– Гляди вперед! Видишь что-нибудь?
«Все, что хочешь, только не отпускай меня!» – подумала Радка, потом велела своим глазам смотреть и немного погодя сказала:
– Да, будто просека в лес уходит. Мы по ней и шли.
– Угу. А теперь давай повернемся.
Они повернулись и увидели, что по другую сторону моста просека продолжается, теряясь в глубине леса.
– Куда же она ведет? – все еще шепотом спросила Радка, боясь выдать страх и восторг, которые ее переполняли.
– Думаю, что к морю, – спокойно ответил Карстен. – Думаю, что это и есть порон. Точнее, был.
– Думаешь, нам его специально показали?
– Пошли, – сказал Карстен. – Что бы это ни было, я все-таки хочу поскорее попасть домой.
Некоторое время они двигались по просеке, потом вышли к берегу Вьи, прошли немного вниз по течению до мелководья, пересекли речку по камням, потом Карстен сказал, что пора забирать влево на звезду Фонарщика. Еще через какое-то время они выбрались к Паве, и Карстен указал Радке на Клинок – пять звездочек, похожих на обращенное к земле лезвие клинка. Пока они шли по берегу речки, среди скрывавших их с головой тростников, Карстен наконец додумал свою мысль до конца и ответил на вопрос Радки:
– Думаю, все дело в том, что мы шли через лес, а не по дороге. Может, конечно, кто-то и устроил, чтобы мы сегодня наткнулись на этот мост. А может быть, и нет. Просто жители Невидимого Города строили свой канал по кратчайшему пути к морю, ну и нам поначалу было в ту же сторону, а идти по просеке всегда легче, чем по лесу, вот мы и сбились на нее. Уж не знаю отчего, но, видимо, порон когда-то в самом деле затопило грязью и деревья на нем до сих пор плохо растут. Ну и кроме того, после рассказа Лаинеса мы знали, что искать.
– Но где же тогда сам город?
– А это мы попробуем выяснить в замке.
– В замке?
– Да, есть у меня одна мысль, как сказал бы Сайнем, достаточно безумная для того, чтобы ее проверить. Но пока не надо спрашивать. Получится – расскажу.
Перед рассветом они вышли в Павинку, и Карстен принялся стучать в окошко к Гнешке. Той, однако, дома не оказалось. Карстен разбудил соседей повитухи, и они рассказали новости: узнав о высадке армии Сюдмарка, Скар повел замковое войско им на перехват («Молодец!» – прошептал Карстен). Бой был, разумеется, недолгим, но армии Сломанного Клыка удалось немного потрепать врага и вовремя отступить без больших потерь. И все же около дюжины человек оказались убитыми и еще по меньшей мере две дюжины ранеными. Новости сельчане узнали от одного чужанина из замка, который пришел за Гнешкой, – как любая повитуха, она умела лечить раны.
Услыхав все это, Карстен с Радкой поспешили в замок.
Еще на подъемном мосту маркграфа перехватила Мильда со своими новостями: оказывается, известие об армии Сюдмарка в замок привез Рейнхард. Вместе с ним приехали Аэллис и Берга. Оставив девушек на попечение Мильды, Рейнхард поскакал в Купель, чтобы предупредить горожан, и с тех пор не возвращался. Сказав все это, Мильда сложила руки на животе и выжидательно уставилась на своего старшенького. В ее взгляде ясно читалось: «Я надеюсь, ты знаешь, что должен делать».
Карстен остановился, не говоря ни слова, повернулся к Мильде спиной и принялся разглядывать одуванчики, вылезшие из земли, пока они с Радкой путешествовали по лесам. Только сейчас Радка поняла, что они уже дня три толком не ели и не спали. А Карстен, наверное, еще дольше. Ей захотелось встать между Карстеном и его нянькой, но она понимала, что сейчас уже нельзя. Сейчас ее место снова в стороне, ей снова нужно становиться незаметной.
– Я не знаю, где сейчас Рейн и что с ним, – сказал Карстен, не поднимая головы и не оборачиваясь. – Я не знаю, где его искать. Я не буду его искать. У меня полно других дел. Рейну придется справляться самому.
Глава 51
Небо над столицей было затянуто дымом. Во всех дворах, на площадях, у кузниц и тележных мастерских кипели огромные котлы, к которым то и дело подходили возчики с ослами и мулами, нагруженными вязанками дров. В воздухе стоял звон железных и глухой стук деревянных молотов – столица готовилась к войне. Большие бруски дерева несколько часов распаривали на водяной бане, затем в них проделывали пазы, сгибали бруски в кольцо, вставляя в пазы спицы, после чего получались ровные и гладкие обода колес, способных катиться не только по дороге, но и по полю. Колеса закрепляли на оси с помощью ременной петли и железного полукольца, ось крепили на раме, к раме опять же с помощью ременных петель подвешивали дощатый помост. Теперь нужно было только закрепить оглобли и упряжь, и получалась чужанская колесница – легкая, подвижная во всех сочленениях, предохранявшая возницу и копейщика от слишком резких толчков и ударов. Таких колесниц горожане надеялись сделать не меньше сотни.
Большая часть и без того немногочисленной королевской армии – почти все тяжеловооруженные всадники – уехали из города вместе с Рагнахаром. Все в столице надеялись, что они уже получили известия и спешат обратно в Галсвинту, но никто не знал в точности, где они сейчас.
Столица осталась бы практически беззащитной, если бы не Аин, супруга Хильдебранда, и не князь Армед. Аин сумела уговорить супруга и брата вспомнить о принесенных неко гда клятвах верности и объединиться перед лицом подступающей армии Сюдмарка. Чужане были готовы выйти навстречу врагам, вернее, выехать на боевых колесницах, совсем как в старые добрые времена. И горожане, так и не получившие пока никаких известий от королевской армии, вдруг начали понимать, что проклятые незваные дивы могут быть не только нахлебниками.
* * *
На этот раз Сайнем вошел в королевский дворец через парадные ворота и был препровожден в комнаты Хильдебранда и Аин с всевозможными почтением и куртуазностью. Хильдебранд, королевский дядя, а сейчас фактический правитель и единственный защитник Галсвинты, принял волшебника прямо в спальне, что означало, что разговор будет не официальным и, по всей видимости, особо важным и секретным. При беседе также присутствовала Аин, что превращало эту встречу в высочайшее отличие, особую милость, дарованную за выдающиеся заслуги. Сайнем про себя недоумевал, откуда такое счастье на его голову и, главное, – зачем Хильдебранду такая демонстрация.
Инцидент с Арнвером во время свадьбы Хильдебранда и Аин произошел так быстро, что толком никто ничего не успел понять. Стоявшие поблизости решили, что молодой аристократ хватил лишнего и то ли не поладил с соседом, то ли попытался как-то оскорбить чужанку, то ли просто не удержался на ногах и едва не свалился на нее. Так или иначе, но жених быстро навел порядок, продемонстрировав всем, что не позволит и волосу упасть с головы его избранницы. Те, кто стоял подальше, вообще ничего не поняли, им пришлось довольствоваться чужими рассказами. Об участии в этой истории Сайнема никто ничего не знал, и теперь волшебник гадал, зачем Хильдебранду понадобилось предавать гласности их близкое знакомство. В любом случае он был этому не рад: во дворцах и при дворе ничто не проходит незамеченным. А Сайнем чем дальше, тем меньше любил лишнее внимание. «И почему Арнвер возненавидел Кельдингов за то, что те избавили его от придворной жизни и даровали свободу? – подумал волшебник с усмешкой. – Ему бы надо приносить жертвы в храмах, умоляя богов даровать им здоровье и долголетие за их благодеяния. Я бы на его месте именно так и поступил».
