В руках она тащила две хозяйственные сумки. В одной скрывался горшок с мексиканской юстицией
[128] – только ярко-розовые цветочки наружу, – в другую рядом со стопкой учебников была засунута брошюра «Таблицы для расчета деревянного каркаса кровли», изданная Американским советом лесопромышленников.
Несколько соседских детишек, лет семи-девяти, сооружали во дворе рождественский вертеп. Они уже расставили по местам фигурки девы Марии и плотника Иосифа, младенца Христа в колыбели, а также четвероногих обитателей яслей – козла, осла, овцы и трех черепах. Посреди двора воткнули в землю трубчатую стойку от палатки. Двое девчонок и мальчишка перекинули через нее гирлянду с лампочками и теперь растягивали ее по сторонам, чтобы над макетом яслей возник переливающийся огнями конус, похожий на рождественскую елку.
Их мать наблюдала за ними с крыльца. Стерегла низковольтный трансформатор, шнур которого кольцами свернулся у нее под ногами.
Кари улыбнулась женщине на крыльце.
– Чудо что за nacimiento
[129]! – крикнула она детям.
– Спасибо! – солидно ответила девочка постарше. – Такие только в «Кеймарте»
[130] продают, которые из plástico, они дождя не боятся. А гипсовые размокают.
– Смотрю, у вас там еще и черепашки…
– Ну, волхвы и ангелы в «Кеймарте» кончились, а эти черепашки у нас уже были. Они деревянные, но мы их от дождя пропиткой для ботинок попшикали.
– Так что эти черепашки…
– Claro
[131] – это черепашки-волхвы. Их как раз три, – объяснил мальчишка, самый мелкий из них. – Если мы найдем фигурки, каких не хватает, то тогда это будут просто черепашки, которые живут тут в яслях. Друзья ослика и овечки.
– Мы их специально запачкали, чтобы были больше похожи на тех, что в Змеином ручье живут, – добавила девочка.
– Nacimiento – просто блеск, – восхитилась Кари. – Спасибо, что все показали и рассказали.
– Пожалуйста! Приходите посмотреть, когда мама его в розетку включит. Feliz Navidad!
[132]
Подходя к своему дому, часть крыши которого была накрыта синим брезентом, Кари вдруг услышала свист. Вначале два тихих коротеньких свистка, а потом ускоряющаяся переливчатая рулада, все громче и громче. Под конец уже казалось, что где-то на улице играют на паровом оргáне, да не одном, а на двух сразу. Она сразу поняла, что это не просто свист, а какое-то сообщение на «сильбо гомеро».
И, скорее всего, речь шла о неизвестном мужчине, который сидел на ступеньках ее крыльца.
Кари поудобней перехватила лямки сумки с тяжелым горшком, повисшей вдоль ноги сбоку.
При ее приближении мужчина поднялся с крыльца.
Остановившись в углу двора, Кари сделала вид, будто озабоченно осматривает цветок, который уже начал желтеть.
Обратила внимание, что незваный визитер вооружен: правая пола пиджака немного оттопыривается и под ней проглядывают очертания рукоятки пистолета. Вместо того чтобы пройти по дорожке, она срезала путь прямо по газону, чтобы солнце продолжало светить ему прямо в глаза.
– Миз
[133] Мора, я детектив Терри Роублз из управления полиции Майами-Дейд. Не уделите мне несколько минут?
Вежливый. Не просто махнул жетоном, а раскрыл удостоверение с фотографией.
Она не стала подходить ближе, пока внимательно не изучила документ. Интересно, не носит ли он пластиковые стяжки вместо наручников на поясе?
Терри Роублз сразу увидел, что лицо перед ним – это в точности то самое лицо, что изображено на карандашных набросках, которые лежат в папке у него под мышкой. Теперь эти наброски показались ему еще гаже и отвратительней, чем прежде. Не просто бездушные улики. Папка словно раскалилась, жгла под мышкой.
Кари не хотелось пускать его в дом, где она по несколько раз на неделе переставляла три имеющихся у нее предмета меблировки. Он ведь коп. Что копы, что «мигра» – одна лавочка. Нечего ему там делать.
Поэтому Кари предложила ему присесть за стол в саду, а не в доме.
Какаду, устроившийся на заднем крыльце, решил ответить невидимому свистуну в своей обычной манере – проорал несколько фраз по-английски и по-испански.
– Вы понимаете язык свиста? – спросил Роублз.
– Нет. Мои соседи таким способом экономят минуты на мобильнике. Да и хакеры не взломают. Прошу прощения за лексикон попугая – он всегда пытается влезть в их разговоры, – так что, если он вам вдруг что-нибудь скажет, не принимайте на личный счет.
– Миз Мора, в доме, в котором вы некогда работали, произошло много всяких событий. Вы знакомы с кем-либо из людей, которые его снимали последними?
– Да я с ними всего-то два дня и общалась, – ответила Кари.
– И кто вас на эти два дня подрядил?
– Они сказали, что из какой-то кинокомпании – название не помню, в разрешении на съемку было. За последние пару лет там вообще много чего снимали – в основном рекламные ролики. Потому-то и реквизита столько накопилось.
– Вы знали кого-нибудь из этой съемочной группы?
– За начальника у них был Ганс-Петер, высокий такой – так, по крайней мере, все его называли.
– Вы в курсе, что они обнаружили в доме?
– Нет. Мне эти люди очень не понравились, и на второй день я ушла.
– Чем не понравились?
– Тем, что натуральные уголовники. Мне не нравилось, как они себя вели.
– Вы составили по этому поводу официальную жалобу?
– Составила прямо перед тем, как уйти.
Роублз кивнул:
– Некоторые из них убиты, некоторые исчезли неизвестно куда.
Как он ни приглядывался, никакой реакции на лице у Кари не увидел.
– А сейчас вы учитесь.
– Да, на вечернем.
– Кем думаете стать?
– Я хочу работать ветеринаром. Есть уже кое-какая практика.
– Слышал, что недавно вам окончательно подтвердили статус временной защиты, так что разрешение на работу тоже продлили. Поздравляю.
