Выходит, никто не виноват в отсутствии непрерывной памяти поколений – ни аборигены, ни их предки. Обстоятельства оказались сильнее.
Другое дело – лояльные. У этих папы-мамы никуда не пропадали, проблем с образованием, как и с финансами, не наблюдалось. Уж они-то, восседающие на самых важных государственных постах, определяющие курс жизни, обладающие доступом к любым архивам и даже к могилам, могли бы как-то позаботиться об истории!
Игорь горько усмехнулся наивному порыву надежды. Наверное, игнорирование истории, или попросту ее предательство, являлось как раз той ценой, которую платили лояльные за свой комфортный статус. Можно ли их винить? Нерв не знал ответа на этот очевидный еще вчера вопрос. Новые поколения почти утратили связь с далеким прошлым Солнечного и, наверное, уже искренне поверили в его никчемность.
Что говорить о лояльных, если даже Матвей сорвался в «Родничке»?
Повертев записку в руках, Игорь подавил жгучее желание действовать немедля. Прежде ему не доводилось забираться столь далеко на север, там не было ни подходящих «Супер-В» дорог, ни адресатов для «пулевских» пакетов, к тому же башня, по прикидкам, находилась где-то в парке, месте гиблом, что повышало риск ночного предприятия в разы. Игорь нехотя улегся на кровать и закрыл глаза.
Глава 52
Утреннее марево еще только забрезжило, ко гда Нерв пробудился ото сна. В сумраке нащупал одежду, натянул штаны, футболку. Зябко! Неужели духота всерьез начала спадать по ночам? Похоже на то.
Игорь не стал включать освещение, он не любил нарушать вкрадчивость, с которой любой новый день начинал разбег.
Зашумел электрочайник, чистая спираль бодро разогревала воду. Нерв вышел в пустынный коридор и направился к туалетной комнате. В коридоре царила пустота, здесь не чувствовалось никаких психоследов, никакие шумы не проникали сюда и не пахло здесь ничем, кроме старого дерева да извести. Казалось, с каждым шагом пустота вымывала из Игоря послед переживаний. В какой-то момент, сомкнув глаза, он замер, доверившись происходящему полностью. Накрыла волна нирваны: Игорь качнулся, на миг утратив равновесие, а по нейронам ритмично покатили бархатные импульсы – расцветала душа, отдавая материи эхо живительного сияния. Случилось нечто, доступное лишь на грани, исчезающее редкое в земном мире. Игорь явственно ощутил близость к тому, что можно обозначить лишь одним словом – Бог. Нерв испугался.
Он открыл глаза и посмотрел перед собой. Труба коридора по-прежнему представала в неверном свете тусклых лампочек.
Хватит. Еще рано, он случайно заглянул в потаенную дверь. Пока не с чем туда входить. Холодная вода привела в чувство, хоть и отдавала хлоркой и железом, зубная паста пахла сильнее, чем когда-либо.
Вернувшись в офис, Игорь прислушался к себе. Хорошо. Баланс уверенно застыл в точке «М», с таким горы свернуть можно. Но горы на повестке дня не значились.
Игорь выпил чаю, спрятал записку Дроздова карман и облачился в экип. Наступила идеальная пора для поездки к башне. Жучок, умиляющий своими странностями, как-то назвал такое время суток «синим часом». Может, из-за рассветной синевы? Скорее всего, ибо алкогольные «синяки» к утру как раз утихомиривались. По крайней мере, на это рассчитывал Игорь.
Через полчаса Нерв притормозил у южной арки «Победителя», через которую прежде десятки раз проникал на промзону для тренировок с ребятами. Обшарпанное сооружение, лишь размерами напоминавшее о былом величии завода, никем давно не охранялось.
Кремов аккуратно проехал в широкую щель между сгнившими створками гигантских ворот и устремился вглубь. Отсюда промзона тянулась на многие километры к востоку, и чем дальше забирался Игорь, тем реже встречались следы пребывания людей – граффити на стенах, брошенные сигаретные пачки, окурки, аэрозольные баллончики, бутылки, полиэтиленовые пакеты. Заводские корпуса, напротив, выглядели все лучше: меньше битых стекол и мусорного обрамления. Правда, одичавшая растительность поглощала их беспрепятственно, но бетонные дорожки, стелившиеся под колесами «Супер-В», по-прежнему противостояли природе успешно и, за исключением многолетних лиственных наслоений, никаких следов упадка не имели. Кремов держал путь через завод как раз из-за сохранившихся дорожек, в то время как в парке все аллеи наверняка уже утонули в море растительности. К тому же предполагаемое место расположения башни примерно совпадало с юго-восточной оконечностью заводской зоны.
По расчетам Игоря, бетонный забор там утратил монолитность, и через какую-нибудь прореху можно просочиться в парковую чащобу.
Наконец, поплутав в лабиринте мертвых коробок из красного кирпича и пару раз напоровшись на глухие тупики, он остановился у высокой ограды из бетонных плит. Она тянулась слева направо в необозримые дали, отделенная широким проездом от утонувших в зелени зданий. Сомнений не оставалось: это восточная граница «Победителя».
Нерв прислушался. Тишина, лишь ветер шумит в кронах деревьев.
За высоченной оградой ничего не видно, кроме верхушек тополей. Она и вправду выглядела плачевно, плиты, словно гнилые зубы, темнели грибком, однако поблизости глазам не попадалось критической деформации, позволяющей протиснуться между ними. Игорь повернул налево и неспешно покатил вдоль стены.
Вскоре проход отыскался – корень паркового дуба разломил фундамент ограды и раздвинул соседние плиты, образовав треугольный проем. Кремов заглушил мотоцикл и осмотрел находку. Следов людей нет, вокруг не чувствовалось даже намеков на остатки чьих-либо психотоков. Метрах в десяти от проема валялась скукоженная и выцветшая до неразличимости рисунка сигаретная пачка. Это не в счет, слишком древняя.
Спрятав «Супер-В» в ближайших кустах, Игорь пролез через проем. Боты с шуршанием утонули в толстой листвяной подстилке, каждый шаг оставлял неглубокий след с серыми бортиками из слежавшейся растительной массы. Похрустывали веточки под подошвами.
Нерв не понимал, куда идти. Оглянувшись, с трудом разглядел сквозь заросли стену. Постояв в растерянности с минуту, он вернулся к проему и пролез обратно в промзону. Рядом серело здание с высокой бетонной пристройкой, очевидно, котельной. Трубы там давно не было, но что-то вроде постамента из-под нее осталось. Продравшись сквозь тополиную поросль, Игорь очутился у растрескавшейся стены с ржавыми скобами вместо ступеней. Карабкаться по ним оказалось удобно.
Наверху действительно обнаружились прогнившие ошметки трубы, опоясывающие круглый черный зев.
Нерв обернулся к парку, внимательно осмотрел окрестности.
Башня отыскалась быстро. Она средневековым донжоном возвышалась над частоколом тополей всего в ста метрах северо-восточнее! Заодно Игорь понял, что находится почти в углу «Победителя», южнее зеленела такая же парковая чаща, как на востоке. За ней, понятное дело, уже мега свалка: тоненькая черная нитка, устремившаяся от горизонта к облакам – копоть мусоросжигательной фабрики. Вот ее, вонючку, не позабыли, в отличие от «звездных» башен, а недавно даже с помпой отметили модернизацию и тридцатилетний юбилей.
