Рейна была уверена, что желтая жидкость в чашке – чай с сиропом, который был главным успокоительным средством при разного рода расстройствах. С этим напитком даже печальный мир страны Хоуп становился ярче. Аурелия не подавала никаких признаков того, что она заметила присутствие дочери, и поэтому Рейна решила громко кашлянуть. Голова Аурелии дернулась, и она начала моргать, будто только что очнулась ото сна.
– Ты… ты хотела поговорить со мной, – сердцебиение Рейны участилось, напротив нее стояла женщина, которая была ее генетической матерью. Матерью! Эта женщина была такой чужой, они даже ни разу не говорили раньше, и… тем не менее где-то в глубине души Рейна надеялась, что познакомится ближе с человеком, у которого с ней были общие гены. Хотя так не казалось, они были частью друг друга. Судя по взгляду, желание познакомиться поближе Аурелия не разделяла. Рейна не понимала, почему мать терпеть ее не может.
– Да. Я хотела, – кивнула Аурелия, сделав глоток чая.
– Мне… мне сесть? – Рейна действительно старалась оставаться вежливой, чтобы Аурелия не заметила ее напряжения.
Это был первый раз, когда они остались с ней наедине, и девушка хотела дать их отношениям шанс. Судя по рассказам Морфея, у Аурелии были стороны, о которых Рейна ничего не знала.
Совсем скоро она ответила, и даже кивнула, когда Рейна не ожидала от нее чего-то еще.
– Да. Садись.
Рейна опустилась на стеклянную скамью рядом с матерью и посмотрела на рыбок под ногами. Этот великолепный пруд с красными рыбками был привлекательным и живым, но в то же время одиноким и меланхоличным. Прямо как Аурелия. Она в своем платье, которое подчеркивало красивую фигуру, идеально подходила этому месту, как и золотые украшения. Рейна в этой обстановке чувствовала себя грубым и неуклюжим инородным элементом.
На первый взгляд они с матерью были не похожи. Аурелия выглядела милой, почти хрупкой, а Рейна была дикой и грубой.
– Как дела?
– Не стоит питать ложных надежд, – начала Аурелия. – Я позвала тебя сюда не для того, чтобы притворяться любящей матерью. Единственный мой ребенок – это твой брат Морфей.
– Ты хочешь сказать, единственный ребенок, которого ты признаешь, – поправила ее Рейна.
Женщина тяжело сглотнула, услышав эти слова. Хотя она, судя по всему, любила говорить прямо, все же не ожидала таких резких слов от Рейны.
– Мы с тобой никогда не будем матерью и дочерью. Прежде чем я продолжу, хочу, чтобы ты это окончательно поняла.
Рейна хотела бы, чтобы ей было плевать на это. Но, к сожалению, это было не так. Было больно, что ее сразу отвергли таким образом, хотя они совсем не знали друг друга.
– Понятно, – прошептала Рейна резким голосом. – А почему?
– Что? – Аурелия подняла свою идеальную бровь.
– Почему ты меня ненавидишь?
– Ты прямо как он. – Аурелия пожала плечами, и ее тощие пальцы скользнули в сторону в поиске чашки. – Как твой отец.
– Я еще и твоя дочь. С точки зрения генетики. – Рейна хотела бы, чтобы все было иначе.
Она хотела бы, чтобы Шторми была ее матерью. Не только в сердце, но и по крови.
– К сожалению, да. Но прежде всего у тебя его гены. Все в тебе похоже на него, – каждое ее слово было словно ножом по сердцу. Нож бил прямо в цель, и притом очень точно.
– Я была почти рада, что эта террористка забрала тебя, ведь я не должна была тебя воспитывать. Иногда мне кажется, Тиберий спланировал и это, – она ненадолго остановилась, чтобы подумать. – Я знаю, это звучит так, будто я параноик, но думаю, что твоей отец всему виной. Он и ты. Вы будете причиной краха нашей страны.
Рейна почувствовала, как ее сердцебиение участилось, и она дышала все быстрее. Ей так хотелось вскочить и убежать от женщины, которую она так ненавидела.
– Зачем же ты тогда позвала меня сюда? Что я здесь делаю? – прошептала Рейна, борясь со своим ломающимся голосом.
– Чтобы поговорить начистоту. – Аурелия взглянула на нее, и Рейна испугалась, когда посмотрела будто в свои собственные глаза. Такая же форма. Такой же цвет: будто весенний луг. Будто пруд с кувшинками. Это было единственным сходством, которое связывало их с Аурелией.
Но во взгляде матери было столько ненависти, что Рейна была потрясена. Что она сделала этой женщине?
Будто читая мысли, Аурелия ответила на немой вопрос дочери.
– Я потеряла мужа, которого так любила.
Через мгновение Рейна поняла, кого она имела в виду.
– Максимус.
– Да, – Аурелия поднялась со скамьи и шагнула по стеклянной пристани. Ее взгляд блуждал по пруду, в котором чистая вода синела над белой галькой, а рыбки наблюдали за блестящими стрекозами. Все это выглядело идиллически красиво, и даже казалось, что все было ненастоящим.
– Он был блестящим правителем и хорошим человеком, но потом его убили. Шипы и… твой отец.
– Тиберий никак с этим не связан.
– Правда? – Аурелия повернулась, и шелковая ткань ее платья зашуршала. – А тебе не кажется, что смерть нашего правителя случилась очень кстати для него? Для нашего дорогого Протектора.
На ее лице отразилась боль, одна из немногих эмоций, кроме гнева, которая не растворилась под воздействием чая с сиропом.
– Он очень долго вынашивал свой план героического спасения страны, чтобы самому стать правителем. Но, к сожалению для него, королева все еще жива.
Рейна с ужасом вспоминала о том дне, когда все произошло. Ей пришлось признать, что она и сама думала об этом.
Она предупреждала Тиберия. Но, возможно, он специально выжидал некоторое время, чтобы ее спасти… Тогда он, судя по всему, уже дважды ставил ее жизнь на карту.
Аурелия, казалось, была абсолютно уверена в том, что говорила.
– Я знаю его уже очень давно, Райана. Я знаю, о чем он думает. И поэтому я не хочу допустить того, чтобы он стал новым правителем. Мой сын Морфей должен пойти по стопам отца и править страной Хоуп.
– Почему ты рассказываешь все это мне?
Правителя выбирает народ.
– Ты должна нам помочь.
– Как?
– Нам нужно остановить твоего отца. – Она повернулась и схватила Рейну за руку так сильно, что ей стало больно. Ее длинные красные ногти впились в кожу дочери. – Я знаю его. Все его мысли лишь о престоле.
– Ты хочешь, чтобы я шпионила за ним? Для тебя? – Рейна потеряла дар речи.
– Он рассказывает тебе многое, не так ли? Он тебе доверяет. – Аурелия широко раскрыла глаза, и выглядела при этом слегка безумной.
– Я не буду этого делать. – Рейна вырвала свою руку из рук матери.
– Твой отец пожертвовал бы тобой, чтобы уничтожить Шипов. Он и глазом бы не моргнул, – прошипела Аурелия.
