Кубики льда звенели в бокале, сладкий напиток, сделанный из лимонов, выращенных в поместье, был прохладным и освежающим. На темном бесконечном небе над их головой появлялись намеки на самые яркие звезды, которые Николь когда-либо видела. Она вздохнула. Слышал ли это Рокко? Поэтому ли повернулся к ней?
– Felici? – мягко спросил он.
– О да. Очень счастлива.
Рокко улыбнулся. Кто знал, что он обретет все, чего хотел, здесь, рядом со своей прекрасной женой и постепенно разрастающейся семьей? Иногда он думал о том, что Николь многому его научила. Например, не скрывать свои чувства, даже если в итоге будет больно. Однако с болью приходит понимание, а за ним и гармония. Она научила его любить и принимать это.
Он посмотрел на нее, она скинула сандалии и пошевелила пальчиками с ногтями, окрашенными в яркий оранжевый цвет. В последнее время она часто убирала волосы от лица, потому что близнецы любили дергать за локоны как за веревки, но сегодня вечером ее волосы свободно ниспадали темными волнами по спине. На ней было платье до щиколоток, выполненное из струящегося розового шелка, больше богемное, чем классическое. Но это вполне в порядке вещей.
Она всегда выглядит прекрасно, что бы ни надела. Кроме того, она художница.
Николь взглянула вверх, заметила, что Рокко неотрывно смотрит на нее, и вопросительно приподняла бровь.
– Что?
Он лишь едва качнул плечами, чувствуя, как жар охватывает тело.
– Я просто подумал, что мы можем пойти в постель немного раньше.
В ответ ее глаза заблестели, и никаких слов уже было не нужно. Он встал с кресла, она протянула ему руку, он помог ей подняться.
– Ты, должно быть, прочитал мои мысли.
– Интересно, можешь ли ты прочитать мои?
Николь засмеялась:
– Рокко Барбери, ты ужасный человек.
– Знаю. – Он взял ее за руку так, чтобы их пальцы переплелись, и повел ее к дому. – И это еще одна причина, по которой ты меня любишь.
