– Но вы их прикрывали.
– Мое авиакрыло в этом не участвовало! И вообще, вы не задумывались, почему такая ситуация возникла? Это вы, русские, во всем виноваты! Ваша жадность и неспособность влиться в цивилизованный мир!
Северов засмеялся:
– Типично англосаксонская наглость! Вы белые господа, остальные туземцы и должны делать только то, что вы им скажете. Иначе не достойны и все такое. Давайте уж отделим мух от котле… э-э-э… зерна от плевел. Скажите, у вас хорошее образование?
Каррингтон выдвинул вперед и без того массивную нижнюю челюсть.
– Вижу, что вы так считаете. Что ж, скажите, вы правда думаете, что мы тысячу лет только пахали, сеяли и бегали по лесам? Или у нас тоже культура имеется? Толстой, Чайковский, Пушкин, слышали? А может ученых вспомните? Ломоносов, Лебедев, Павлов, Мечников, Менделеев, ничего не говорят фамилии?
– Да при чем здесь ваша наука! Вы захватили почти всю Европу, Японию, Корею, Манчжурию! Вы нас просто ограбили!
– Что, простите? Ограбили? Так вы войну начали для того, чтобы разжиться за счет СССР и Германии? Нет, я это еще до войны понимал, а вы теперь не стесняясь об этом говорите!
– Я вовсе не это имел ввиду, а компенсацию по итогам войны.
– Послушайте, Генри, вы же неглупый человек. А как бывший помощник военного атташе в СССР имели возможность посмотреть на нас изнутри, так сказать, а не просто читать все, что ваши газеты напишут. Я знаю, что вы ездили по странам-членам СЭВ, участвовали во встречах с их главами. Видели, какие разрушения были у нас на оккупированных территориях. Вся проблема России, а теперь СССР, в том, что наша страна стремится проводить независимую политику в своих интересах и интересах ее подлинных союзников. Но среди них Великобритании никогда не было! У вас нет союзников, есть только интересы, это не я сказал. Американцы выдоили вас досуха, развалили колониальную систему, а вы нам претензии предъявляете.
– Сейчас я у вас в плену, можете говорить все, что угодно.
– Вы правы, я не перевоспитывать вас пришел, так уж разговор повернулся. Я хотел узнать про семью. Я надеюсь, ваши жена и ребенок в порядке?
– В порядке, – буркнул подполковник. – Но это большая наглость с вашей стороны.
– Я еще больше обнаглею и скажу, что приложу все усилия к тому, чтобы вас по окончании военных действий отправили на родину. И очень надеюсь, что нам не придется применять оружие массового поражения по старой доброй Англии, что вы не вынудите нас это сделать.
На том и расстались. Северов был очень зол на себя. Чего к этому англичанину поперся? Ожидал, что тот обрадуется и в объятия кинется? Узнал бы, как у того дела, так нет, захотел сам посмотреть. Впрочем, за заботами все быстро забылось.
В течение первой недели марта произошли два очень важных события, повлиявших на ход дальнейших действий. 4 марта СССР объявил об успешных испытаниях ядерного оружия. На полигоне присутствовали представители всех стран-членов СЭВ. Советская бомба была намного совершеннее, ее конструкция соответствовала бы второму поколению атомных бомб в прошлой жизни Северова. Советские ученые вовсю работали над созданием устройств с многоступенчатым подрывом и над конструкцией, которая в прошлой истории названа Swan и появилась только в середине 50-х годов. А 6 марта состоялась акция, над проведением которой и трудился Северов вместе с летчиками отдельной дальнебомбардировочной эскадрильи. Расчеты и прошедшие ранее испытания показывали, что если взять топливо в перегруз вместо бомбовой нагрузки, дальность полета Ар-6 составит около 16 000 километров. Длина маршрута Петропавловск-Камчатский – Сиэтл – Нью-Йорк – Ставангер составляла около 14 900 километров. На Камчатку перелетели только три бомбардировщика. Дело в том, что перед заходом в воздушное пространство США их решено было дозаправить от летающих танкеров, оборудованных на базе Ту-10. Но таких машин сделано только три, отрабатывали систему «шланг-конус». Так что в акции задействовали только одно звено из трех самолетов. Весь путь над территорией Соединенных Штатов проходил на высоте шестнадцати километров. Над Нью-Йорком сбросили контейнеры с листовками, которые на высоте пяти километров выпустили небольшие парашюты, в пятистах метрах над землей раскрылись и засыпали приличную территорию советскими агитками. Таким образом, руководству США дан ясный сигнал, у СССР есть не только ядерное оружие, но и средства его доставки на территорию противника, причем отразить налет нечем, так что армады из сотен и тысяч бомбовозов не понадобятся.
8 марта 1947 года Батов, перегруппировав силы и получив подкрепление, прорвал фронт под Сеулом в двух местах и вышел к его пригородам. Через два дня советская авиация устроила очередному конвою настоящую бойню на подступах к Сеулу. Подвезенные из СССР управляемые боеприпасы позволили нанести большие потери, добивали транспорты и их эскорт штурмовики и Ту-2, используя обычные бомбы, торпеды и РСы. Диверсионные группы шерстили город, уничтожали склады и пункты управления, наводили штурмовики и боевые автожиры. Оставшиеся два звена Ар-6 каждый день бомбили выявленные аэродромы базирования В-29, значительного урона не было, но на нервы действовали сильно. Павел Иванович ломиться в город не стал, пожалел людей, но блокировал его плотно, в том числе с моря. На всей остальной захваченной территории позиции противника были рассечены, значительная часть войск уничтожена или взята в плен, но небольшое их количество все еще находилась в городах. Впрочем, лишенные топлива и боеприпасов, продержаться долго они не могли.
Северов так и не нашел времени и возможности поближе познакомиться с Брежневым, но тот нашел его сам. Олег только что закончил душеспасительную беседу с Синицким, прекрасным заместителем, талантливым летчиком и неисправимым любителем противоположного пола. Для Северова всегда была загадкой реакция женщин на Гошу. Может и в самом деле флюиды какие? Но на этот раз, похоже, все серьезно. И возникла взаимная страсть у него с той самой девушкой, которую Гладышев привез вместе с Хегаем. Полина де Ливрон служила в центральном аппарате министерства госбезопасности переводчиком, имела звание младшего лейтенанта. Сама она кореянка только на четверть, ее отец был наполовину французом, наполовину русским, мать – наполовину кореянкой, наполовину японкой. Девушка была немного старше, чем выглядела, двадцать три года, но у азиаток, даже наполовину, возраст не всегда определяется явно. Полина знала русский, французский, корейский и японский, похуже английский и немецкий. Во время войны она жила у бабушки в Японии, училась в Киотском университете, в колледже литературы. После завершения обучения и окончания войны уехала в Корею, где друг отца помог устроиться переводчицей в Министерство иностранных дел, а недавно, после прохождения всех проверок, в госбезопасность. В ночь мятежа девушка едва успела набросить пальто прямо на ночную рубашку и убежать, когда толпа громил принялась убивать жителей дома, в котором она жила. Все они работали в государственных учреждениях, что и вызвало интерес мятежников. Синицкий окружил ее заботой, а теперь признался Олегу, что влюбился как школьник.
