Книга Невидимый город, страница 33. Автор книги Елена Первушина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Невидимый город»

Cтраница 33

Ночь спустя отряды чужан, наведя веревочные переправы, беспрепятственно перебрались на тот берег, поднялись вверх по течению, обшарили лес вокруг моста, но не нашли ни одной живой души.

Наутро король уже гарцевал по мосту и во весь голос нахваливал союзников. Сияющий Армед вернулся в Купель и, не сходя с коня, объявил верному Халдону, что придумал для него достойную награду. Халдон получит во владение ни больше ни меньше как один из замков Пришеламья, а также сотню воинов для его защиты. Сайнем едва не взвыл от досады, но, к сожалению, от подобных подарков не отказываются, если жизнь еще дорога. Поэтому он отправился в гости к чужанам-победителям. (Ради их доблести король приказал вскрыть винный погреб купельской ратуши, и это, доложу вам, – кое-что.) Волшебник долго надоедал охмелевшим солдатам расспросами, не видали ли они в лесу кострищ, порубок или каких-то иных следов лагеря, и, узнав, что кроме синиц и белок они ничего не видели, помрачнел еще сильнее.

Глава 25

Наконец посланные Карстеном дозорные обнаружили ночевку чужан в полудне пути от Павинки. На глаз там оказалось около пятидесяти сотен воинов. На закате маленький отряд из Лунева Гнезда подобрался как можно ближе к лагерю и забросал его горящими головнями да горшками с конским добром (стрелы решили беречь до самой крайности). После этого нападавшие улизнули.

Погони за ними не было. Изумившись такому дивьему добросердечию, двое солдат рискнули вернуться и выяснить, не полегли ли враги разом от одной только вони. И увидели нечто вовсе невероятное: «атакованные» чужане спешно снимались с ночевки. Все пятьдесят сотен.

Десси (а план, разумеется, придумала она) рассчитывала попросту устроить врагам беспокойную ночь, с тем чтобы с утра они помедлили с маршем, выслали разведчиков и добрались до Павинки только к следующему вечеру, а если Шелам позволит, то и вовсе ночью. Однако чужане проявили небывалую прыть, и теперь в ее распоряжении вместо суток было всего несколько часов. И замок тут же превратился в потревоженный улей.

Всех мужчин Десси отправила в деревню – гнать в замок скотину и тащить весь скарб, какой смогут унести. Женщины, разумеется, побежали присмотреть за кормильцами. Поэтому готовить Лунево Гнездо к обороне довелось шеламке да ребятишкам.

Когда загорелись на небе первые звезды, все люди из Павинки сгрудились у зубцов внешней стены. Дудочник с кузнецом сумели вновь приподнять мост, и он криво висел надо рвом, совсем как в прежние времена. Десси прохаживалась взад-вперед по боевому ходу – открытому пространству между бойницами и донжоном замка. За спиной она слышала всхлипывания и недовольное бурчание. Шеламка и сама ясно понимала, до чего подло оставлять деревню на поживу проклятым дивам, но предпочла рисковать домами, а не людьми. Перезимовать, по крайности, и в замке всем миром можно. Хотя оборони Шелам от такого…

Длинная и пестрая змея чужанского войска неторопливо всползала в долину Павы. Шли они боевым порядком, всадники прикрывали фланги. Увидев замок, дивы поневоле замедлили шаг. В ночи Лунево Гнездо светилось тысячей зеленых колдовских огней. Вымоченные в кислом вине с медью факелы кого угодно могли привести в замешательство.

Десси по привычке посчитала Детей Ласточки – четырнадцать – и прониклась уважением. Уже то, что она и ее куцый отрядишко решились принять этот бой, стоило где-то записать. Хотя бы в отхожем месте храма Аэты, где, говорят, выбиты имена самых самонадеянных глупцов.

Десси положила ладонь на крышку стоящего перед ней сундука, прислушалась к беспокойным толчкам и шороху внутри, кивнула Карстену. Он махнул рукой, крикнул: «Вперед, именем Солнца!», и две дюжины таких же сундуков полетели со стены к подножию замка.

В полете они раскрылись, злобно щелкая челюстями окованных крышек, и из столетней тюрьмы на свободу вырывались парадные наряды бывших хозяев Лунева Гнезда. В глазах на мгновенье зарябило от блеска парчи, шелков и драгоценных камней. Истосковавшаяся, почуявшая наконец людей одежда одним махом одолела ров и кинулась, раскрывая объятия, к чужанам. Изысканные женские платья льнули к мужественным кожаным доспехам, легкие шарфы обвивали шлемы и сапоги, бесстыдные белоснежные блио приникали к дивьим штанам и вцеплялись в них со страстью соломенной вдовушки. Мужские же плащи, камзолы, колеты не остались равнодушны перед ослепительной красой чужанских мечей и секир. Они заключали непокорных девственниц в объятья, вырывали их из рук опешивших хозяев и тащили в ближайшие рощицы, чтобы там, под сенью дерев, познать всю сладость мира.

Враг был разбит без единого выстрела, враг в панике бежал.

Впрочем, и сами мужественные защитники замка до утра не решились опустить мост, ночью все окрестности находились в полной власти ликующей одежды.

Под утро большинство гуляк без сил валялись в пыли на дороге. Десси с Радкой почистили и подлатали их, а Карстен раздарил своим верным в награду за службу. Хозяйки, опасаясь норова графской одежи, поотпарывали галуны и украшения, а из прочего понашили чепчиков и праздничных передников. Шеламка радовалась. После такой основательной смерти тряпочные души совсем освободились и отправились всеобщим путем за Меч Шелама. Пара одичавших нижних юбок еще какое-то время бродила по лесам, потом выловили и их.

И, наконец, Десси перестала по ночам тревожить Дудочника своими стенаниями.

Глава 26

За ночь подморозило, и на рассвете в воздухе повисло облачко мельчайших колючих кристалликов. Затянутые изморозью палые листья (бурые прошлогодние и яркие лаковые, первые с нынешнего года) похрустывали под копытами лошадей, как малосольные огурчики.

Солнце искоса поглядывало из-за горизонта, и в белесых его лучах четверо богато одетых всадников казались по меньшей мере сказочными принцами.

Но если и следили за утренними гостями Шелама какие-то глаза, то светилось в них отнюдь не восхищение, а скорей ненависть и алчность.

Не задерживаясь на лицах («Что на дивью морду долго пялиться?!»), взгляды так и прикипали к теплым плащам, к крепким, ладно стачанным сапогам, к ухоженному оружию.

Всадники меж тем, беспечно перекликаясь и посмеиваясь, миновали плавный поворот лесной дороги и натянули поводья. Путь им преградила старая поваленная береза. И тут же за непрозрачной еще стеной придорожного кустарника шесть стрел прильнули к лукам, двенадцать потрескавшихся, потемневших от многолетнего копания в земле пальцев потащили тетивы к ушам, шесть обутых в опорки ног уперлись в мерзлую землю, готовые распрямиться.

Луки были по большей части переделаны из охотничьих самострелов и черканов (да и откуда взяться иным у честных землепашцев, изгнанных дивами из родных деревень и не сумевших прижиться в городе?), но шагов на двадцать и эти самоделки били неплохо.

Всадники сразу заметили ровно обрубленный комель березы, сгрудились посреди дороги, выставили маленькие нарядные щиты. Незащищенные лошадки обреченно всхрапывали. Но тут, растолкав приятелей, выехал вперед на всеобщее обозрение один – златокудрый красавчик в белом с синим исподом плаще. Вскинул левую руку, и сразу стало видно, что никакого доспеха на нем нет, стреляй куда хочешь – хоть в грудь, хоть в спину, хоть подмышку. Но пальцы вдруг судорожно сжали древки стрел, отведенные локти задрожали и опустились, а условленный крик сойки провалился обратно в горло вожака и превратился в осиплое кряканье. И было отчего.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация