— Я не нравлюсь тебе с такой прической?
— Ты нравишься мне любая, — усмехнулся и хотел привлечь меня к себе, но я ловко увернулась и отошла к небольшому деревянному столу.
— Даже если у нас будут лучники вряд ли нам удастся взять город. Нас слишком мало.
Сокрушенно сказал Уилл и отошел к окну, нахмурив брови и опираясь мощными лапами на резной подоконник.
— Мы можем войти в город хитростью. Нам надо каким-то образом заставить дозор Карла открыть нам ворота добровольно.
— Кто-то слыхал о Трое?
— О чем?
Переглянулись и снова посмотрели на меня.
— Ну… Троянский конь… Это… Черт. Ладно, не важно. Если каким-то образом раздобыть одежду солдат Карла и ввезти своих людей в город, то они могли бы открыть ворота.
— ДА! Твою ж мать! Даааа! — взревел Морган и неожиданно для всех схватил Уилла за шкирку, тряхнул несколько раз, — Надо вернуться в одну из деревень, взять с собой скот, чтоб за нами пришел отряд Карла. Понимаешь, о чем я?
— Понимаю! — Уилл сбросил его руки, — Кто донесет Карлу, что надо напасть именно на эту деревню?
— Кто-то из женщин, проникнет на рынок и расскажет. Это могу сделать даже я.
— НЕТ! — в один голос и повернулись ко мне.
— Почему нет? Я могу притвориться торговкой, молочницей, да кем угодно.
— Нет! — Морган подошел ко мне, — Если они тебя схватят, то войны не будет. Я приду и сдамся. Ты это понимаешь?
Смотрит прямо в глаза и мои наполняются слезами. Где чудовище, которое я видела раньше? Где монстр и убийца? Как я могла не замечать его любовь ко мне, его одержимость мною. Не чувствовать ее всей кожей, как сейчас.
— Я пойду!
Мы обернулись и посмотрели на Арсиса, который зашел в молельню, поставил в угол лопату и снял огромные рукавицы.
— Меня никто не знает. Я безликий. Не воин, не богач. Я принесу весть и распространю ее по рынку.
Ударил набат, и я встрепенулась, посмотрела на Арсиса.
— Где Джейсон? Вы брали его с собой!
— Он дома. Я уложил его у себя в келье.
Тут же отлегло от сердца, но ровно на несколько секунд, пока не вбежала одна из женщин с диким воплем.
— Филипп! Мой малыш! Он выбежал за ворота! Мой ребенок! Откройте двери! Откройтееее!
Посмотрела на Уилла, на Моргана и рванула к двери, отодвинула засов и бросилась на улицу.
— Элизабет! — крикнул герцог и выскочил следом за мной.
— Я остановила в прошлый раз. Смогу и в этот.
— Мой ребенок! — кричала женщина, она выбежала на улицу вместе со мной и хотела броситься к воротам, но Уилл ее удержал.
Колокол ударил снова. Деревья уже потрескивали и пошатывались, под страшный звон набата вдалеке клубился смертельный дым. Ни о чем не думая я побежала к ограде и тут же с воплем чуть не упала на колени. Моя рука словно вспыхнула огнем, под кожей запекло с такой силой, что от боли я чуть не закричала. Манжет пропитался кровью.
Змея вернулась… Действие травы окончилось. Мне больше не остановить туман. От этой мысли накатила волна жара, охватывая все тело, пробивая липким потом, к горлу подступила тошнота. Последнее время она сводила меня с ума. Продукты из подвала, залежавшиеся там годами не подходили моему современному желудку. Он исторгал содержимое и по утрам, и по вечерам.
— Я его принесу! Успею! Еще есть время! Он не мог далеко уйти!
А я так и осталась стоять на коленях, не чувствуя боли, цепенея от ужаса и от понимания, что я не могу его остановить… Не могу умолять не спасти чужого ребенка.
И вдруг застыла, всматриваясь в надвигающуюся бурю. Из блеклых клубков, ползущих в сторону монастыря выскочила огромная черная тварь. Она неслась что есть мочи на Моргана. Мне она показалась исчадием ада, выскочившим из самой преисподней. Я хотела закричать и не смогла.
Уилл схватил меня и потащил в дом, несмотря на сопротивление.
— Нееетр, отпустииии! — я пыталась вырваться, но он тащил меня внутрь, а дозорному крикнул.
— Застрели тварь! И иди в укрытие!
— Не стреляяяять! — Услышала голос Моргана и обессилев повисла на руке брата. Ламберт бежал обратно к молельне, держа в руках ребенка, а рядом с ним несся доберман со сверкающими глазами и раскрытой пастью.
Когда за ними захлопнулась дверь, на нее налегли и закрыли засов. Я почувствовала, как у меня пол уходит из-под ног и сильно кружится голова. К горлу подкатил ком тошноты, перехватывая дыхания, Я высвободилась из рук Уилла и бросилась в другую комнату, исторгать содержимое желудка в ведро, стоя на коленях.
Меня выворачивало мучительно долго, до спазмов в горле, до судорог и мушек перед глазами. Кто-то заботливо придержал мои волосы и подал мне платок со стаканом воды.
— Сполосните рот и вытритесь.
Голос Питера прорвался сквозь пелену недомогания.
— Как давно вас так рвет?
— Не… не знаю… Давно… Больше месяца точно… с той ночи, когда та девушка пришла… с королевства… Это еда. Я не привыкла к такой…
— Ничего. Скоро вам станет получше. Через месяц-два точно полегчает.
— Да, я привыкну и полегчает.
Прополоскала рот, сделала глоток и тут же склонилась над ведром снова.
— Большинство женщин тошнит на таких сроках….
Застыла на коленях, глядя впереди себя и чувствуя, как наворачиваются слезы. Это было больно. Неожиданно очень и очень больною. Я думала, что свыклась с мыслью о том, что не могу иметь детей… но нет. Все еще как ножом прямо в сердце.
— У меня не может быть детей, — сказала едва слышно и сполоснула водой лицо. — идите лучше осмотрите малыша, которого спас Морган.
ГЛАВА 17
Как же тяжело было его отпускать, труднее чем в прошлые разы, настолько невыносимо, что мне казалось я отрываю от себя кусок плоти и мяса. Я держала в руках котомку с провизией и перевязь, глядя как Морган одевается и чувствуя, что мне хочется бросится ему на шею и умолять, чтобы он не уходил. Как и всегда. Внутри появлялась пустота, сосущая воронка, которая втягивала в себя радость жизни и все светлое, что было во мне. И страх… легкий и в тоже время неприятно липкий и колючий, как наждачная бумага. Никогда раньше не плакала, а сейчас старалась проглотить слезы и не могла, они сами наворачивались на глаза и все разрывалось от тоски. Морган заметил и не застегнув рубашку до конца шагнул ко мне, взял за руки и привлек к себе.
— Ты что? Не надо. Я ведь еще даже не ушел.
— Ты не ушел, а я уже тоскую по тебе, Морган, — поднесла его руки к своему лицу, закрывая веки, когда он погладил мои скулы большими пальцами. — не уходи. Зачем нам королевство? Ты говорил, что тебе не нужна власть и корона. Мы можем жить в Блэре…
