— Ты смотрела в глаза родному человеку, когда ему безумно больно, а ты не можешь ничем помочь?.. А что такое «лист ожидания», слышала? Не ожидания, а последней надежды. И каждый день с этого листа стирают фамилии тех, кто не дождался, у кого не хватило сил, денег, заботы родных, терпения! Удачи, в конце концов… Может быть, твоему близкому человеку повезет, и ему позвонят и скажут, что для вас есть трупная почка…
Дину затошнило. Она отвернулась, зажимая рот ладонью.
— Когда-то и я так же реагировал на эти слова, — усмехнулся Саша. — А потом стал ждать их как манны небесной! Если бы моя почка подошла, я бы отдал ее не задумываясь. Не получилось… Я уже запутался в медицинских терминах — титры, гематокрит, диализ, всякая фигня, без которой Васька не сможет прожить и нескольких дней! Не было у нас времени, чтобы ждать. Я поместил ее в коммерческое отделение — сказали, что так будет надежнее. Мне было все равно, откуда и как достать деньги. Если бы понадобилось, я переспал бы со всеми старухами Москвы и области!
Он выдохся и замолчал. Закрыл глаза от усталости и навалившегося опустошения — Дина была в таком же состоянии. Она видела, как выступают капельки пота на разгоряченной коже, как они собираются в более крупные капли и стекают по Сашиному лбу и вискам.
— Знаешь, — он говорил с закрытыми глазами, — я почти ни о чем не жалею. И вот это маленькое «почти» — ты.
Дина дернулась, когда горячая ладонь мягко легла на щеку, а губы коснулись ее губ. Саша смотрел в глубину ее глаз, как в его глаза хотела заглянуть она сама.
— Я не собирался влюбляться в тебя — наглую, самовлюбленную, бездушную особу, для которой человек — покупка, вещь, в которую ты вложила средства! Ничего не могу с собой поделать — люблю тебя безумно.
Хорошо, что сейчас она крепко прижата к стене — иначе просто упала бы на подломившихся ногах. Всего двадцать четыре часа — и все было бы иначе. И эти слова не прозвучали бы впустую.
— Да ты понятия не имеешь, что такое любовь, Саша!
Она нашла в себе силы оттолкнуть его. Хорошее они нашли место для объяснения — вокруг врачи, пациенты, идут операции, кто-то умирает… Впрочем, она тоже сейчас внутри как мертвая.
— В чем ты меня обвиняешь, в болезни сестры? — Дина смотрела ему в глаза. — Ты считаешь, что, если бы меня не было на свете, она не заболела бы?..
— Я этого не говорил! И вообще, ты опять ничего не поняла.
— Это ты ничего не понял! — бросила Дина в сердцах.
Дрожащие руки еле удерживали сумочку.
— Ты правда думаешь, я терпела твои выходки из-за того, что тебя некем было заменить?.. Думаешь, жалко потраченных денег?
— Ты сама так сказала.
— Мне плевать на них! Если твоя фамилия Гордеев, это не означает, что у других гордости нет! — отрезала она. — Как бы я призналась, что влюбилась в тебя с первого взгляда, когда ты толкнул меня в дверях и произнес дурацкое «Пардон муа»? Это не ты, а я не могла ничего с собой поделать — мне нужен был только ты! Мне делали предложение очень серьезные люди, а я влюбилась в пустышку, в жиголо, в стриптизера из семейного подряда!.. Дура!
Саша провел ладонью по лицу, стирая пот, намокли даже его волосы.
— Ты никогда не говорила мне об этом.
— Я говорила поступками, но ты в упор не хотел ничего видеть. Меня предупреждали, что ничем хорошим это не закончится — и Ирина, и твоя девушка. Она на самом деле тебя любит, иначе не пришла бы ко мне в тот день. И про твою сестру она мне тоже рассказала. Я ждала чего-то подобного, но что ты бросишь меня одну в номере для новобрачных…
— Я испугался, что Ваську перевезут, а я не успею ее увидеть!
— Это уже не важно. Ты убил во мне влюбленную женщину, Саша. Любовь — это когда ты не можешь дышать без любимого человека. Когда из Италии за ним чуть ли не пешком…
Пришла, называется… Дина осмотрелась вокруг. Что она тут делает столько времени? Ведь все давно решено. Все, что хотела, выяснила. Все, что могла сделать для Саши и его сестры, — сделала. Словно пожалев ее, подъехал лифт.
— Дина, не уходи. Ты нужна нам с Васькой!..
— Нет, Саша, тебе нужна не я… — она хотела сказать про деньги, но передумала. — Возвращайся в палату, тебя ждет сестра. Когда ее отправляют в Германию?
— Завтра утром.
— Ты полетишь?
Он замялся, потом нехотя покачал головой.
— Я не успел с визой да и…
— Я? — поняла Дина. — Ну, обо мне можешь забыть. Мешать не стану. Позвони по этому телефону… — она написала карточку и отдала ему. — Лев Валерьянович в курсе, он все сделает. Передавай привет Надежде. Вы с ней красивая пара.
— Привет передам. Вторую часть не понял. При чем здесь Надежда? Я тебя люблю и разводиться не собираюсь!
Дина зашла в кабину и прижалась лбом к холодной стене. Яркий свет резал глаза. Или это слезы? Невиданная роскошь!
— Где я тебя найду?
Она покачала головой.
— Я уезжаю, Саша.
— Куда? — нахмурился он.
— Не знаю! Куда-нибудь, где нет тебя.
— Это глупо!
— В последнее время все мои поступки отличаются неадекватностью. Поэтому я хочу уехать. Отдохну, может, стану прежней…
Она и сама не верила, что такое возможно.
Саша подошел к лифту, но в кабину не вошел. Наклонился и тронул ее за руку:
— Помнишь, ты однажды сказала, что я вернусь к тебе… Ты вернешься ко мне, Дина! А я буду ждать.
Двери лифта закрылись, отрезав ее от того, с кем оставались сердце и душа.
ГЛАВА 30
ЛУЧШИЕ ПРЕДАТЕЛИ
Самолет приземлился вовремя.
Ждать Ирину пришлось долго. Дина успела получить багаж, выпить кофе и прочитать пару статей о падении мировой экономики. Пока жила в Лондоне, ее это мало трогало.
Наконец показалась Ирина. Она неторопливо пробиралась через толпу, ожидая увидеть кого угодно, только не Дину. Даже не поверила глазам.
— Динка, ты?! Ты же сказала, что меня будет ждать посылка…
Дина усмехнулась, обнимая и целуя подругу, по которой сильно скучала.
— Я и есть посылка из Лондона! Ты не рада?
Ирина поправляла новую прическу и тараторила без умолку:
— Я рада, еще как рада. Но зачем надо было врать-то? Обидеть хотела? Не доверяешь?
— Не совсем врать… Обманывать! — отшутилась Дина, подхватывая сумку с вещами. — Кому же мне еще доверять?
Ира скептически посмотрела на ее багаж:
— И это все твои вещи?..
— Я вечером обратно. Дельце у меня тут важное. Заодно решила тебя проведать.
— Вот так… Проведать. Слушай, говорим с тобой, как чужие! Год не виделись, ничего же не изменилось! Ну, разве что, судя по тебе, их салоны красоты лучше наших.
