«Забавно, – сказал себе Хан, – а ей, значит, теперь поклоняются повсюду».
И он пошел вперед, прячась в тени зданий и думая о Джемсоне, который, вероятно, сейчас почивал в стенах обители.
– Простите, преподобный, – прошептал Алистер. – Простите, что подвел вас. Не позволяйте всему этому помешать вам верить в других людей…
На глазах парня выступили слезы. Хан их смахнул. Ему стало жаль себя.
На улицах не было ночных гуляк, зато оказалось полным-полно «синих мундиров». Несколько раз Хан запрыгивал на какое-нибудь крыльцо и вжимался в дверной проем, выжидая, когда взвод пройдет мимо. К счастью, гвардейцы шумели, как драчливые пьянчуги, и их можно было заметить издалека.
Хан свернул от храма на восток, намереваясь пробежаться по пустынным улочкам Южного моста. Он хотел срезать путь, выбраться к Тракту и покинуть город, выйдя к Долине, где, как парень надеялся, будет меньше стражников.
Внезапно Алистеру опять померещилось, что его кто-то преследует. Когда он оборачивался, то никого не видел.
«Ты пугливый, как лесной олень, – подумал он, – хорошо, что ты убираешься отсюда восвояси».
Юноша проходил по дворику, вымощенному булыжником, когда из темноты вынырнули они – трое высоких незнакомцев в плащах. Они мигом окружили Хана и быстро надвигались на него. Двигались они совершенно бесшумно и плавно.
– Кровь демона! – испуганно пробормотал Алистер и попятился.
Он сглотнул, и во рту появился металлический привкус крови.
Их капюшоны, надвинутые на лбы, скрывали лица – если у них имелись таковые. На руках были черные кожаные перчатки. И они ничем не напоминали людей – ни единым признаком. Они будто светились в тумане из дождя – и свет, исходящий от них, был явно магическим.
Хан слышал о таком: о демонах, бродящих по улицам в поисках душ для Разрушителя, когда дела шли плохо.
– Не убегай, парень, – подобно змее, прошипел кто-то из них. – Мы хотим с тобой поговорить. Мы кое-кого ищем.
– Я… я ничем не могу вам помочь, – промямлил Хан, впечатавшись спиной в стену. – Я… не знаю, кто и… где есть.
Раздался леденящий душу демонический хохот.
– Полагаю, что знаешь. И ты можешь оказать нам услугу. Вероятно, ты очень-очень захочешь нам посодействовать – до того, как начнется веселье.
– А если поможешь, мы тебя отпустим, – произнес самый высокий. – Такой хорошенький мальчик. Жаль, если с тобой что-то случится.
– Кто вы? – спросил Хан ломким от страха голосом.
– Вопросы будем задавать мы, – прошипел демон со змеиным голосом. – Мы разыскиваем некоего парня. Его зовут Шив.
И Хан понял. Мертвые «южане»… Значит, демоны повинны в их смертях. Он подумал о сожженных и изуродованных телах, и его живот скрутило.
– Я никогда не слышал о нем, – ответил Алистер, скользя вдоль стены и стараясь вырваться из окружения.
Но высокий демон выставил руку вперед, останавливая его.
– А по-моему, слышал, – вымолвил он. – И ты нам расскажешь. Но сперва мы пройдем в более укромное местечко.
Трое демонов вроде бы встревожились. Они часто оглядывались назад. Неужто беспокоились, что им помешают? Все это выглядело странно. С чего бы темным тварям бояться гвардейцев?
Один из них сунул руку под плащ, словно собирался извлечь меч из ножен.
«Сейчас или никогда», – пронеслось у Хана в голове.
– Убийцы! Кровавые убийцы здесь! – истошно заорал он. – Кто-нибудь! Позовите стражу!
Демоны встрепенулись. Тот из них, который залез рукой под плащ, схватил Хана за запястье, но тотчас вскрикнул и отдернул пальцы, будто обжегся.
Алистер продолжал кричать. Вскоре послышался топот, и кто-то скомандовал:
– Стоять! Во имя королевы!
Демоны колебались. Личины, скрытые капюшонами, повернулись к Хану. Спустя мгновение твари, зашипев, бросились врассыпную.
Уже второй раз в течение нескольких недель юноша был искренне рад увидеть стражу. А это многое говорило о его теперешнем положении.
Правда, сейчас Хану нужно было постараться, чтобы его самого не забрали. Он сдвинул свою вымокшую от дождя шапку на глаза и ткнул пальцем наугад, жалобно заскулив:
– Они побежали вона туда! Кровавые уличные крысы забрали мой кошель и угрожали, что перережут мне глотку! Быстрей, а то ведь скроются!
Он решил, что если рассказать о демонах, то «синие мундиры» не слишком охотно бросятся на поиски.
Солдаты ринулись туда, куда указывал Алистер.
– Я щедро заплачу, ежели вы вернете мой кошель! – прокричал им вслед юноша.
На всякий случай.
Спотыкаясь на подгибающихся ногах, Хан поплелся прочь. К «мундирам» он, конечно, не присоединился. Он не задумывался, куда именно бредет, главное – хотел уйти подальше от места, где он напоролся на демонов.
По пути парень почувствовал, что его запястья нагрелись. Когда он задрал рукава, то обнаружил, что серебряные браслеты засияли. Что еще такое? Может, демоны что-то с ним сделали? А вдруг темные твари будут следить за ним при помощи его же браслетов? В отчаянии Хан попытался стянуть украшения, но лишь ободрал кожу на руках. Увы, все было безуспешно.
Мысли кружились в голове юноши. Кто такие эти демоны и почему они искали Шива? Неужели его грехи настолько ужасны, что Разрушитель послал отряд из преисподней на поиски бандита? Или, может, между самими «южанами» шла внутренняя война? Или между «южанами» и другой бандой? Если так, то Хан бы поставил на ту сторону, за которую выступали демоны.
В конце концов Алистер утомился и сбавил шаг, а его колотящееся сердце начало успокаиваться. Он совершенно запутался. Хан поднял взгляд на небо, и капли дождя нещадно заколотили по лицу. Юноша принюхался. Вонь от реки вроде бы ощущалась как раз за его спиной. Похоже, вскоре он наткнется на городские стены – если не сменит направление.
Внезапный шорох позади заставил парня отскочить направо. Он увидел чей-то силуэт – кто-то с грохотом шмякнулся на землю. Сперва Алистер решил, что демоны вернулись за ним. Но нет. Силуэт был гораздо меньше, чем те чудовища. Просто мальчишка с ножом в руке. Алистер с облегчением выдохнул, но затем осознал, что его проблемы только начались.
Незнакомец с ловкостью кота вскочил на ноги и пошел с ножом на Хана.
«Нет!» – мысленно взмолился Алистер.
– Уходи! – вырвалось у него вслух. – У меня уже нет сил.
Парень приближался, и уличный фонарь осветил его лицо. Алистер изумился. Это был Шив Коннор. Он стал тощим, с ввалившимися глазами, а его напускная уверенность исчезла.
– Чего ты хочешь? – спросил Хан. – У меня нет ничего, чем ты мог бы поживиться.
«Если ты снова не захочешь отрубить мне руки», – подумал он.