Rad Lab по любым параметрам стала несомненным успехом. Из нее вышло десять нобелевских лауреатов
[459]. Разработанный там радар, выявляя самолеты и подводные лодки, помог выиграть войну
[460]. Однако военная срочность в мирное время быстро сошла на нет. Очевидно, что радары нужны и в гражданской авиации, особенно учитывая темпы ее развития. В конце войны, в 1945 году, внутриамериканские авиалинии перевозили семь миллионов пассажиров, а к 1955 году — уже 38 миллионов
[461]. И чем оживленнее становились небеса, тем более полезным становился радар для предотвращения столкновений. Однако его внедрение шло медленно и неравномерно
[462]. Некоторые аэропорты установили радары, но многие обходились без них. На большей части воздушного пространства самолеты не отслеживали вовсе. Пилоты подавали план полета заранее, и теоретически это должно было гарантировать, что два самолета не окажутся одновременно в одном и том же месте. Однако избегание столкновений в конечном счете сводилось к правилу «видеть и быть видимым»
[463].
Утром 30 июня 1956 года из аэропорта Лос-Анджелеса с разницей в три минуты отправились два пассажирских рейса: один в Канзас-Сити, другой в Чикаго. Их маршруты пересекались над Большим каньоном — на разной высоте. Потом появились грозовые тучи. Капитан одного воздушного судна по радио запросил разрешение лететь над грозой. Авиадиспетчер разрешил ему подняться на 300 метров над слоем облаков. Видеть и быть видимым.
Никто не знает точно, что произошло: в самолетах тогда не было черных ящиков, и никто не выжил. В 10 часов 31 минуту в диспетчерской услышали искаженное сообщение: «Набрать высоту! Мы сейчас…» Расположение обломков, рассеянных на расстоянии нескольких километров по дну каньона, указывает на то, что самолеты, видимо, столкнулись под углом 25 градусов, предположительно в облаках
[464]. Следователи высказывали предположение, что оба пилота отвлеклись, пытаясь найти просветы в облаках, чтобы пассажиры насладились видами.
Происшествия неизбежны. Вопрос в том, на какой риск мы готовы пойти ради экономической выгоды. Этот вопрос опять возник и в отношении движения в небе: многие возлагают большие надежды на дроны — беспилотные летательные аппараты. Они уже используются повсюду, от кинематографа до опыления посевов. Некоторые компании, например Amazon, надеются, что в небесах над нашими городами скоро начнут жужжать доставщики продуктов. Чиновники, отвечающие за гражданскую авиацию, пытаются разобраться, можно ли это одобрить. Дроны оснащены довольно совершенной технологией «чувствовать и избегать». Но достаточно ли она надежна?
[465]
Катастрофа над Большим каньоном, безусловно, помогла нам сосредоточиться
[466]. Если существует технология, позволяющая предотвратить такие катастрофы, разве не стоит приложить усилия для ее внедрения? В течение двух лет в Соединенных Штатах родилась организация, известная теперь как Федеральное управление гражданской авиации
[467]. Сегодня американское небо примерно в двадцать раз оживленнее
[468], чем раньше. В крупнейших аэропортах мира самолеты взлетают и приземляются в среднем два раза в минуту
[469], но столкновения происходят невероятно редко независимо от облачности и условий. Благодаря многим изобретениям и во многом благодаря радару.
35. Батареи
В Лондоне начала XIX века убийцы иногда пытались покончить с собой, чтобы избежать виселицы. Если это им не удавалось, они просили друзей как следует дернуть их за ноги, пока они болтаются на эшафоте. Им хотелось быть абсолютно уверенными, что они умрут. Они знали, что их недавно повешенное тело передадут ученым для анатомических исследований, и не хотели очнуться при расчленении.
Если бы Джордж Фостер, казненный в 1803 году, проснулся на лабораторном столе, это было бы очень унизительно. Перед увлеченной и слегка испуганной лондонской толпой итальянский ученый, словно шоумен, присоединял к заднему проходу Фостера электрод.
Кто-то в аудитории подумал, что Фостер действительно ожил. Электрически заряженный зонд заставил безжизненное тело вздрогнуть, а кулак сжался. Присоединенные к лицу электроды скривили рот гримасой, открылся глаз. Один зритель оказался настолько впечатлительным, что упал замертво. Ученый скромно заверил аудиторию, что на самом деле он и не собирался возвращать Фостера к жизни, а просто показывал новую, недостаточно проверенную методику. Кто знает, что может произойти? Полиция была наготове: вдруг Фостера придется вешать заново?
[470]
Тело Фостера гальванизировали — это слово образовано от имени Луиджи Гальвани, дяди итальянского ученого. В 1780-х годах в Италии Гальвани обнаружил, что, если прикоснуться к отрезанным лапкам мертвой лягушки двумя видами металла, они задергаются. Гальвани полагал, что открыл «животное электричество», и его племянник продолжил опыты. Гальванизм некоторое время захватывал публику, вдохновив Мэри Шелли написать историю о Франкенштейне
[471].
