– По пяти. Совершенно шаблонные. Никаких очевидных причин кому-то покушаться на меня. И никаких очевидных причин, почему нет. Так что я не смог сузить круг подозреваемых. – Он поразмыслил несколько секунд. – По словам Джули, мать сказала своему убийце, что девочка ничего не знает.
– И что с того?
– Не знает чего? Об армейской службе своего папочки? Я могу вам прямо сейчас сказать, что мужик в автобусе, покушавшийся на Джули, явно не с Ближнего Востока.
– Это ничего не значит. Вы тоже не с Ближнего Востока, и всё же работали от их лица. Они могли нанять для выполнения местное дарование. Это проще, чем протащить в страну одного из своих, особенно в наши дни.
– Так почему вы не сказали Джули об этих утверждениях о воровстве? – Роби поглядел на него.
– Я решил сфокусироваться на медалях. И обвинения против Кёртиса Гетти не были доказаны.
– Но всё же?
– А смысл?
– Почему? – напирал Роби.
– У меня есть внучки.
– Ладно, – уступил Роби. – Это я могу понять.
– Но к ответам мы, кажется, не приблизились ни на йоту, – проронил Синий.
– Нет, может, и приблизились.
– Как это?
Роби встал.
– Они хотят втянуть меня во что-то, что бы то ни было.
– Само собой, но как это нам поможет?
– Я должен заставить их попотеть, привлекая мое внимание более усердно.
– Что вы имеете в виду?
– Собираюсь заставить их надавить посильнее. Когда люди давят изо всех сил, они делают ошибки.
– Что ж, вы уж постарайтесь не давить на них настолько сильно, чтобы это кончилось вашей гибелью.
– Нет, я хочу, чтобы они сфокусировались на мне. И так уж слишком много сопутствующего ущерба.
Повернувшись, Роби вышел из комнаты.
Он собирался повидаться с Джули. Вообще-то поведать ей пока нечего. Как и сказал Синий, ничего хорошего информирование ее о прошлых проступках отца не даст. Роби был убежден: все прегрешения троих солдат, допущенные двадцать лет назад, к нынешней ситуации ни малейшего отношения не имеют. Они – просто удобные фигуры на шахматной доске.
«Это все из-за меня, – думал Роби. – Это началось с меня и должно так или иначе окончиться на мне».
Глава 74
– Значит, мистер Брум и Рик Уинд служили в армии вместе с папой? – спросила Джули.
Роби сидел с ней на конспиративной квартире ФБР. Насколько она безопасна и конспиративна, он не представлял, но выбора почти не осталось. Агенты ФБР, охранявшие Джули, выглядели бдительными профессионалами, и все же Уилл держал руку рядом со своим «Глоком» и был готов перестрелять их, если они попытаются причинить девочке хоть малейший вред.
– Они воевали на Первой войне в Заливе. После этого демобилизовались в разное время. Очевидно, такая татуировка была на руках у многих солдат их отделения.
– Мне по-прежнему не верится, что мой папа был типа герой.
– Поверь, Джули, был.
Она теребила молнию своей куртки.
– Вы узнали что-нибудь еще?
– Вообще-то нет, – ответил Роби.
– Должно быть, папа уволился из армии молодым. Интересно, почему он не остался на сверхсрочную?
– Не могу сказать, – негромко проронил Роби. – Некоторые отбывают свой срок и занимаются другими вещами.
– Может, если б он остался в войсках, то мог бы, ну, знаете…
– Ну, если б он остался, тогда не смог бы познакомиться с твоей мамой.
– Это правда, – медленно проговорила Джули, внимательно поглядев на Роби. – И почему мне кажется, что вы чего-то недоговариваете?
В этом взгляде Уилл уловил что-то узнаваемое. Точно так же он и сам смотрит на людей, не говорящих ему того, что он хочет услышать.
– Потому что ты подозрительна по натуре, как и я.
– Вы что-то от меня умалчиваете?
– Я умалчиваю множество вещей от множества людей. Но всегда по веским основаниям, Джули.
– Это не ответ на мой вопрос.
Он встретился с ней взглядом, рассудив, что, если сейчас не смотреть ей в глаза, это все равно что поставить восклицательный знак на подразумеваемом обмане.
– Другого я дать не могу. Извини.
– То есть, значит, вы не разобрались, что происходит, да?
– Вообще-то нет.
– Вам нужна моя помощь? И не говорите, что должны обеспечить мою безопасность. Нет такого места, даже здесь, с супер-пупер-фэбээровцами со всех сторон.
Роби хотел было отклонить ее предложение на основании этой самой проблемы безопасности, но прикусил язык. Ему как раз пришло кое-что в голову.
– Твоя мать сказала, что ты ничего не знаешь, верно? Когда говорила с тем субчиком в твоем доме.
– Именно так она и сказала.
– А это подразумевает, что твои родители как раз что-то знали. Что твоя мать фактически, вероятно, знала, почему явился этот тип. Почему хотел их убить.
– Пожалуй, верно. Но мы это уже проходили, Уилл.
– А Лео Брум, прямо перед смертью, подразумевал, что тоже что-то знает.
Джули смахнула слезинку из правого глаза.
– Я была знакома с ним не так уж и хорошо, но он казался неплохим человеком. А Ида мне вправду нравилась. Она всегда была добра ко мне.
– Знаю. Как ни поверни, это трагедия. Далее Шерил Косманн сказала, что за день до гибели твои родители обедали с Брумами в закусочной. Сказала, вид у них был такой, словно они привидение узрели.
– Это верно.
– Когда ты в последний раз говорила с родителями, прежде чем вернулась в свой дом в ту ночь?
– Как раз перед тем, как меня снова упекли под опеку. Случай улизнуть и повидаться с мамой в закусочной мне не перепал.
– И как твоя мама выглядела, когда вы виделись в последний раз?
– Отлично. Нормально. Мы просто болтали.
– А потом вдруг этот тип явился к ним домой, чтобы убить их, и твою мать это не удивило?
Джули заморгала.
– Вы хотите сказать, что-то должно было произойти после того, как я виделась с ней в последний раз, но прежде чем тот тип явился к нам домой?
– Нет, это должно было произойти между вашей последней встречей и обедом твоих родителей с Брумами, где все они выглядели, будто увидели призрака, по словам Шерил.
– Но мы не знаем, что это было.
– Но сужение временных рамок может помочь. Как я понимаю, либо что-то случилось с твоими родителями, они что-то обнаружили и сообщили Брумам. Либо Брумы что-то узнали и сообщили твоим родителям.
