В 1961 году на IV съезде партии были выдвинуты строгие требования к тому, как должно развиваться искусство. На съезде подверглись критике свобода творчества и индивидуальный стиль, поскольку они почитаются на буржуазном Западе. Были выработаны инструкции по созданию ПРАВИЛЬНЫХ формы и содержания произведений искусства – еще раз: корейская голова, социалистическое туловище. Первым художником, который подхватил эти веяния и воплотил в своих картинах, был Ким Ёнчжун, который удостоился звания создателя чосонхва в 1967 году. Придерживаясь новой эстетической доктрины, стиль чосонхва предполагал использование традиционных техник и материалов – туши и рисовой бумаги, но предметом произведений искусства должна была стать современность, отражение новых идеалов социалистической Северной Кореи. Одним словом, несмотря на пропагандистские утверждения, что этот стиль был исключительно корейским изобретением, происхождение чосонхва обусловлено специфической ситуацией постколониального состояния страны. Чосонхва представляет собой смесь традиционной японской живописи нихонга, доминировавшей в годы оккупации, и советского социалистического реализма.
[30] Процесс формирования нового стиля очень похож на развитие политической системы Северной Кореи, которая является необычным комбинированием элементов существовавшего в прошлом японского империализма с его культом императора и черт Советского Союза сталинской эпохи. Чосонхва, как по мановению волшебной палочки, сформировала своеобразные эстетические основы всех форм северокорейского изобразительного искусства, которые придут позднее.
* * *
Невозможно представить, что искусство могло бы не быть частью монолитной идеологической системы, выстроенной Ким Ир Сеном за годы после чисток. Но особенно важную пропагандистскую роль искусство стало играть уже в процессе восхождения сына Вождя, Ким Чен Ира, который и придал искусству такое значение.
К концу 1960-х годов Ким Ир Сен оказался перед лицом очередной волны раздоров в высших эшелонах власти, которые достигли пика в 1967 году и привели к «разоблачению» так называемой фракции Капсан во главе с Пак Кымчхолем. Оперативный комитет Капсана был подпольной организацией, которая занималась разведкой и поддерживала антияпонских партизан во времена оккупации – особенно отряды Ким Ир Сена. Пак и его сподвижники ощущали, что их власть уменьшается по мере того, как распространяется культ личности Ким Ир Сена и переписывается история, в результате чего значение деятельности комитета Капсан в борьбе с японцами и освобождении полуострова отодвигалось на задний план, а затем просто было вычеркнуто и все заслуги приписаны исключительно Великому Вождю.
Нужно сказать, что существование этой «оппозиции» было недолгим. Очень скоро Пака исключили из партии, выслали из Пхеньяна и отправили работать на какую-то отдаленную фабрику в сельской местности, в то время как его сподвижники были арестованы и отданы под суд по обычным сфабрикованным обвинениям в заговоре.
Затем в 1968 году произошла попытка военного переворота и отстранения Ким Ир Сена от власти. Инициатором заговора был министр госбезопасности Ким Чханбон, которого впоследствии репрессировали и заменили генералом Цой Хёном. Чан Чинсон, который в 1990-х годах станет любимым поэтом Ким Чен Ира, а затем сбежит на Юг, утверждал, что идея унаследования власти Ким Чен Иром принадлежит именно генералу Цою. Конечно же, принцип сыновнего наследования был неприемлем в коммунистическом мире – он немедленно в Советском Союзе и Китае ассоциировался бы с монархией. Но Цой придерживался глубоко консервативной позиции, его воззрения и ценности основывались на традиционном неоконфуцианстве, в котором предполагалось, что любая власть должна переходить от отца к его старшему сыну. При поддержке Цоя начался быстрый рост влияния Ким Чен Ира, что одновременно служило и символом отдаления КНДР от «традиционного» коммунизма, который существовал в Советском Союзе и Китае. Можно себе представить, что после всех внутренних волнений, угроз и чисток двух последних десятилетий правления Ким Ир Сена было не очень трудно убедить, что «власть должна оставаться в семье». Со своей стороны, Ким Чен Ир сыграл роль в укреплении монолитной идеологической системы, после того как в возрасте двадцати семи лет в 1969 году был избран в Организационно-инструкторский отдел ЦК ТПК – наиболее влиятельный орган северокорейского правительства
[31], выходивший напрямую на самого лидера страны.
* * *
Когда Ким Чен Ир был назначен на свой первый важный пост, Ким Ир Сен правил железной рукой не через Трудовую партию Кореи, а через правительство КНДР, которое обладало реальной властью. Орготдел был просто партийным инструментом – одним из многих бюрократических институтов. Однако на протяжении следующего десятилетия Ким Чен Ир будет исподволь увеличивать роль и властные полномочия Орготдела под предлогом того, что северокорейское общество нуждается в усилении партийного руководства для поддержания авторитета Великого Вождя Ким Ир Сена. В конце концов, полномочия по всем кадровым вопросам были переданы из правительства в Орготдел партии, который возглавлял Ким Чен Ир. Важной задачей Орготдела стала также слежка за предполагаемыми внутренними врагами Великого Вождя. Эта деятельность очень быстро приобрела такие масштабы, что сам Ким Ир Сен стал объектом разработки Орготдела. К этому времени Ким Чен Ир с помощью соратников в Орготделе контролировал все ключевые позиции в руководстве страны, превратив ТПК в главнейший политический орган КНДР. С 1980 года страной фактически управляло не правительство Ким Ир Сена, а партия под руководством Ким Чен Ира, кампания по обожествлению которого началась вскоре. Для внешнего мира и для северокорейцев Ким Ир Сен продолжал оставаться Великим Вождем. Но вся реальная власть сосредоточилась в руках его сына. В такой дуалистической структуре власти все давние соратники Ким Ир Сена, которые достигли уже весьма преклонного возраста, получили очень престижные звания – но это было всё, что у них оставалось. Реальная власть ускользнула из их рук и перешла к людям из Орготдела – людям Ким Чен Ира.
Вот почему политическая структура «Королевства-отшельника» является такой большой загадкой для внешнего мира и только очень немногие сторонние аналитики в состоянии понять ее. В этой истории кроются корни разделения властей, осуществленного Ким Чен Иром. Именно это и сделало возможным узурпацию трона. Новая волна политических чисток началась после смерти отца Ким Чен Ира в 1994 году, когда всех преданных лично Ким Ир Сену высокопоставленных чиновников вместе с их потомками исключили из ТПК, а несколько сотен человек, принадлежащих к их семьям, просто выслали из Пхеньяна. Очевидно, что потребовалась лояльность другого сорта.
