Политике евразийской интеграции не хватает идеологии
[263]. В. Путин на «Валдайском форуме» сказал: «Речь идет не просто об анализе российского исторического, государственного, культурного опыта. Прежде всего, я имею ввиду всеобщие дискуссии, разговор о будущем, о стратегии и ценностях, ценностной основе развития нашей страны, о том, как глобальные процессы будут влиять на нашу национальную идентичность, о том, каким мы хотим видеть мир XXI века, и что может привнести в этот мир совместно с партнерами наша страна — Россия»
[264]. Евразийская идея и евразийская политика это не только геополитика в традиционном ее понимании как доминирование в регионе, это еще борьба за национальную систему ценностей, которая фактически стала неотъемлемой частью борьбы за суверенитет и защиту национальных интересов в Евразии.
С переходом к новому мирохозяйственному укладу выявляются пределы либеральной глобализации. Формирующиеся вопреки американскому доминированию новые самостоятельные центры мировой экономики — Китай, страны АСЕАН, Индия, а также ЕАЭС — обладают собственными культурно-цивилизационными характеристиками, отличаясь своей системой ценностей, историей, культурой, духовностью и иной национальной и региональной спецификой. Сегодня уже очевидно, что при всем значении глобализации взаимопроникновения ни один из этих центров силы не откажется от своей особенности и культурно-идеологической идентичности. Более того, они их будут усиливать и продвигать, стремясь усилить свои конкурентные преимущества по отношению к другим центрам силы.
Россия стоит перед очевидным выбором: либо стать мощным идеологическим и цивилизационным центром (что и было характерно для всей ее истории последнего тысячелетия), как и экономическим, социальным, либо, потеряв идентичность, интегрироваться в один из других глобальных центров силы. Выбор в пользу самодостаточности и самостоятельности, основанной на понимании своего культурно-исторического предназначения, требует восстановления относительно высокого веса России и ЕАЭС в мировой экономике, торговле, научно-техническом сотрудничестве необходима разработка, принятие и реализации комплекса мер с учетом пока еще ограниченных российских ресурсов и ее возможностей в Евразии. Для этого должна быть реализована охарактеризованная выше стратегия опережающего развития российской экономики.
Широкая евразийская интеграция, включающая и Европу, и Китай, и Индию, так же, как Средний и Ближний Восток, могла бы стать мощным стабилизирующим антивоенным фактором, способствующим преодолению мирового экономического кризиса и создающим новые возможности для развития. Думающая и наиболее ответственная часть мирового сообщества осознала, что во избежание новой волны самоистребительной конфронтации и обеспечения устойчивого развития необходим переход к новой мировоззренческой модели, основанной на принципах взаимного уважения суверенитета, справедливом глобальном регулировании и взаимовыгодном сотрудничестве. Россия имеет уникальную историческую возможность вернуть себе роль глобального объединяющего центра, вокруг которого начнется формирование принципиально иного баланса сил, новой архитектуры глобальных валютно-финансовых и торгово-экономических отношений на началах справедливости, гармонии и сотрудничества в интересах народов всей Евразии
[265].
Как уже указывалось выше, деградация экономических потенциалов постсоветских государств повлекла сжатие их взаимной торговли, что сузило возможности интеграции. Для расшивки этого узкого места недостаточно объединения рынков — особое значение имеет развитие кооперации предприятий разных государств, для чего необходима общая стратегия развития. Именно за счет дополнения общего рынка единой политикой развития достигается основная часть синергетического эффекта ЕЭП. Объединение рынков дает лишь треть от 15 %-ного прироста ВВП, ожидаемого в двадцатилетней перспективе в результате успешной евразийской интеграции, согласно расчетам по модели интегрированных межотраслевых балансов государств-членов Таможенного союза
[266]. И хотя уже в первый год полномасштабной работы ТС был получен почти полуторакратный прирост взаимной торговли, дальнейший экономический эффект интеграции будет определяться результатами формирования общей политики развития. Она должна разрабатываться с учетом глобальных закономерностей современной экономической динамики, определяемой сменой технологических укладов и обусловленным этим процессом глобальным кризисом. Это должна быть политика опережающего развития, основанная на концентрации ресурсов ЕАЭС на ключевых направлениях нового технологического уклада
[267].
Основная нагрузка разработки и реализации общей стратегии развития ЕАЭС ложится на Россию. При этом должны учитываться белорусские пятилетние планы развития, а также Казахстанская программа индустриализации, соответствующие планы развития в Армении и Киргизии. При всей уникальности евразийского интеграционного процесса следует использовать и международный опыт интеграционного сотрудничества, который достаточно богат и разнообразен
[268].
Согласно данным ВТО, в мире на сегодняшний день действует около 200 региональных группировок с различным уровнем развития интеграционных связей в области экономики. Наиболее результативными интеграционными проектами признаются: Европейский союз (ЕС), Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА), Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Общий рынок стран Южного конуса (МЕРКОСУР) и Андское сообщество наций (АСНУ).
При этом все региональные группировки находятся на различной стадии сближения хозяйственных систем, используя разные механизмы и алгоритмы… регулирования. ЕАЭС — не самое крупное интеграционное образование, но, исходя из достигнутых стартовых позиций, имеет все шансы развиться в гораздо более мощную региональную группировку. Одной политической воли и благоприятных экономических предпосылок недостаточно. России, несущей основную тяжесть ответственности за ход интеграционных процессов, и ее партнерам как можно быстрее необходимо определиться со стратегическими приоритетами, зафиксировать их в согласованных стратегиях и политиках развития.
