– И кто решал назначить штабс-капитана Тургина? – поинтересовался я.
– Полковник Гуреев, начальник кадрового отдела канцелярии штаба армии, это его дальний родственник. Как офицер тот собой ничего не представляет, но полковник о нём заботится. А что?
– Не люблю оставлять долги, – криво усмехнулся я. – Обязательно его отблагодарю.
Поручик, с которым мы общались, не без интереса посмотрел на меня, а обнаружив, что веселья нет ни на грош, несколько нервно сглотнул и передал устное распоряжение прибыть в разведотдел как можно быстрее и представиться моему непосредственному командиру майору Баюнову.
Разведотдел размещался в соседнем здании в трёх комнатах. По дороге я проверил, что старый казак пока не вернулся, а с Вороном всё в порядке. Тамошний майор встретил меня радушно, представил двух других офицеров. В разведку идут неохотно, поэтому не удивительно, что их так мало. Хотя потом выяснилось, что ещё пятеро отсутствовали по служебным надобностям. После представления другим офицерам майор провёл меня в свой кабинет, но сесть не предложил, я так и стоял у стола, а сам уселся за него и сообщил:
– Я дам вам сутки на обустройство, денщика получите, его уже подобрали. А потом поговорим о задании, которое я хочу вам поручить.
– Почему я, господин майор?
– Признаться, меня впечатлили ваши уверенные действия в тылах германцев, как это было проработано и исполнено, с большими потерями для противника. Я даже поговорил с вашими солдатами в госпитале, чтобы составить картину, что вы собой представляете как офицер, и то, что я узнал, мне понравилось. Честно признаюсь, многие, оказавшись в окружении или отстав от своих, теряются, некоторые даже сдались неприятелю, вместе со своими подразделениями, не помышляя о сопротивлении. Вы же новая поросль офицерского состава, молодой, дерзкий. Штабу армии остро необходимы разведданные и пленные, желательно офицеры. У нас нет систематического сбора разведанных. Что с первой линии притаскивают, в основном унтеров, редко офицеров ротного уровня, то и получаем. Мы не знаем, что готовят германцы, а хотим узнать. Поэтому я и попросил перевести вас в наш отдел. К сожалению, командующий отсутствовал, но наш начальник кадрового отдела пошёл мне навстречу. Как вы считаете, штабс-капитан, возможно ли провести разведку вглубь германских тылов и доставить в штаб разведданные?
– Думаю, да, – сообщил я осторожно, ведь то, что он предлагал, было основной моей работой в прошлой жизни, я там был командиром разведроты. – Я думаю даже, что возможно будет увести штабных офицеров уровня корпуса или армии. Даже генералов. Это если вы позволите.
– Хм, признаться, я не ожидал получить ответ так быстро, однако благодарен вам, штабс-капитан. За сутки нужно подготовить команду охотников, которые с вами в тыл отправятся…
– Простите, что перебиваю, господин майор, но в тыл к германцам я пойду один.
– Да что вы?! Это невозможно. Никто вас без нижних чинов не отпустит. Категорически запрещаю.
– Значит, придётся обойтись без захвата в плен генералов и штабных документов. Жаль, я надеялся на лучшее, – всё же не удержался я. Более десяти лет гражданской жизни в прошлом мире сказываются, устав и субординацию подзабывать стал.
Майор посмотрел на меня тяжёлым взглядом и хмуро бросил:
– Слишком умничаете, господин штабс-капитан. Не надо считать начальство дураками. Идите, поговорим через сутки. Ожидаю вас завтра в час пополудни для получения задания и знакомства с вашей группой.
Молча козырнув, я покинул кабинет и подошёл к офицеру, который занимался делопроизводством и систематизацией поступающих сведений. Он был заместителем начальника отдела, но мы с ним были одного звания, поэтому быстро, ещё при знакомстве, перешли на ты.
– Ну как, пообщались?
– Не понравились друг другу.
– Отказался от задания? – уточнил он, продолжая разбирать бумаги и что-то откладывая в отдельную папку.
– Да нет, согласился и даже свои предложения выдвинул, на что был поставлен на место и получил приказ не умничать.
– Это да, наш не любит, если кто умничает.
– Вот и я об этом, мы точно не сработаемся, я волю люблю, и когда состоял в должности командира отдельного подразделения, был вполне доволен этим, и что меня перевели к вам, меня не радует. Это задание я выполню, но служить в вашем отделе не желаю по причине плохих взаимоотношений с вашим командиром, поэтому хочу сразу написать прошение о переводе.
– Хм, дело твоё. Вот лист, вот перо, пиши.
Я сразу написал два на перевод после выполнения задания: на имя начальника разведотдела и на имя командующего армией. Одно оставил тут, майору передадут, другое отнёс в канцелярию штаба армии, где его завизировали и отправили в секретариат командующего. Когда дойдёт очередь, ему подадут это прошение.
На улице меня ожидал не только денщик, которого мне представил местный фельдфебель, но и казак – нашёл место постоя, так что денщик поехал с ним на пролётке, а я следом, верхом. Можно было воспользоваться бесплатной квартирой, что мне по службе бы предложили, но я предпочитал селиться там, где мне удобно, а не где выдали. Кстати, в отдел адрес постоя сообщил, чтобы знали, где искать.
Домик оказался на окраине, его окружал яблоневый сад. Неплохое место. Я заплатил за десять дней постоя пожилой хозяйке, оставил денщика готовить обед, и мы с наставником на пролётке прокатились до речки. Там накупавшись, улеглись на одеялах загорать голышом. Заодно он поздравил меня с получением следующего чина, а я изложил ему свои мысли, отчего при наградах меня обошли.
– Разведотдел, значит? – задумчиво пожевал он кончик уса. – Если с командиром сразу характерами не сошлись, хорошей службы не жди. Жизненный опыт.
– Потому прошения и подал, прогибаться отвык. Схожу на ту сторону, добуду, что нужно, а армии эти разведанные необходимы как воздух, и дальше переведусь.
– Я с тобой иду, – сразу откликнулся он.
– Нет, ты мне нужен здесь, присмотришь за вещами, денщик новый, я ему пока не доверяю, и поможешь мне кое в чем. Нужно долги раздать. Я буду за линией фронта, алиби обеспечено. Хочу, чтобы ты повстречал тёмной ночкой начальника кадрового отдела нашей армии, полковника Гуреева, и намекнул ему, что меня трогать не стоило, особенно своих родственников устраивать за мой счет.
– Как намекнуть? – заинтересовался тот.
– Молча, руки-ноги переломать и плетью отходить, чтобы на полгода в госпиталь попал и я больше о нём не слышал.
– Кхэ-х, люблю я такие задания. Сделаю. А может, и майора, начальника твоего, тоже того?..
– Майор на своём месте сидит и любит, чтобы подчинённые офицеры по струнке ходили, по его струнке, и ломает их под себя. Мне этого не надо, так что ждём перевода. Вот если тот затянется, то вернёмся к этому разговору.
– Добро.
– Сейчас ещё раз искупнёмся и вернёмся на место постоя. Надо ещё на телеграф заехать, отправить телеграмму редактору «Русского патриота», чтобы Егору сообщил, где мы находимся. Если тот не отбыл, конечно.
