— Уходи, Лиза. Все. Хватит. Не заставляй меня пожалеть или забрать свои слова обратно… не заставляй меня возненавидеть тебя за то, что отпустил.
— Я никуда не уйду… Не быть этой казни, а если и быть пусть и меня казнит вместе с тобой… Здесь между нами только ты и я. Нет никого кроме нас. Я люблю тебя, Морган Ламберт, и никогда от тебя не откажусь.
Сильнее сжала его волосы не давая увернуться, и сама набросилась на его губы, ударяясь зубами о его зубы, пожирая его рваное дыхание, чувствуя, как он дрожит всем телом.
— Как же невероятно сладко это слышать… даже если это ложь. Ты умеешь красиво прощаться, Лиза… так красиво, что становится жаль умирать.
— Ты не умрешь!
— Конечно нет… как можно умереть зная, что не вкусил твоей любви и твоих признаний. Не нажрался ими досыта. Вернусь с преисподней мучить тебя в образе самого сатаны. Лизаааа…
И в этом шепоте столько боли и тоски, что у меня самой сердце сжимается и я подставляю его губам подбородок, щеки, скулы, шею, снова губы.
— Ты не умрешь!
Сдавила мешочек и бросилась по ступеням наверх. К Уиллу, распивающему вино и сжимающему огромными лапами одну из адоровских женщин. Я хотела было закричать, чтоб отпустил… но на ее лице явно читалось удовольствие, и она смачно целовала моего брата в мясистые губы.
— Выйди прочь!
Крикнула ей… и сама дернулась от неожиданности. Как будто не я это сказала. Но девица подскочила с его колен.
— Сидеть!
Уилл усадил ее обратно и злобно посмотрел на меня, сдавливая деревянную кружку и поднося ко рту. Красные струйки потекли между рыжих усов по бороде.
— Я тебя не звал. Утром поговорим.
— Сейчас поговорим!
Вытрусила из кожаного мешка на стол медальон.
— Знакомая вещица?
Уилл вдруг отстранил от себя девку и склонился над цепочкой, рассматривая ее.
— Откуда это у тебя?
— Ты узнаешь эту вещь?
— Конечно узнаю… — задумчиво произнес брат и подцепил медальон пальцем, поднимая вверх и рассматривая на свету. — пошла вон!
Стряхнул девку, и та поспешила выбежать из комнаты.
— Это медальон нашей прабабки. Он должен был храниться у нашего отца, но Карл забрал его себе. Сказал, что только король может носить мощи своих предков. Зарвавшийся ублюдок. Я убью его следующим после Ламберта.
Я судорожно глотнула воздух и расширенными глазами смотрела на Уилла, чувствуя, как все быстрее и быстрее бьется мое сердце.
ГЛАВА 16
— Этот медальон прислала якобы наша мать матери Моргана… внутри пряталась жуткая болезнь. Медальон истребил всю семью Ламбертов… весь Адор.
— Кто тебе сказал?
— Он сказал!
Я сжимала медальон в ладони и смотрела на брата, а он на меня с неверием и гневом в глазах.
— Он может говорить что угодно, чтобы спасти свою шкуру!
— Он не хочет ее спасать. Он даже не знает, что медальон все это время был у короля. Ты разве не понимаешь, что произошло? Отбрось гнев и ярость, отбрось ненависть и жажду мести. Посмотри трезво!
Я отобрала у него деревянную чашу и отставила в сторону. Судя по расширившимся глазам — это было очень дерзко, но мне наплевать на их правила, на иерархию и обычаи. Моргану осталось жить до рассвета, если он не замерзнет там раньше.
— Это ты посмотри трезво! И не мысли передком! Герцог смазливый сукин сын с большим членом и умением поизысканней его воткнуть в таких дур, как ты.
— Вас столкнули лбами, как тупоголовых баранов! Вами играли как пешками и переставляли по полю так, как было выгодно Карлу. Он начал эту войну и вашими же руками избавил себя от конкурентов! Вы поубиваете друг друга, а Адор и Блэр достанутся ему! Неужели ты настолько слеп, что не видишь этого? Вами управляли, как марионетками. Карл уничтожил Адор. Он сделал это руками блэровцев, а потом… потом вернулся выживший Морган и разорил Блэр. Карлу осталось лишь забрать себе все что осталось после войны. А вы… вы продолжаете, как два глупых пса грызть друг друга, пока волки разоряют ваше логово за вашими спинами.
Уилл смотрел на меня, нахмурив брови, поджав губы. Его рыжая, длинная борода слегка подрагивала, а мясистые пальцы отстукивали какой-то марш на дубовой столешнице.
— Красиво говорить научилась, Элиза. Раньше такой не была. Кто только вкладывал в твою маленькую головку всю эту… ересь. Он? Настолько хорошо тебя имел, что ты готова забыть о смерти своей матери и отца? Настолько хорошо вздрючивал, что готова предать свой народ?
— Ты- глупец! И не видишь дальше своего носа! Все разговоры только о членах! Карл убил и Маргарет и Софию!
— Молчи! — ударил кулачищем по столу с такой силой, что он застонал. — Иначе повешу тебя вместе с твоим шакалом Ламбертом!
— Повесь! Если это все на что ты способен!
— Аааааа, — взревел и вскочив из-за стола пошел на меня.
— Она говорит правду! Медальон прислала Маргарет… я был там.
Мы обернулись, и я чуть не вскрикнула, когда увидела Питера. Того самого лекаря, которого должны были оставить без руки и изгнать из Адора. Бросила взгляд на его руки — обе целы. Значит все же изгнали.
— Моя мать не слала никаких медальонов. Этот проклятый кусок сраного металла был у Карла! — взревел Уилл, — Кто разрешил тебе войти без стука?!
— Верно. Ваша мать не слала… Это от ее имени Карл прислал жуткую болезнь в медальоне и убил почти всех жителей Адора, а кто не умер от Люти сжег у стен своего замка, не впуская в королевство. Я видел то письмо с вензелями Блэра. Письмо, которое София раскрыла при мне. Я как раз привез ей настойку для успокоения после гибели ее супруга.
Уилл смотрел то на меня, то на Питера. Его брови хмурились все сильнее, широкие ноздри раздувались и трепетали. Он походил на дракона.
— Морган похоронил сестру, брата, отца и мать. Мы подыхали с голода. Скитались и жрали крыс. Я отправил его в лепрозорий….так как иного шанса выжить у него не было. Он провел там несколько лет. И вернулся полон жажды мести.
— Мою мать растерзали адоровцы.
— Разве? Если мне не изменяет память обоз графа Антуана остановился на ночлег у южных земель. Разве это не граница с королевством? Маргаретр выкрали из лагеря и казнили. Но никто не видел участников казни…
— Хочешь сказать Ламберт не виноват? Хочешь прикрыть зад своего бывшего господина, который изгнал тебя как жалкую псину?
— Он спас жизнь этим изгнанием.
— Знал бы что ты ему предан вырвал бы тебе глаза и язык.
— И кто лечил бы твоих воинов?
Уилл отвернулся к камину. Он молчал. Смотрел на огонь и искры летели к массивной подошве его сапог.
