– Так и есть. Я не знаю. Это же Ной. Понимаешь?
– Не особо. Во-первых, он мой брат. Во-вторых, я парень.
– Как бы объяснить, что я имею в виду… Я вроде как ненавижу его, но в то же время он мне нравится.
– Ну если ты не уверена, тогда ничего не делай. Тебе надо с ним поговорить?
Я проигнорировала последнее предложение.
– Я сама не знаю, что делать. Если каким-то невероятным образом мы начнем встречаться и все закончится плохо, это может испортить нашу дружбу, а я этого не хочу.
– Как это мило.
– Заткнись.
– Но я думал о том же… Пятьсот пятьдесят, – пробормотал он, откладывая стопку в сторону. – Если вы сойдетесь, а потом плохо расстанетесь, ты, возможно, не захочешь проводить со мной время, а я буду по тебе скучать.
– Я тоже буду по тебе скучать. Чуть-чуть.
– Ну спасибо, – с сарказмом произнес Ли, и мы рассмеялись.
– Теперь при встрече будет так неловко.
– Ага.
– Умеешь ты успокоить, Ли, – пошутила я и шлепнула его по руке. – Нельзя немного посочувствовать?
Он пожал плечами.
– Все равно я думаю, что тебе не стоит встречаться с моим братом. Это странно. И отвратительно.
– Для тебя.
– Ага.
Я покачала головой.
– Ли, здесь всего пятьсот сорок девять долларов.
– Ох, черт. – Он передал мне еще один доллар, и я добавила его к стопке. Как хорошо, что я решила все пересчитать.
– Так твой папа отвезет тебя домой?
Я покачала головой.
– Он повез Брэда с друзьями в кино, так что он не сможет. Я просто кого-то попрошу. Раз уже ты меня бросаешь из-за своей новой подружки.
– Я тебя не бросаю! Ты сказала, что все нормально! Я же спросил!
Я засмеялась.
– Успокойся, я просто прикалываюсь над тобой.
Ли закатил глаза.
В итоге мы насчитали шестьсот четырнадцать долларов. Наша «Будка» собрала больше всего денег. Наверное, из-за того, что нам не пришлось покупать огромных плюшевых медведей, хот-доги и плюшки. Ли уехал с Рейчел, я же осталась убрать мусор с Джоэлем, который все ворчал по поводу проигранного спора с Ли.
– Ты в курсе, что это ты виновата? Ты теперь должна мне тридцать баксов.
– С какой стати?
– Если бы ты не устроила это шоу с поцелуем, парни не выстроились бы в очередь в надежде получить французский поцелуй, – объяснил он с невинным выражением на лице. – Так что гони мне мои тридцать баксов.
Я засмеялась и толкнула его в плечо.
– Ни за что. И это не моя вина. Или ты что, тоже хочешь знать все подробности моего первого поцелуя?
Я говорила крайне взволнованным тоном, и Джоэль изобразил притворный ужас на лице, а затем засмеялся и подтолкнул меня бедром.
– Ладно, ладно, оставь свои деньги! Пощади, пожалуйста.
Позади нас кто-то кашлянул. Повернувшись, мы увидели Ноя, который смотрел на меня, выгнув бровь. Он метнул быстрый взгляд на Джоэля, как бы намекая, что тому надо бы отвалить. Джоэль как ни в чем не бывало собирал палочки от ваты и обертки от хот-догов.
Вот дерьмо. И что мне теперь делать? Что он вообще здесь забыл? Ной мотнул головой, и Джоэль подтолкнул меня к нему. Я беспомощно посмотрела на Джоэля, но он уже пошел помогать кому-то другому.
Я последовала за Ноем на парковку. Повсюду были разбросаны обертки и упаковки с остатками еды, которые еще не успели склевать чайки.
– Ли сказал, тебя некому подвезти и это должен сделать я.
Зачем? Зачем мой лучший друг иногда такой «джентльмен»? Конечно, он думал, что делает мне одолжение. Но серьезно? Он просто проигнорировал мои слова и попросил Ноя меня подвезти?
– Хорошо. – А что еще я могла сказать? Он пока ничего не сказал про поцелуй. Это хорошо или нет? – Подожди, ты же не на байке?
– Нет, – усмехнулся Ной. – Взял машину, раз ты так ненавидишь байк.
– Слава богу, – выдохнула я, и он снова усмехнулся.
Мое сердце вдруг начало сходить с ума: затрепетало и бешено забилось. Я сильно разнервничалась и едва не пожалела, что он не на мотоцикле, – тогда мы бы избежали неловкого молчания по пути домой. Ной повел меня по почти пустой парковке, и мы уселись в машину. Напряжение между нами было невыносимо. Я не знала, что сказать и как себя вести.
Я поцеловала его, с чувством. И притом даже не была пьяна. Что мне теперь делать?
– Ты не против, если мы по пути заедем ко мне? – спросил он. – Папа купил видеоигру, которая, по его мнению, понравится Брэду. Я как раз ее тебе отдам.
– Конечно, – закивала я. – Без проблем.
– Окей.
– Так сколько в итоге заработала «Будка»? – спросил он через пару минут.
– Шестьсот четырнадцать долларов.
Ной присвистнул.
– Ого.
– Знаю. Мы заработали даже больше, чем ларек с хот-догами.
Он кивнул, и снова воцарилась тишина. Я чуть прибавила звук на радио, пытаясь снять напряжение, но это не сработало. Все было так странно. Неестественно. Я искоса посмотрела на Ноя, который покачивал головой в такт музыке, а солнце освещало левую половину его лица. Я попыталась заверить себя, что для него поцелуй ничего не значил: он же бабник. Произошедшее не имеет для него смысла. Всего лишь поцелуй. А я раздуваю из мухи слона.
Хотя… это ведь Ной превратил его во французский, а после выглядел таким же удивленным, как и я. Может, из-за того, что я ужасно целуюсь? А он ничего не сказал, чтобы не смутить меня?
Мысли проносились в моей голове с безумной скоростью. Я была озадачена, обеспокоена и снова захотела его поцеловать…
Нет. Этого не случится. Ты не поцелуешь Ноя, Рошель, потому что это Ной. Старший брат Ли. Он придурок, из-за которого у тебя нет личной жизни и который признался, что считает тебя своей сестренкой. Помни, ты должна ненавидеть его за чрезмерную заботу и назойливость. Ты не должна думать о поцелуях с ним. Ты же злишься на него… Так ведь?
Самовнушение мне не помогло. Поцеловать его все еще хотелось.
Поездка растянулась и длилась будто целую вечность, а мы еще даже полпути не проехали. Я вздохнула и почувствовала на себе его взгляд, но слишком погрузилась во внутреннюю борьбу, чтобы зацикливать на этом внимание.
Я убеждала себя, что хотела поцеловать его, только чтобы убедиться: в этом нет ничего необычного. Но не стоило этого делать. Я готова была поспорить: он до сих пор видел во мне подружку своего младшего брата, маленькую девочку, с которой вырос… А как же тот случай после вечеринки, когда мы упали с кровати? Между нами были чувства – так мне казалось. Хотя, возможно, я ошибалась. И, вероятно, тешила себя пустыми надеждами, что он оценивал меня как девушку, когда увидел в лифчике.
