– Ты должен был сказать мне.
– Для чего?
На это у Келси не нашлось ответа. Она убила многих людей; была ли какая-нибудь разница? И что такого важного в узах крови, кстати? Она только что порвала все связи с женщиной, которая дала ей жизнь, и это было правильным решением. В конечном счете, каких бы чувств она ни испытывала по поводу той давней сцены, даже если среди них было огромное сожаление, она сожалела бы намного больше, если бы приняла другое решение. Узы крови не сделали Элиссу хорошей матерью, а Мерна – хорошим отцом; он предал ее. Келси чувствовала, что Барти и Карлин, и даже Булава ей намного ближе, чем собственные родители.
– Настолько сильны, насколько я сама позволю, – прошептала она. Кто-то однажды сказал ей эти слова. Булава? Красная Королева? Она не могла вспомнить. Порода важна для животных, но люди должны были бы уже перерасти эти предрассудки.
«Обстоятельства рождения не имеют значения. Доброта и человечность – это все».
Этот голос она узнала: Уильям Тир сказал это Лили в одну из худших ночей в ее жизни. Если это была правда, если это была проверка, то оба родителя Келси ее не прошли.
– Куда мы отправимся отсюда, Лазарь? – спросила она. – Я тоже отправлюсь в изгнание, буду прятаться, как моя мать, пока мир вокруг рушится?
– Я не знаю, госпожа. Мы не можем здесь оставаться, по крайней мере, надолго, но я не представляю, куда нам идти. Новый Лондон захвачен Святым отцом и мортийцами, а у вас всего семьдесят пять солдат. Возвращаться туда было бы самоубийством.
Келси кивнула. Она не собиралась соваться в пасть ко льву; ведь необдуманные действия составляли большую часть ее правления, даже когда все, что она могла, это дать себя убить. Но похоже, сидеть здесь и ничего не предпринимать было не менее необдуманно. Вряд ли она спасется, если запылает все ее королевство. Это был путь ее матери.
– Мы зашли так далеко, Лазарь. Неужели все это лишь ради того, чтобы теперь проиграть?
– Иногда так случается, госпожа.
Но Келси не могла в это поверить. Может, все дело было в том, что она читала книги всю свою жизнь, а там каждое действие имело смысл и было частью сюжета. Они слишком многое пережили вместе, чтобы теперь так бесславно проиграть. Должен быть какой-то выход, пусть даже она его пока не видит. Ее беспокойный разум исследовал прошлое, всю историю земли Тира, которая проходила перед ее глазами. Убийство Джонатана Тира, эта ужасная трагедия, было не за горами… но можно ли было его предотвратить? – И спасло ли это город Тира? Возможно, Кэти удалось бы убить Роу Финна – возможно – но проблемы Города не заключались в одном человеке, а после убийства будущего диктатора остался бы его пустой трон. Келси чувствовала, что решение где-то в прошлом, но не находила его, по крайней мере, пока.
«Как умер Джонатан Тир?»
Кэти все еще не показала ей, но можно было не ждать, пока в своих воспоминаниях она дойдет до этого момента. Она взглянула на Булаву, который все еще с беспокойством смотрел на нее.
– Где Ловкач?
Он нашелся на одном из балконов второго этажа в компании Холла и нескольких его солдат. Солнце уже готовилось подняться над горизонтом, но утренний воздух был морозным и свежим; зима вступила в свои права. У принадлежащего леди Чилтон – «моей матери, – подумала Келси, – моей матери» – дома росла чахлая трава, на которой в это зимнее утро поблескивал иней.
Когда Келси с охраной вышла на балкон, Холл и Блазер склонились в поклонах. Она была рада видеть их обоих, хоть ей и пришлось прервать попытки Холла произнести что-то до ужаса напоминающее извинения. Проходя по дому, они миновали галерею, опоясывающую зал на первом этаже, где прямо на каменном полу спали солдаты: меньше сотни, все, что осталось от тирийской армии. И сама мысль о том, что он будет перед ней извиняться, была невыносима.
Ловкач со своими четырьмя людьми стоял на балконе, и все они смотрели на восток, вооружившись подзорными трубами. На мгновение Келси потрясла эта картина: Хоуэлл, Морган, Ален, Лир и Гэвин, пятеро мальчишек из Города, повзрослевшие и, очевидно, проклятые.
Келси повернулась к своей страже.
– Оставьте нас одних ненадолго.
– Ни за что! – отрезал Элстон.
– Великий Боже, Эл, не заставляй меня повторять это каждому в Страже.
– Элстон, – спокойно сказал Булава. – Идем.
Элстон бросил убийственный взгляд на Ловкача, но вышел следом за Булавой через застекленные двери, служившие выходом с балкона. Пэн и Дайер присоединились к ним. Пэн не выказал ни малейших сомнений или неохоты, и это неожиданно задело Келси, но она тут же отбросила эту мысль. Она научится жить, принимая равнодушие Пэна как должное. Сейчас у нее были проблемы поважнее. По знаку Ловкача его люди тоже двинулись к выходу, и Морган, проходя мимо Келси, приподнял воображаемую шляпу.
Едва двери за ними закрылись, она повернулась к Ловкачу. Они не виделись довольно давно – или ей так казалось – и он был все так же красив, но, несмотря на это, она с удивлением поняла, что ее тяга к нему сошла на нет. Может, она и смотрела на мужчину, но видела перед собой мальчишку, Гэвина: самодовольного и безответственного, легкую добычу для Роу Финна. То, что она видела его глупым мальчишкой, повлияло и на отношение к мужчине, и хотя сперва Келси была разочарована, но позже почувствовала облегчение.
– Хорошо выглядишь, королева Тира, – заметил Ловкач. – Очень хорошо для той, кто недавно выбрался из темницы.
– Я в порядке.
– А что стало с Мортийской королевой?
– Я убила ее.
Ловкач издал изумленный смешок.
– Ты мне не веришь.
– Я верю тебе. А смеюсь над собой.
– Почему?
– Когда-то я думал, что ты появилась именно для этого: чтобы избавить нас от Мортийской королевы навсегда. Теперь ты это сделала, а наше положение ничуть не лучше, чем раньше. Тирлинг по-прежнему разваливается.
– Ты сам приложил руку к этому, Гэвин.
У него перехватило дыхание, но секунду спустя он все же сказал:
– Я знал, что ты в конце концов меня раскроешь. Роу тоже это знал.
– Чего он хочет?
– Того, чего хотел всегда. Корону.
– Какую корону?
– Корону Тира. Роу сделал ее из серебра и сапфиров, но это не просто украшение. Роу сказал, что с ее помощью он может изменять прошлое.
– Изменять прошлое, – повторила Келси, наконец очнувшись. Она месяцами раздумывала, как можно изменить прошлое. – Как?
– Не знаю. Он только твердил, что его обделили, что случай лишил его всего. Что он слишком умен, чтобы быть просто сыном Сары Финн.
– Где эта корона?
– Где-то в Новом Лондоне. Я искал ее несколько месяцев, но безуспешно. Священник украл ее из Арвата перед побегом…
