Естественно, Осберт предусмотрел, что кто-то сообразит сбежать через задние ворота. Поэтому шестеро воинов охраняли низкую дверь в дощатой изгороди. Хастейн взревел с седла, устремившись прямиком на стражу. Караульщики посторонились, но у одного из них хватило хладнокровия стукнуть бедное животное по морде. Лошадь громко заржала от боли и повалилась. Падая, она увлекла за собой второго стражника, который подвернулся ей под копыта и тут же замолчал.
Хастейн и Ивар Бескостный вступили в бой – Ивар поднял меч, оброненный погибшим под лошадью воином и размахнулся им с рьяным ожесточением, так что оружие вонзилось в тело лошадиного обидчика, вытащить его уже не представлялось возможным. Тогда Ивар выхватил из рук своей новой жертвы топор и продолжил сражаться. Ильва отсекла ступни у воина, собиравшегося напасть с тыла на Ивара Бескостного. Мужчина с дикими воплями повалился в траву. Четко выверенным движением рыжебородый ярл повернулся к лишившемуся ног бедняге и глубоко всадил топор ему в грудь, а Ярвис тем временем одним ударом обезвредил пятого солдата. Последний противник, насмотревшись на все эти ужасы, бросил оружие и пустился бежать.
Расправа длилась всего несколько мгновений. Ивар, Хастейн и Ярвис не успели толком отдышаться и убрать оружие, как я оказался рядом с ними. Ивар Бескостный поднял взгляд и улыбнулся.
– Ярл, сопляк, баба и христианская задница – чудесный боевой отряд, ничего не скажешь!
24
По другую сторону забора город представлял собой лабиринт грязных переулков. Потребовалось на удивление много времени, чтобы пробраться сквозь ряды домов, выстроившихся параллельно главной улице. Как только мы различили за ивовым плетнем фасады зданий, Ивар Бескостный, прибегнув к помощи своего топора, избавился от препятствия, отделявшего нас от улицы. Мы крадучись пересекли двор, посреди которого еще не потух костер, и направились к распахнутым настежь воротам. Вокруг в пыли валялась утварь и инструменты. Добравшись до ворот, мы обнаружили, что улица также пустынна. Хастейн шагнул вперед.
– Идите сюда, трусишки! – Он смахнул упавшую на глаза светлую челку. – Тут и бояться-то нечего.
Он спокойно перешел на противоположную сторону улицы и скрылся между домами. Мы последовали его примеру и покинули относительно безопасный двор, но стук копыт заставил нас остановиться. Из-за кладбищенской стены прямо на нас галопом скакала группа всадников с Осбертом во главе. Он скомандовал что-то своим людям и указал на нас.
Правда, всадникам не удалось выполнить его приказ – на них обрушился град стрел. Лучники, находившиеся у восточных ворот города, располагались слишком далеко для точного прицела, и им удалось лишь повалить несколько лошадей. Осберт со своими воинами бросились в укрытие на нашу сторону улицы.
Мы с Иваром Бескостным рыскали по узким грязным улочкам в поисках Ильвы, Ярвиса и епископа: они как сквозь землю провалились. Звук наших шагов гулким эхом отражался от глухих деревянных стен. За изгородью от исступленного лая надрывалась собака. Я придержал рыжебородого ярла.
Собаки лают, когда кто-то проходит через их территорию. Куры кудахчут, чтобы предупредить стаю, лошади фыркают, а ослы ревут. Наблюдательному человеку изобилие городских звуков откроет немало тайн.
– Кто-то идет нам навстречу и вскоре появится из-за угла, – прошептал я.
Ивар Бескостный занес меч над головой, но его остановила небольшая мозолистая рука.
– Идем, – шепнул брат Ярвис, который тоже прибег к помощи звуков для ориентации в городском пространстве.
Вскоре я перестал понимать, где мы находимся, а Ярвис по-прежнему четко знал, в каком направлении следует двигаться сквозь грязные узкие улочки, и махнул нам рукой из какого-то дверного проема. Семья, состоявшая из отца, матери и двух дочерей, жалась в темном углу небольшой комнаты. Свет просачивался в дымовое отверстие, озаряя ткацкий станок и кровать с подстилкой из грязной соломы. В противоположном конце комнаты стояли король Элла, епископ и Ильва. Ярвис указал на стену за их спинами.
– С другой стороны находится дверь во двор «Хромого Борова».
Ивар Бескостный принялся рубить доски. Ильва присоединилась к нему. Сообща им удалось проделать дыру, через которую протиснулись епископ, Элла и Ярвис.
– А где Хастейн? – спросил я.
– Он решил пойти своим путем.
– Что будем делать с ними? – Ильва указала на семью.
Ивар Бескостный грубо дернул младшую дочку за руку, подвинув ее к себе, и склонился к отцу семейства:
– Одно слово нашим преследователям, и твоей дочке конец.
Мать потянулась за ребенком, но рыжебородый ярл направил ей в лицо свой крепкий кулак. Женщина рухнула на утрамбованный земляной пол. Он вытолкал девочку через дыру в стене, махнул мне рукой, пропуская вперед, а сам пролез в лаз следом.
Снаружи Ильва и брат Ярвис заняли оборонительную позицию, между ними стояли король Элла и епископ Этельберт; оба конца переулка были заблокированы самодовольно улыбавшимися людьми Осберта с оружием наготове. Ивар поочередно взглянул на обе группы солдат и отпустил девчушку, которая тут же исчезла в лазе.
– Идем на них, – прошипел он.
Меня еще не покинуло удивительное для данной ситуации ощущение легкости. Я воспринимал происходящее словно в замедленной съемке и, казалось, парю в воздухе. Мне удалось сделать пару неплохих ударов, пока Ивар Бескостный хладнокровно сокрушал жертву за жертвой. Он вытащил меч из тела предпоследнего солдата и ногой отпихнул труп в сторону. Последний оставшийся в живых противник принял мудрое решение спастись бегством.
– Его нельзя упустить!
С конька крыши вниз слетела какая-то фигура, приземлилась на спину солдата, повалилась вместе с ним на землю, а затем поднялась на ноги, держа в руках окровавленный нож.
– И снова я за вами немного подчистил, – рассмеялся Хастейн.
Брат Ярвис толкнул дверь заднего хода «Хромого Борова». Вполне логично, что она оказалась заперта.
– Поступим, как в Креке.
Ильва поняла меня и сложила ладони ковшиком. Я подтянулся на руках и оказался на заборе, после чего приземлился в грязь гостиничного двора, спугнув поросенка и пару кур. Белье мирно сушилось на веревке, протянутой из глубины постоялого двора. В углу высилась навозная куча. Я сбил с двери засов. Мои спутники вошли внутрь.
– А ты неплохо справился, несмотря на травмы, – заметил Ивар Бескостный.
– Благодарю, ярл Ивар.
Хозяин «Хромого Борова» и его гости выпучили глаза, когда в гостиную с низким потолком вошли король Элла и епископ в сопровождении нескольких скандинавов и седого старца в монашеской рясе. Ивар Бескостный провел нас по лестнице наверх, попросив Хастейна и Ильву остаться внизу. Кто-то должен был напоминать хозяину и гостям, что их молчаливый нейтралитет пойдет им же на благо.
