Едва процессия в лице Клары, устало отдувающегося Динтры и Кламоновых стражей с носилками миновала приграничные укрепления, внутреннего слуха волшебницы коснулось лёгкое дуновение, присутствие чужой мыслеречи.
«Клара, девочка моя, ты вернулась, хвала всем силам небесным! – Архимаг, выходит, очень её ждал. – Знаю, уже всё знаю, ступайте скорее к Динтре, я сейчас же буду».
И точно – мессир появился у ворот изящного особнячка старого целителя одновременно с путешественниками. Церемонно поклонился врачевателю, приобнял Клару, бросил встревоженный взгляд на раненого, так за всю дорогу и не пришедшего в себя.
– Мессир! – возопил Динтра, всплёскивая руками. – Какая честь!.. Чем обязан счастью лицезреть вас сразу по возвращении?.. Простите мне мой, гм, непрезентабельный вид, сами понимаете, путешествие по дикой Межреальности в моём-то возрасте…
– Что вы, что вы, уважаемый Динтра! Я пришёл выразить вам мою великую признательность, ибо вы не бросили Клару в одиночестве, как это сделали остальные члены вашего замечательного отряда – во главе с сударем д’Ассини… Да, выразить признательность и предложить помощь – я вижу, у вас тяжелораненый, возможно, моё участие поспособствует?..
Динтра мгновение пристально смотрел на Архимага, словно раздумывая, согласиться или нет, и снова всплеснул руками:
– Почту за честь, мессир, почту за честь!.. Не поверите, нашли парня прямо посреди Межреальности вот в эдаком состоянии, не бросать же его там?.. Эй, вы двое! Носилки несите вон туда, во флигель! Там у меня малая операционная, мессир, и гм… комнаты для пациентов. Нет-нет, я не пользую в Долине посторонних, это для своих. Сегодняшний случай – полнейшее исключение из правил! Пойдёмте, пойдёмте за ними…
Раненого Динтра велел нести не в операционную, к изумлению Клары, а в палату «для выздоравливающих».
Целитель перехватил её недоумевающий взгляд.
– Динамика у него весьма, весьма положительная, Клархен. Молодость берёт своё… Ему не нужно пока сложное лечение, но вот привести его в чувство – это да, это задача! Слишком тяжела была травма, боюсь, как бы она не сказалась на мозге самым плачевным образом…
Как только раненый был устроен, Динтра захлопотал вокруг, расставляя мутно-серебристые и голубые кристаллы и капая в курильницы тягучую, терпко пахнущую жидкость. Крошечный череп в перстне, который Динтра с Кларой так и не сняли, внезапно пробудился и защёлкал зубами, в глазницах вспыхнули алые огоньки.
– Какая занятная вещица, – медленно протянул Игнациус. – С вашего позволения, Динтра, чтобы он нам не помешал…
Он провёл рукой над перстнем, и череп послушно притих. Вероятно, защитный амулет, подумала Клара, чувствует опасность, пытается оборонять хозяина – хотя там, в Межреальности, нас он словно и не заметил. То ли потому, что владелец умирал, то ли потому, что никакой опасности их вмешательство не несло?..
– Парнишка вообще интересный, – хмыкнул Динтра, настраивая свои кристаллы – они перемигивались в определённом порядке, то все вместе, то поодиночке, откликаясь на его жесты. – Во-первых, он весь в старых шрамах, на удивление разнообразных. Я бы сказал, что досталось ему и зубами, и когтями, и иглами, чего там только нет! Во-вторых, мешок у него доверху набит золотом. Клеймо мне незнакомо, но золото настоящее – не исключено, что кто-то хотел его ограбить, да парень сумел даже раненый сбежать. В-третьих, у него при себе несколько прелюбопытных амулетов родом из нашей Долины. В частности, прокладчик тропы, который нас на него и вывел…
Игнациус задумчиво кивнул:
– Да… я вижу, любезный Динтра. Мы попозже это обсудим.
Целитель ещё минут пять возился с кристаллами, потом удовлетворённо потёр руки.
– Мессир! Я прошу вас поспособствовать. Встаньте вот здесь, в фокусе. Как только я начну, подхватывайте поток. Он должен войти вот сюда. – Палец старого целителя упёрся в верхнюю часть лба юноши. – Ваша задача – не дать ему сместиться и не допустить флуктуаций мощности, иначе спалим пациенту лобные доли… Сейчас, сейчас, ещё минуточку…
Клара понимала, отчего Динтра оставил её без дела – сейчас в ход шла магия тонкая, профессиональная, противоположная привычным ей боевым заклятиям. Одно дело – слепить огнешар или свалить противника стремительным ударом меча, и совершенно иное – воздействовать на тонкие, сложнейшие составляющие человеческого тела.
Да, целитель – воистину призвание, она, Клара, никогда бы так не смогла…
– Готовы, мессир? Начинаем!..
Клара так и не поняла, что же они сделали. Кристаллы засветились мягким серебристо-голубым светом – собирая вместе, успокаивая силу, устраняя малейшие возмущения в потоке, а потом Динтра послал один-единственный сильный, но узконаправленный импульс этой силы, мгновенный, вроде укола шпагой, – и юноша, пребывавший в долгом беспамятстве, сразу открыл глаза.
– Уфф, – выдохнул старый целитель. – Хвала всем силам небесным и земным, получилось! А уж вам, мессир, моя особая благодарность. Молодой человек, вы меня слышите?
Парень только недоумённо хлопал глазами, взгляд его так и метался, перепрыгивая с Динтры на Клару и с Клары на Архимага, стоявшего в головах.
Мессир Игнациус встрепенулся:
– Динтра, друг мой, он же нас не понимает!..
– Ах, ну да, конечно, как я мог забыть, – толстый целитель хлопнул себя по лбу. – Ну, ничего, пусть скажет хоть пару слов, постараемся подобрать соответствующие чары, – он склонился над юношей, умиротворяюще улыбаясь. Раненый ответил – слабой, неуверенной улыбкой.
– Нет-нет, – поспешил Архимаг. – Не надо чар. А то, сами знаете, бывают побочные эффекты – мы же совсем не хотим, чтобы он ушёл отсюда со знанием всех тонкостей языка Долины, верно? Знаю, маловероятно, но прецеденты случались, зачем рисковать?.. У вас же всё ещё жив ваш всеобщий переводчик, тот самый, знаменитый?.. Не соблаговолите ли, дорогой друг?
– О, жив, жив, безусловно! Сейчас прикачу!.. – Динтра слегка поклонился, явно довольный похвалой мессира. – Один момент!
Он умчался с редкостным для его возраста и комплекции проворством, придерживая развевающиеся полы мантии. Архимаг обошёл ложе, лёгкими пассами гася всё ещё светящиеся кристаллы – небрежными движениями истинного мастера, не могла не восхититься про себя Клара.
Мальчишка только изумлённо пялился на старого чародея, слегка приподнявшись на локтях; мессир нахмурился, жестом велел юноше снова лечь, опустил ему на лоб ладони, словно стараясь дотянуться мыслеречью до сознания раненого. Удалось или нет, Клара точно не поняла – раненый вздрогнул, но ничего не сказал, не попытался заговорить и даже напротив, притих. Игнациус же пробормотал про себя: «Очень сложно, очень!..» – видимо, так толком и не достучался.
Тут явился Динтра – отдуваясь, тащил за собой переводчик, «тот самый, знаменитый». Тумбочка искусной работы на колёсиках, инкрустированная красным деревом разных оттенков, на верхней панели выложена руна «Д», торчат два медных рожка – для приёма и перевода.
