«В каком смысле?» – вопрошали его серые глаза. Он, наверное, ожидал, что я начну с «поцелуя в плечо», но не думал, что откинусь в пространную тему так далеко.
– Что? Расскажи.
– Об этом мире можно рассказывать долго.
– Самое главное.
– Уровни – главное. Опыт. Достижение отметок, движение вперед.
– Верно.
Он уловил суть.
– А ты помнишь, где родился?
Секундное замешательство.
– Нет.
– И даже не испытываешь дискомфорта по этому поводу, верно?
– Раньше не чувствовал. Пока ты не спросила…
Верно, он царапнул в разуме «запретную тему» – я многое выяснила за год пребывания здесь.
– Ничего, «зарастет». Я, видишь ли, многое узнала, но, если говорить кратко: Уровни – это мир, куда люди попадают по приглашению. Как именно – я не знаю. Но каждый, так или иначе, дает свое добровольное согласие на перемещение сюда, а после прохождения «пути». Лишнее временно забывается. Как у тебя.
Кей смотрел на меня с интересом. То ли не ожидал экскурса и предыстории, то ли того, что я умею складно говорить.
– И?
Красивые у него руки – большие, но опрятные, с чистыми ногтями. По внешней стороне ветрового стекла над дворником деловито ползала большая муха.
– У тебя это не так?
– Нет. Я, видишь ли… – вот и настало время выдать «шпионскую» правду, – попала сюда не по приглашению. И я все помню. Свой родной мир, где родилась…
Глаза Кей Джея иногда отсвечивали желтоватым – причудливо отражались от зеркала солнечные лучи.
Зачем я решила ворошить прошлое? Лезть в больное…
– Как ты здесь очутилась, если не по приглашению?
– Меня отправила сюда бабка Варви, – я говорила так буднично, будто он тоже знал Варви всю жизнь. – В то утро, когда все умерли. Когда я тоже решила, что жизнь больше не имеет смысла. Вот тогда я ее и встретила… Схоронившуюся в чаще.
Я молчала. А Кей Джей теперь смотрел на меня иначе – тяжело, очень ровно.
Не хотелось серьезности. Слишком много ее в моей жизни было. И так мало легкости.
Поэтому я шутливо протянула руку для пожатия:
– Приятно познакомиться. Я – Веста Керини. Из мира Терран, села Катлан.
Мою ладонь пожали. Аккуратно. Теплыми, сухими пальцами.
А после я рассказывала: о собственном доме, родителях, братьях, наших соседях. Я честно старалась не плакать, но не была уверена, что изредка не приходилось вытирать слезы – я давно перестала обращать на них внимание. Подробнее всего пришлось говорить о Турах – жителях гор, сошедших на равнины с целью завоевания.
– Они много лет жили там, где почти ничего не растет. Были малочисленны. Но шли годы – они расплодились и еще сильнее ожесточились. Оказывается, все это время тренировались в воинском искусстве, готовились отобрать у Киреев земли. Когда начались первые налеты в Сапковых долинах, все думали – от голода. Ради продуктов. Стали предлагать им еду. Не помогло. В Катлан их посланник приходил дважды, зачитывал бумагу от «предводителя», но наш старейшина давал отказ. Говорил, что Киреи никогда не подчинятся адским выродкам…
Совершенно некстати всплыло в воображении то утро. Дым, горящие еще дома, едкий запах горелой древесины и людских тел.
Наверное, я остекленела.
– Ваши люди не подчинились?
Мягко вывел меня из транса вопрос.
– Нет… – мой ответ вышел хриплым, нездоровым. – И всех…
А дальше сказать не получалось. Не выходило. Будто этот отрывок все еще висел на полотне судьбы под отметкой «не определено». Все это было. Всего этого не было. Никто не знает, что будет в будущем…
– Веста… Веста…
Я не сразу услышала, что он меня зовет.
– Что?
Все-таки зря я нырнула в эту тему.
– Как получилось, что выжила ты?
– Вечером я сбежала в лес. Обиделась… на одного… не важно.
Теперь меня клинило, как проржавевший граммофон. «Головка» то и дело перескакивала не на ту дорожку пластинки, забивалась пылью, фальшивила мелодию.
– А Варви – кто она такая?
– Варви?
Я моргнула.
* * *
(Coldplay – Atlas)
КейДжей.
Про старуху она рассказывала долго – цеплялась за то, что осталось в памяти не совсем черным. Добавляла про Агапа, про его путешествия сюда, про приход к ним Комиссионеров, угрозы.
– Варви объясняла, что это очень важно – умереть в точную дату. Иначе временная петля – я не слишком поняла. Говорила только, что Агап очень мучился, пока этого не понял…
«И потому умереть ей нужно не двадцать девятого», – теперь в голове Кей Джея встал на место нужный фрагмент,
– Уже скоро.
А голос Весты охрипший, будто простуженный
– Я все верну, понимаешь? Я изменю историю, они даже не узнают. Они будут жить.
И этот безумный взгляд.
Кей впервые понял, откуда брались «бероновые» глаза, – Берон вырабатывался в ее собственной голове. Чтобы делать все то, что приходилось делать. Жить со стариком, спать с ним, терпеть выходки, кормить собой его рыб, выживать целый год. Он слушал про ее голод и ночевки на улице с тяжелым сердцем. Думал, давно очерствел, отмер, но вдруг ощутил, как ноет в груди.
«Значит, вовсе не из-за денег…» А ведь вчера ответила, что из-за них.
– Так ты мне поможешь?
Что?
Он не заметил, как нырнул в омут чужого горя, как заложило тоской и печалью уши.
Поможет? Ах, да, она спрашивает, убьет ли он ее. Хороша помощь…
Кей вдруг подумал, что ему, возможно, действительно предстоит выстрелить в человека, который этого не заслуживает. Потому что так надо.
– Только не предлагай мне просить помощи у Комиссионеров, ладно? Если бы они отправляли странников во времени, то позиционировали бы себя, как турагентство, и вывешивали бы рекламу…
– Может, стоит попробовать? Заплатить?
Он сболтнул это просто так, чтобы оттянуть неизбежный момент озвучивания ответа, который ей нужен.
Веста нахмурилась и поджала губы – решила, что он пытается переложить решение ее проблем на чужие плечи.
Набычилась. Красивое лицо, светлая кожа, темные волосы. И удивительного цвета серо-коричневые глаза. Брови темные; нос прямой, губы не слишком толстые, но «узорные», очерченные четко. Симпатичная девчонка. А взгляд уставший, как у солдата.
– К ним я в любом случае бы не пошла. Тем более и денег уже нет.
