Монеты из железа далеко не самые удобные. Если обменять на них горсть серебряных монет, всего 50 граммов, получится гора металла весом с человека
[637]. Даже грамм соли стоил больше, чем грамм железа, поэтому, отправляясь на рынок за продуктами, приходилось тащить с собой мешок монет, весивший больше, чем мешок продуктов, который несешь обратно. Неудивительно, что люди стали экспериментировать с другими вариантами.
Альтернатива называлась «цзяоцзы», или обменные билеты. Это были просто долговые расписки. Вместо того чтобы возить за собой телегу железных монет, хорошо известный и надежный купец выписывал такую расписку и обещал оплатить счет позже, когда всем будет удобнее. А затем произошло нечто неожиданное. Расписки цзяоцзы начали свободно ходить.
Представьте, что я поставляю некий товар респектабельному господину Чжану, и тот дает мне долговую расписку. Потом я прихожу к вам в лавку, но плачу не железными монетами — кто так делает? — а оставляю собственную расписку. Но можно поступить еще проще: отдать расписку господина Чжана. Так может быть для вас удобнее, и мы оба знаем, что с деньгами у Чжана все хорошо. Таким образом, мы с вами и господин Чжан создали своего рода примитивные бумажные деньги — обязательство выплаты, имеющее собственную рыночную ценность, которое можно передавать из рук в руки без востребования. Поначалу идея кажется несколько сложной, но, как мы видели в главе 20, такого рода торгуемые долги возникали не единожды. Это и чеки, находившиеся в обращении в Ирландии во время банковской забастовки в 1970-х, и в Гонконге в 1950-х, и даже английские ивовые бирки в позднем Средневековье.
Новая система торгуемых обязательств — очень приятная новость для господина Чжана. Пока один человек за другим считают, что удобнее просто передавать его расписку в качестве оплаты, ему не надо выкладывать железные монеты. В результате, пока его расписка находится в обращении, он получает беспроцентную ссуду. Еще лучше то, что за выплатой ссуды могут вообще не прийти.
Неудивительно, что китайские власти пришли к выводу, что такие блага положены государству, а не всяким чжанам. Сначала они регулировали выпуск цзяоцзы, даже составили правила о том, как они должны выглядеть. Вскоре частные цзяоцзы запретили, и все перешло в руки правительства. Официальная валюта, основанная на расписках, стала очень успешной: она ходила в разных регионах и даже за рубежом. Цзяоцзы ценились даже выше номинала, потому что носить их с собой гораздо проще, чем металлические монеты.
Изначально выпущенные государством банкноты можно было при желании обменять на монеты точно так же, как до этого частные расписки. Логичный ход, ведь бумажными банкнотами теоретически заменяют нечто, имеющее реальную ценность. Однако спустя некоторое время правительство незаметно перешло к фиатной системе: принцип остался, но от обмена цзяоцзы на металл отказались. Если принести старый цзяоцзы в государственную казну для обмена, тебе выдадут… хрустящий, новенький цзяоцзы.
Это был очень современный шаг. Деньги, которые сегодня используются во всем мире, созданы центральными банками и не обеспечены ничем конкретным помимо обещания заменить старые банкноты на свежеотпечатанные. Мы перешли от ситуации, когда долговая расписка господина Чжана имеет хождение без обналичивания, к сложной для понимания ситуации, когда правительственные долговые расписки ходят вопреки тому, что их нельзя погасить.
Для правительства фиатные деньги — большое искушение, ведь, чтобы заплатить за что-то, можно просто напечатать больше банкнот. Но когда тому же количеству товаров и услуг соответствует большее количество денег, цены идут вверх. Искушение быстро оказалось слишком сильным, почти непреодолимым. В начале XI века, всего через несколько десятилетий после изобретения, цзяоцзы обесценились, дискредитировали себя и стали стоить всего 10 процентов от номинала.
Другие страны пострадали с тех пор еще больше. Веймарская Германия и Зимбабве — известные примеры экономик, впавших в хаос из-за того, что перепроизводство денег сделало цены бессмысленными. В Венгрии 1946 года цены утраивались ежедневно. Зайдя в то время в будапештское кафе, разумнее было заплатить за кофе сразу, а не перед уходом
[638].
Эти редкие, но вызывающие беспокойство эпизоды убедили некоторых радикальных экономистов, что фиатные деньги нестабильны в принципе. Этим людям очень хочется вернуть золотой стандарт, во времена которого бумажные деньги можно было обналичить маленьким кусочком драгоценного металла. Но в целом экономисты полагают, что привязывать денежную массу к золоту — очень плохая идея. Большинство из них считают низкую и предсказуемую инфляцию не проблемой, а, скорее, полезной «смазкой» для экономической активности, поскольку она дает защиту от дефляции, которая может привести к экономической катастрофе. Хотя центральные банки не всегда печатают новых денег ровно столько, сколько нужно, это, наверное, все равно лучше, чем рассчитывать на то, что шахтеры добудут необходимое количество нового золота.
Возможность запустить печатный станок особенно полезна в кризисных ситуациях. После финансового кризиса 2008 года Федеральная резервная система США закачала в экономику триллионы долларов, не вызвав инфляции. Вообще говоря, печатный станок включили в переносном смысле: все эти триллионы в глобальной банковской системе создали простым нажатием клавиши. Как сказал бы остолбеневший от изумления Марко Поло, «великий центральный банк делает деньгами цифры в таблицах на экране компьютера». Технология изменилась, но то, что люди принимают в качестве денег, не перестает удивлять.
48. Бетон
В начале XXI века бедным семьям из мексиканского штата Коауила предложили необычную помощь в рамках социальной программ Piso Firme. Это не место в школе, не вакцинация, не продукты и даже не деньги. Получить можно было готовую бетонную смесь на 150 долларов. Рабочие подъезжали на бетономешалке в бедные районы, останавливались рядом с домом нуждающейся семьи и выливали кашеобразную смесь через дверь прямо в жилую комнату
[639]. Затем они показывали жильцам, как размазать и выровнять пол, и объясняли, сколько она будет сохнуть. А потом ехали к следующему дому.
Piso Firme по-испански означает «твердый пол»; когда экономисты изучили эту программу, они обнаружили, что готовая бетонная смесь резко улучшила образование детей. Почему это произошло? Раньше в большинстве домов полы были земляные. В грязи отлично жилось червям-паразитам, распространявшим заболевания, которые сказывались на развитии ребенка и ухудшали самочувствие. Бетонный пол гораздо проще держать в чистоте, поэтому здоровье детей укрепилось, они стали регулярнее ходить в школу, и их оценки на экзаменах улучшились. Жить в доме с земляным полом не очень приятно. Экономисты также пришли к выводу, что родители в вошедших в программу домохозяйствах стали счастливее, снизились уровень стресса и подверженность депрессии. Похоже, 150 долларов пошли на благое дело.
