Вернувшись, я заплатил горничной за работу и, устроившись за письменным столом, принялся писать родителям в Москву. После просьбы передавать всем приветы, коротко описал, как у меня судьба сложилась и как в чинах росту: последний чин капитана пожалован лично императором-батюшкой за подвиги ратные. Ну, и рассказал, что император пожаловал меня поместьем, дал его координаты, ну и попросил отца, которого до сих пор не видел и даже ещё не знаю, увижу ли, отправить туда своего доверенного человека. Чтобы посмотрел и сообщил, что с землями и имением. Ну, и как бы между прочим сообщил о том, что квартиру в столице приобрёл. Если кто сюда из родственников отправится, то сможет пользоваться. Два ключа на небольшой связке к замкам входной двери я также в конверт положил. Но пока не заклеивал его, мало ли что дописать решу. Письмо-то завтра отправлю. И фотокарточки две вложу, одну родителям, вторую пусть их человек в поместье отвезёт и отдаст там прислуге, пусть знают, как выглядит новый хозяин, да ещё что он офицер-фронтовик, заслуживший боевые награды.
Только после этого я занялся обустройством любовного гнёздышка. Свежие фрукты мне доставили в корзине, вино было и так, в кладовке небольшой ящик, самое прохладное место, бельё застелено, будем ждать.
Устроившись в халате на диване, только что из ванной, и попивая чаю с мёдом, я размышлял. Финт, что провернул император, мне понравился, я даже чуточку его зауважал. С выхода газет прошло уже некоторое время, а я себя там в первых двух статьях, что уже вышли, отлично подал, влюбиться можно, в каждой по три-четыре фото в доказательство свершённых нами действий, и хотя бы на одной я присутствую, а под фотографией подпись, кто здесь командир подразделения. Узнать меня, конечно, сложно, качество оставляет желать лучшего, но при желании возможно. При волне возникшего интереса ко мне я радовался, что моё прибытие было проведено инкогнито, и мало кто об этом знал, иначе бы давно затыркали меня приглашениями. Но, думаю, долго это не продлится, завтра, скорее всего, уже пойдут первые призывы посетить то или иное мероприятие. Идти ли, там видно будет, а пока я не хотел об этом думать. Нет, всё же император какой жук, зная, что мне все косточки перемоют, он сделал обратный финт ушами, сам дал разрешение мне заниматься бизнесом в знак благодарности за своё спасение, и сам же его отменил, выкупив всё дискредитирующее имущество в личную собственность, в обмен выдав поместье. Вроде как и сам в выигрыше, и меня теперь представлял в лучшем свете. Офицер, дворянин, и поместье с землями имеет – идеал! Как бы меня так на каком званом вечере или балу, от которого невозможно будет отказаться, не оженили. Я, конечно, после прошлой жизни и не против, ни детей, ни супруги не имел, но считал, что пока рано. Вот вой на закончится, там видно будет.
Вечером, через час как стемнело, раздался осторожный стук, если бы я его не ожидал, то мог бы и не услышать. И звонком гость не пользовался. Открыв дверь, я обнаружил закутавшуюся в плащ гостью. Лестничная площадка была темна и пуста, поэтому я мгновенно подхватил её на руки. Потом, удерживая одной рукой под попку, закрыл двери на запоры и бегом потащил её в спальню. Сначала дело, а потом и поговорим. Та в первое время что-то возмущенно пищала, а потом прекратила, когда я всё-таки её раздел – и как они не путаются во всех этих нижних юбках и одеждах? – и добрался до сокровенного. Предварительные ласки показали, что та ну очень чувственная особа, хотя я это понял ещё во дворце. Только после того, как довёл девушку до кондиции, уже настала пора основного. Так представляете, она действительно девушкой оказалась! Нонсенс, чтобы фрейлина была девственницей. Значит, точно родственница какая императорской семье. Решила испытать острые ощущения, вот и получила. Ну что ж, виноватым я себя не чувствую, сама пришла.
Передышек не было, мы до двух часов ночи куролесили, вино и фрукты очень даже пригодились, и если, извините за подробности, в первое время девушка была бревном, в основном получая, то к концу мне удалось её расшевелить, чтобы тоже поучаствовала в процессе, не только получала удовольствие, но и доставляла его партнёру, то есть мне. А попка у неё действительно хороша. Потом мы посетили душ, ванную я наполнять не стал, и отправились спать.
Утром я проснулся от треньканья звонка входной двери. Осмотревшись, увидел, что кровать пуста, вздохнул и сказал:
– Меня Игорем зовут, а тебя?.. – но вопрос так и остался без ответа.
Да ладно, отлично я эту ночь привёл, хотя надо сказать, что больше давал в постели, чем брал, не хотел испортить девушке первую ночь с мужчиной. Она должна запомнить её на всю жизнь и только в лучших красках. Хм, даже странно, что она так тихо смогла кровать покинуть, одеться и уйти. Я встал и осмотрел квартиру. Пуста, и записки нет. Сплю-то я чутко, так что меня поразило, насколько тихо девушка передвигалась.
Накинув халат, я открыл дверь. Это оказался курьер из фотоателье. За фото было уплачено еще вчера, я дал монету за доставку и, закрыв дверь, прошёл в спальню, на ходу изучая все пять карточек. Сегодня у меня в планах несколько дел. Забронировать места в поезде на Варшаву, на себя, своих людей и их коней, через шесть дней отправимся. Отправить письмо родителям, вложив две фотокарточки. Ну и отдохнуть в столице от фронтовой жизни. Благодаря императору, забот с предприятиями у меня теперь нет, можно просто отдыхать. Этим я и займусь. Хм, а может, устроить прогулку по бухте под парусом? Тут вроде сдают небольшие яхты или лодки в аренду. И красавицу мою неизвестную пригласить можно. Надеюсь всё же, что я не оплошал и следующей ночью её стоит снова ожидать.
* * *
Паровоз, выпуская клубы дыма и пара, плавно замедлял ход, подводя эшелон к железнодорожной станции. Варшаву мы уже проехали, это конечная, дальше фронт, дорога перерезана. Отсюда ближе всего до Лодзи. Эшелон шёл от Питера, воинский, части артиллерийской бригады перевозили, вот и мы отправились с ними. Оба коня моих казаков с нами. А казакам ведь по пятьдесят – пятьдесят пять лет было, и к службе уже не годны, а я, как и мой наставник, вполне. Ничего, поработают курьерами.
Началась разгрузка, сначала выведут лошадей из вагона, потом груз мой снимут, найдут пару бричек, и мы отправимся в Лодзь. Командовал выгрузкой Егор, да и вообще в пути выполнял обязанности денщика, я стоял в сторонке и наблюдал за суетой солдат-артиллеристов. Мне выделили четырехместное купе, в котором я ехал со своими казаками, решил не отправлять их к солдатам. Да и в него только поесть и поспать приходил, проводя все остальное время с офицерами. В покер играли или просто общались. Я подробно описывал свои приключения, меня уже узнавали по фото из газет, и авторитет я этим наработал солидный.
В Питере я прожил шесть дней, и та неизвестная нимфа посещала меня каждую ночь. При этом отказывалась со мной разговаривать, все общение сводилось к «подними тут ножку», «прогни спинку», «прими эту позу»… И тому подобное. И всегда я просыпался в пустой постели, ни разу меня не разбудила, выбираясь. Единственное, что пропало у меня в кабинете – одна из трех моих фотокарточек в форме, что лежали на столе.
В остальном я отдыхал и особо ничем не занимался, император уже взял моё бывшее имущество под контроль, и там распоряжались его люди. Я этим не особо интересовался. В это время вышла в «Патриоте» третья моя статья – о действиях пулемётной полукоманды. Её встретили на ура, стопки газет со всеми тремя статьями я отправил родителям. А чуть позже вышла моя статья и в другой газете. Вот она наделала изрядно шуму, и в той газете действительно начали печатать письма разных государственных и военных деятелей, из тех, что приходили к ним на адрес. Император вот не ответил. Времени мало, может, ещё думает? В ту же газету, она называлась «Санкт-Петербургские ведомости» и считалась главной и самой влиятельной ежедневной газетой в столице, я отдал статью о своих приключениях при захвате пленного и знамени дивизии, правда выхода не дождался, но мне пообещали выслать почтой. Фото там было только одно – то, что я в фотоателье сделал.
