Разумеется, с этим утверждением можно спорить — и с ним спорят. Иногда корректно, предъявляя вполне разумные аргументы, иногда — некорректно. Есть даже попытки полностью игнорировать существование данного направления исследований, хотя это становится все труднее и труднее.
Беда только в том, что экономическая мысль России, которая в рамках этого направления находится на самом острие мировых проблем, практически полностью игнорируется отечественной властью. В экономической ее сфере окопались откровенные либерасты, которые уже принесли колоссальный вред нашей стране и принесут еще немалый.
18 Марта
События на мировых рынках, банкротства крупнейших американских финансовых монстров — все это усиливает панику, и в СМИ появляются уже даже сообщения о том, что денежные власти США не смогут удержать рынки от обвала.
Специфика современной американской экономики состоит в том, что она потребляет почти в два раза больше ресурсов, чем производит. Эта разница, в долях мировых ВВП, может быть примерно оценена как 20 и 40 %.
Достигается этот эффект за счет эмиссии мировой резервной и торговой валюты — доллара США. Но избыток долларов нужно куда-то девать… После того, как была освоена последняя свободная от долларов территория на планете — СССР, это стало насущной проблемой. И ключевая роль финансовой системы США состояла в том, что она, со всеми своими пузырями, играет роль «губки», которая поглощает эмиссионные доллары и не дает инфляции слишком сильно разыграться. Обращаем внимание, что как раз способность этой системы производить фиктивные ценности и позволяет ей играть роль «губки», поскольку их оборот как раз и связывает наличные деньги. В то же время финансовые пузыри имеют обыкновение рано или поздно «лопаться», и нынешнее состояние американской финансовой системы внушало денежным властям опасения, что она не сможет пережить такой кризис без серьезных последствий. Соответственно, было принято решение начать реструктуризацию финансовой системы. Дополнительным фактором, стимулировавшим принятие такого решения, стала необходимость подготовки финансовой системы к реализации плана «Атлантического единства». Соответствующая работа была начата в августе прошлого года, когда стало ясно, что под серьезной угрозой находится рынок ипотечных ценных бумаг.
При этом денежные власти США, не владеющие теорией структурного кризиса, не учли, что финансовая система США еще и занималась перераспределением финансовых ресурсов в пользу тех отраслей экономики, которые при нормальном развитии шансов на привлечение такого объема инвестиций никак не имели. И начало реструктуризации неминуемо нарушило действия этого механизма, что спровоцировало общий экономический спад, который и начался этой осенью. А спад, в свою очередь, усилил недоверие на рынках, и без того подорванное кампанией по реструктуризации.
Поскольку в рамках монетарных теорий, которые используют денежные власти США, нет понимания причин некоторых негативных процессов, у некоторых участников финансовых рынков началась истерика. Вместе с тем, если руководство ФРС не впадет в истерику, они все-таки смогут довести до конца запланированную реструктуризацию. Финансовая система при этом будет существенно оздоровлена, но структурный анализ позволяет сделать следующие выводы по итогам этой работы:
во-первых, результатом оздоровления финансовой системы станет существенное уменьшение ее масштаба, и, как следствие, ее способностей безинфляционного утилизирования избыточной денежной массы.
Во-вторых, эмиссионная поддержка совокупного спроса будет продолжаться, о чем неоднократно говорили и руководители ФРС, и представители аппарата Белого Дома, что означает сохранение искаженной структуры экономики и масштаба ВВП.
В-третьих, при том же масштабе эмиссии вырастет естественная инфляция, с нынешних 10 %, до, примерно, 20–25 %. Этого уровеня, скорее всего, инфляция достигнет уже осенью.
В-четвертых, поскольку финансовая система сама является частью американской экономики, ВВП США сократится. По мнению О. Григорьева, процентов на 8–10. Разумеется, в цифрах это падение не будет заметно, поскольку будет скрыто за счет занижения реальных инфляционных показателей. Но на жизненном уровне населения и состоянии всей системы в целом это отразится, особенно на мировом уровне.
Следствием всех этих обстоятельств, скорее всего, станет то, что к осени рост цен на основные группы товаров (типа нефти и продовольствия) начнет отставать от долларовой инфляции. Исключением, как понятно, станет золото.
Но главной проблемой американской экономики станет то, что структурный кризис не будет ослаблен ни в малейшей степени, а значит, осенью начнется новая его волна. И, разумеется, этот оптимистический (до осени) сценарий может и не реализоваться, если в ближайшие дни на американских рынках начнется паника, которая не поддается рациональному планированию.
28 Апреля
Как мы и предупреждали, нынешний пароксизм тяжелой экономической болезни мировой экономики закончился очередной ремиссией. И хотя последствия еще скажутся, в частности, инфляция в США и Европе уже начала расти, а американская экономика впала в депрессию, главным достижением этого этапа развития кризиса стали чисто психологические моменты.
Главный экономический наблюдатель газеты Financial Times Мартин Вольф (Martin Wolf) следующим образом сформулировал этот эффект: «Я больше не понимаю того, в чем, как думал, хорошо разбираюсь. Даже не знаю, что думать». Подчеркивая необходимость учиться на примерах истории, он продолжил: «Один из основных выводов связан с пониманием того, как ведет себя финансовая система. Сторонние наблюдатели сознавали, что она превратилась в огромный черный ящик. Но они полагали, что, по крайней мере те, кто работает внутри нее, понимают, что происходит. Это предположение неверно».
В отличие от представителей «западного» глобального проекта, к которому, безусловно, относится Вольф, у нас с вами имеется ясное представление о том, что, как и почему происходит с «западной» экономической моделью.
Специфика настоящего кризиса принципиально связана с моделью развития человечества, которая сформировалалсь в XVIIXVIII веках на базе «революции идей» XVI века, разрешившей свободное использование ссудного процента, кредита. Модель эта, получившая название «научно-технического прогресса» (или парадигма технологического развития), стремительно развивалась до середины ХХ века, постепенно захватывая все человечество. Однако затем начались проблемы.
Дело в том, что кроме ссудного процента (и связанной с ним эмиссией), научно-технический прогресс был принципиально завязан на еще один механизм развития — углубление разделения труда. Которое, в свою очередь, не могло существовать без процесса расширения рынков сбыта. До середины ХХ века этот процесс развивался более или менее последовательно, поскольку еще существовали свободные территории, затем стало понятно, что разные реализации одной технологической парадигмы существовать более не могут. В результате начался кризис роста.
