Полчаса назад они сошли с железной змеи в городе Прелата и теперь медленно брели по извилистым серым улочкам древнего поселения. О том, что город очень древний, говорил каждый камень, встреченный на пути, и стены домов, покрытые ковром из лишайников.
– Где? Ты о чем? – не понял Магистр.
Борис никак не мог избавиться от чувства тревоги. Ведь пока они тут прохлаждаются, да налаживают контакт с инопланетной расой, его дочь в плену у извергов. Егерь постарался и расписал в красках летиан и их подручных. Борису казалось, что доверять его словам на все сто процентов не стоит, нельзя верить в то, что говорят враги друг о друге. Большая часть их слов рождена в горячке взаимной ненависти. К тому же рассказы Егеря ужасали. Он не хотел даже мысль допустить, что его Танька сейчас испытывает на себе подобное внеземное «гостеприимство».
– Да вот.
И Борис увидел, о чем говорил Дизель. На сером фоне стен красные балахоны выглядели чересчур вызывающе. Восемь фигур в красном застыли коленопреклоненно, образовав круг. Гореваны не шевелились, только доносилось низкое горловое гудение, они тихо раскачивались из стороны в сторону, и балахоны шелестели. Но удивило Магистра вовсе не это. Подумаешь, молятся гореваны своим древним богам, эка невидаль. Но у них не было лиц. Точно кто-то вооружился стирательной резинкой и аккуратно стер все черты лица. Белые мертвые пятна под капюшонами балахонов, ничего не выражающие пустые маски, там где должна быть индивидуальность разума.
– Чтоб у меня «разгонник» замкнуло! – выдохнул изумленно Магистр.
После столкновения с крысонорами в подземельях Чернавского леса они практически перестали пользоваться мыслеречью, да и к возможностям «разгонника» прибегали крайне неохотно.
– Плакальщицы это, – Двуликий поправил автомат на плече.
Егерь не поехал с ними к Прелату, отговорился, что у него и в Чернавском лесу проблем по горло, до осени не разгрести, даже если сверхурочно вкалывать. К тому же теперь летианам стала известна целая ветка подземных гореванских туннелей. Эта новость особенно сильно разозлила Егеря. Как только Двуликий доложил ему о ЧП под землей, он от злости места не мог себе найти. Гореваны столетиями бережно охраняли свои территории, а тут в одночасье лишились целого сектора, сдав его без боя, да к тому же еще и своих там положили. Егерь не мог простить себе такой непредусмотрительности. Сам же позволил себя уговорить на эту бессмысленную вылазку, так еще и заплатил за нее такую высокую цену. Борис мог его понять. Было с чего выть от злости да на стены кидаться, когда от твоего, казалось бы, незыблемого пирога в наглую оторвали большой кусок. И кусок назад уже не вернуть, да и всего остального пирога можно лишиться.
Егерь собрал экстренное совещание всех командиров, пригласил на него и Бориса с Полем, как свидетелей происшествия. Доверенное лицо Прелата, Кейфер Дру, тоже присутствовал. Для Магистра и Дизеля совещание оказалось очень полезным, они узнали для себя много нового. Из путаных разговоров и выкриков Борис понял, что ментальные удары, глушившие гореванов, да и им самим доставившие немало мерзких минут, дело рук или, вернее сказать, лап Цепных Псов, но что это за твари, так прояснить и не удалось.
Они узнали также и о природе крысоноров – специально выведенные существа из рода шурале являлись, по сути, идеальными норными убийцами. Они проникали сквозь толщу земли при помощи быстрых лап и острого, точно бур, носа, прорывались в туннели, после чего стремились добраться до обитаемых пещер. Главная их цель – подземные города, но в них они не прорывались еще ни разу, зато десятки раз брали штурмом наблюдательные посты и подземные узлы управления.
Под Чернавским лесом такие прорывы случались часто, но здесь надежно стояли стеной бойцы гореванов, охраняя свои рубежи, и крысонорам еще ни разу не получалось захва-тить хоть что-нибудь существенное.
Каждый крысонор нес на своей шкуре заряд взрывчатки. Как только крысонора убивали, происходил взрыв, одновременно с ним выбрасывался мощный ментальный заряд, который тут же улавливали Цепные Псы. Таким образом, находясь на поверхности земли, они могли отслеживать подземные территории гореванов. Механизм на редкость громоздкий, но другого не изобрели. Крысоноры часто буравили леса, но редко натыкались на дороги гореванов. Как им удалось обнаружить туннель на этот раз, оставалось загадкой. Если поблизости оказался Цепной Пес, он мог «унюхать» гореванов и наслать по следу крысоноров.
«Кажись, Магистр, мы наследили», – тут же сообразил Дизель.
«Ты думаешь, они нас по каналу связи с «Арго» вычислили?»
«А как иначе? Наследили мы с тобой, Борис! Основательно так наследили».
Вставшие на след Цепные Псы при помощи крысоноров отслеживали всю цепочку подземных туннелей гореванов, которые рано или поздно приводили к городу. Как только становилось известно приблизительное местонахождение поселения гореванов, в него запускались «солнечные зайчики». Летиане никогда не экономили чужие жизни. «Солнечные зайчики» выжигали две трети населения поселка. Оставшиеся в живых теряли способность к сопротивлению, их брали в плен и отправляли на сортировочные пункты. Что происходило потом, гореваны не рассказывали. Так погиб славный город Волчьего Юра и поселок Сыти. Но это случилось давно и очень далеко отсюда…
– Ты их Плакальщицами назвал. Почему? – спросил Магистр.
Двуликий замялся, чувствовалось, что ему совсем не хочется говорить об этом. Он уже жалел, что ответил на вопрос чужака. Но за время их путешествия по туннелям Чернавского леса и верхом на железной змее, он так привык к тому, что чужаки удивляются всему, что увидят, и просят обо всем рассказать, что и сам не заметил, как превратился в их Проводника по подземным мирам гореванов.
– Они оплакивают страшную участь гореванов. Раз в два месяца, во время цветения Радужных деревьев в Гиблом лесу в «термосах», они собираются в крупных городах и поселениях гореванов, вот так рассаживаются и начинают оплакивать всех погибших от рук летиан.
– Зачем они так делают? – продолжил выяснять Борис.
– Это обычай, появившийся очень давно. Некоторые поговаривают, что задолго до появления летиан. Обычай нельзя нарушать, это вреф, – в голосе Двуликого чувствовалось глубокое почтение к обычаям предков.
– Я чего-то ничего не понимаю, если Плакальщицы собирались задолго до появления летиан, то в таком случае кого они оплакивали тогда? – вмешался Дизель.
– Они никого не оплакивали. Они тогда не были Плакальщицами и проводили обрядовые встречи совсем иного рода, – тут же разъяснил Двуликий.
– Мне ясно, что ничего не ясно! – в сердцах бросил Дизель.
Из-за поворота вышел Кейфер Дру. Он не дождался пришельцев с неба и вернулся, чтобы выяснить, что их задержало.
– Куда вы запропали? А, Плакальщицы… Тогда понятно. Пойдемте! Нас ждет Прелат.
Кейфер Дру был очень замкнутым гореваном. На контакт не шел, говорил редко и чрезвычайно неохотно. Другое дело Егерь, они, можно сказать, сдружились со смелым предводителем пограничных гореванов. Как жаль, что он решил остаться у себя в поселке. После прорыва крысоноров приходилось быть готовым ко всему. Конечно, засвеченные туннели затопили отравленной водой и пустили ядовитый газ, но эти меры предосторожности могли и не помочь. Цепные Псы продолжат рыскать по всему Чернавскому лесу, выискивая мятежных гореванов, могут последовать и новые прорывы врага на подземные уровни. В такую минуту командир не мог оставить своих людей. Егерь проводил их до «большой змеи», сказал, что надеется на новую встречу, и пожелал прозрения. Двуликого он напутствовал следовать за гостями с неба тенью и следить за их безопасностью. После чего посадил всех на «железную змею». Так гореваны называли подземный поезд, такие Борис видел на Малом Шарпе, да на Окинаве.
