоже проголосовала, – сообщила Дафна с коварной улыбкой на лице.
Рейна сидела в салоне искусств, пока две служанки, которых Дафна называла «Расческа» и «Ленточка», заплетали ее волосы.
Дафна не присутствовала лично, но комментировала все с ТехДека и командовала дрону-камере, куда лететь.
– Что она сегодня наденет? – спросила Дафна, к неудовольствию Бишопа получившая приказ наблюдать за подготовкой Рейны.
– Расческа, покажи мне ее платье.
Бишоп выложил для Рейны серебристо-серое платье, которое облегало верхнюю часть тела и было свободным в районе бедер. Материал был таким мягким, что казалось, его сшили из смога Серого округа.
– Как это кстати, – проворчала Дафна, прикусывая свои бледно-зеленые губы. – Серое, чтобы никто не забывал, откуда ты к нам приехала.
Ленточка вплетала белые и серебристые жемчужины в волосы Рейны, а Расческа занималась макияжем. Она нанесла ей на веки темные, как уголь, тени.
