Над дверью зазвенел колокольчик, и Хан переступил порог. Макни сидел в дальнем углу, склонившись над книгами. Не поднимая лысой головы, торговец проворчал:
– Еще закрыто. Приходите позже.
– Ладно, – ответил парень. – Но ты многое потеряешь. Я предложу сделку кому-нибудь еще.
Тац встрепенулся.
– Кандальник? Кровь демона! – Грузный мужчина вскочил на ноги с поразительной быстротой, кинул взгляд в окно и насупился. – Пойдем в подсобку!
Хан последовал за ним мимо ящиков с бисером и стеллажей с пузырьками зелий, покрытых потемневшим с годами воском.
По углам стояли рулоны ковров. Замысловатые шкатулки-головоломки перемежались канделябрами с оплавленными свечами.
Открыв заднюю дверь, Тац прошел в смежное помещение и уселся за массивный стол, в ящиках которого хранились, насколько Хану было известно, как минимум три ножа и кинжал убийцы.
Торговец был облачен в длинный бархатный сюртук с кружевным воротником. Живот мужчины переваливался через ремень и выпирал, как мешок. Разумеется, питался Макни отменно.
– Я слышал, что ты умер, – выпалил Тац.
Хан кивнул со скорбным выражением на физиономии.
– Меня прикончили «южане», – ответил он. – Хорошо быть мертвецом.
Тац расхохотался. Когда Макни так смеялся, можно было подумать, что он глупее, чем на самом деле.
– Ясно, мой мальчик. Что же означает сие философическое путешествие?
Тац любил употреблять заумные словечки.
– Я меня есть амулет, который тебя заинтересует, – сказал Хан.
– Я думал, ты вышел из игры, – прищурился торгаш.
Алистер пожал плечами:
– Так и есть. Но это особый случай. Друг попросил помочь.
– Ага. Друг. Понимаю, – в глазах Таца зажглись искорки.
Он и прежде приобретал у парня редкие вещицы.
– Амулет стоит недешево, – предупредил Хан. – Я не отдам его, полагаясь на улыбочку и обещание. Если у тебя мало монет, лучше скажи сразу.
– Об этом можешь не беспокоиться, – ответил Тац, стараясь говорить равнодушным тоном. – Однако, как ты должен понимать, в связи с тяжелыми временами я не располагаю возможностью предлагать слишком щедрые сделки. К сожалению, за последние месяцы спрос на магические вещички ой как упал.
Хан неторопливо извлек из сумы кожаный сверток. Он делал все неспешно, что тоже являлось частью игры.
Положив сверток на стол, парень аккуратно развернул его.
Свет драгоценных камней озарил лицо мужчины, окрасив его щеки в болезненный зеленоватый оттенок. Торговец долго таращился на амулет, после чего обратился к Алистеру.
– Откуда ты его взял? – прошептал Тац.
– Как я и говорил, мне его дал один приятель. Он хочет покончить с этими делами, – ответил юноша.
Макни неосознанно потянул руку к проклинательской штуковине, но Хан схватил торгаша за запястье.
– Не трогай! – предупредил его Хан. – Он опасен.
Тац громко сглотнул.
– Понял, – запас умных слов Макни явно иссяк. – Жизнь сейчас сложная. А значит, сбыть вещицу будет трудно, – он задумался. – Десять «девушек». Это окончательное решение.
Хану бы не помешала такая сумма, но он сразу догадался, что Тац пытался его одурачить.
Поэтому он покачал головой и принялся завертывать амулет в кожаный отрез.
Тац понаблюдал за ним, а затем вдруг воскликнул:
– Двадцать пять!
Хан спрятал сверток в сумку.
– Спасибо, что потратил на меня время, – Алистер развернулся к выходу.
– Стой! – быстро выкрикнул торговец.
Хан оглянулся.
Тац облизнул губы. Крупные капли пота выступили у него на лбу: свидетельство того, что мужчина сгорал от желания заполучить товар.
– А я могу сдать тебя «синим мундирам». В твоих интересах – договориться со мной.
Юноша пожал плечами и развел руками:
– А здесь может начаться пожар. Возможно, даже пока ты будешь сидеть сиднем в какой-нибудь комнатушке. Как печально!
Тац прокашлялся.
– Я думал, ты уже завязал, – сказал он.
Хан выгнул бровь.
– Разве такое возможно?
Тац нехотя кивнул.
– Кандальник, ты весьма сообразителен по части торговли. Редкий талант для такого юнца.
Алистер усмехнулся.
– Спасибо, Тац. Я и за три медяка достану свиной пирог.
– Сколько хочешь?
– Сотню «девушек». Это наименьшая цена. Но я прогуляюсь по рынку и поспрашиваю, кто даст больше. Лучше тебе не жадничать.
Он старался говорить непринужденно, разглядывая товары, и наконец взял серебряный кубок, будто решил его купить. Хан рисковал: сто «девушек» – сумма была баснословной для него.
– Слушай. У меня нет возможности заплатить тебе прямо сейчас. Но я найду подходящего покупателя. Оставь мне свое сокровище, и посмотрим, сколько монет нам предложат.
Хан ухмыльнулся.
– Нет, Тац. У меня – один амулет и несколько торговцев, которым я могу его показать. Я не дам его тебе до тех пор, пока в моих руках не окажутся деньги.
Макни, похоже, не желал, чтобы амулет покидал его лавку.
– А где мне тебя потом найти?
Хан нахмурился.
– Нигде. Лучше работай быстро. Я не собираюсь задерживаться в городе. Загляну к тебе послезавтра.
Глава 23
День Именования – 2
На следующее утро Раиса проснулась неотдохнувшей. Девушке снились странные сны. В них вроде бы участвовал Амон, но принцесса ничего не могла вспомнить. Она свернулась калачиком под одеялом в надежде подремать, но мысли роились в голове, не давая ей покоя.
Наступил ее день Именования. Теперь она могла законно вступать в брак. С этого момента ее объявляли наследницей трона, и при дворе начиналась подготовка к тому, чтобы сделать ее королевой.
Уже вечером претенденты на руку и сердце девушки примутся усиленно за ней ухаживать.
Платье Раисы висело как раз напротив окна. Принцесса посмотрела на свой праздничный наряд. Вот какой она предстанет сегодня перед воздыхателями! Она не объявляла предпочтительных цветов для своего торжества, но ожидала, что большинство гостей вырядится в девственно белый.
Правда, она сама ужасно выглядела в белом. Вот что стало очередным яблоком раздора между ней и матерью. Девушка бы выбрала черный, но в таком случае ей бы пришлось довольствоваться малиновой или изумрудной отделкой, чтобы подчеркнуть губы или глаза. В конце концов принцесса решила облачиться в атласное платье с кружевом бежевого цвета. Оно, по крайней мере, не выглядело девчачьим, и плечи Раисы будут обнажены.
