– Не знаю. Он прятался. На лицо напылена маска. По голосу опознать не сумею, он надел ревербератор. Почуять я ничего не мог, работа меня опустошила до донышка. Роста, кажется, был среднего, может, чуть выше. Сложение обычное, особых примет нет. Опять же, сейчас-то я понимаю, что надо было поднимать шум, сразу идти в Коллегию: пока следы свежие, разобрались бы. Но я тогда испугался… испугался приговора о лишении способностей и пожизненной высылки на планету по месту рождения: очень уж хорошо мне все разложили, что решение по убийству может быть только одно. Послушно отправился в военное училище, считай, под замок на год. Слухов, что я пытался уйти от контракта, не скроешь. Чего я там натерпелся, особенно поначалу…
– Я примерно представляю, – кивнул Юриус. – Успел немного хлебнуть военной службы примерно в твоем возрасте. Токайский пограничный конфликт, если тебе что-то говорит.
– Теперь говорит. В общем, плохо я даже такую нелюбимую работу делать не сумел. Закончил училище в лучшей десятке и заодно заработал скверную, скандальную и жесткую репутацию. Потому никого не удивило, что меня отправили вороном в третью дивизию Легиона. На самую границу. Опять же, сейчас я понимаю, что тот, кто это устроил, так и собирался с самого начала. Не знаю, почему меня просто не убили, а таким сложным путем убрали из столицы. Но с учетом того, что этот некто был в курсе моей опоры…
Юриус отхлебнул травяного чая, с минуту задумчиво смотрел в окно, затем принялся рассуждать:
– Ну, насчет того, что ты такой особенный с опорой, хочу тебя утешить: ничего необычного в тебе нет. На самом деле больше чем у половины Мастеров самые сильные ощущения так или иначе завязаны на половое влечение. Оно не зря у человека доминирующее. Плюс подозреваю, компенсационный механизм природы: такие, как ты, прыгают из постели в постель и одновременно довольно редко заводят семьи. Но это я отвлекся, извините. Просто убить тебя – сложно. Я в любом случае тогда приехал бы в столицу. Даже замаскируй все под несчастный случай – с большой вероятностью докопаюсь, какие-то хвосты остаются всегда. А мое имя среди Мастеров не последнее, планету и систему перетрясут сверху донизу. Как и с фальшивым обвинением. Я обязательно приезжаю на заседание Коллегии, начинаю дотошно проверять улики. Результат тот же. А вот загнать тебя в армию, да еще и мне подкинуть слух, что ты таким способом за ум взялся, – это запросто. Я, в принципе, понимаю, почему ты сбежал.
– Боюсь, что не очень, – зло ощерился Рагнар. – И вопрос не в том, что я драться с детства терпеть не мог. Я бы понял, если бы меня призвали двадцать пять лет назад, когда в начале войны журналюги орали – чуть ли не новый Разлом подступает, человечество в опасности. Ладно, пусть двадцать лет назад, когда стало ясно – просто очередной конфликт, основные бои затихли, но формально мирный договор не подписан и на границе стычки идут. Меня заперли именно сейчас, когда никакой самой завалящейся войны не предвидится. Как раба, как цепную собаку в ошейнике посадили. С приказом категорически не выпускать со станции на планеты. Вот это я им и не простил.
Неожиданно для всех Лена обняла Рагнара и шепнула ему на ухо:
– Бедный.
Юриус улыбнулся, что-то негромко неразборчиво сказал себе в бороду. Потом вынес свой вердикт:
– Я хоть и не одобряю дезертирства в общем, но в твоем конкретном случае – на твоей стороне. Прости уж старика, но я следил за твоими успехами в Легионе и за наградами. Ты отрабатывал честно. К слову, может, на это и был расчет? За столько лет без нормального отпуска на планете ты сорвешься. Надменный, заносчивый, честолюбивый, не ищущий от жизни ничего, кроме богатства, славы и высокого положения. Продержать такого несколько лет без сил на должности ворона. Страх окружающих, ненависть к самому себе за слабость в тот день и ненависть к службе. Через пять-шесть лет – готовый материал для вербовки. Но я рад, что за столичной шелухой этот некто проглядел твой настоящий характер.
Рагнар задумчиво посмотрел в окно, машинально привлек к себе Лену, обнял и начал гладить по волосам. Затем задумчиво начал рассуждать:
– А знаешь, кажется, ты угадал. И начаться все должно будет в ближайший год. Мне ведь крупно повезло. В первые месяцы я и в самом деле на весь мир окрысился. Грубые сослуживцы, никакого изящества столичных салонов, генерал, командующий дивизией, – солдафон, педант, который за любую мелочь в нарушении устава придирается. Это сейчас я его понимаю, хотя и без удовольствия: выполняешь устав и правила либо целиком, либо не выполняешь. Ибо исполнять не до конца хуже, чем не исполнять вовсе, а от этого зависит не только твоя жизнь, но и товарищей. Да и сослуживцы из офицеров попались хорошие. По привычке ворона боялись, но уважали. И глупости прощали… Когда я что-то всем доказать пытался и лез героем во все дыры, молча меня вытаскивали. Особенно если вспомнить, как относились к остальным воронам. Мальчишки, которые пришли на эту должность за военной романтикой сражений.
Юриус напоминающе кашлянул и строго посмотрел. Рагнар виновато уткнулся взглядом в столешницу. Помнится, в студенческие годы наставник вот так же останавливал ученика, когда тот отвлекался во время занятий.
Сколько лет прошло, давно не зеленый мальчишка – а взгляд Юриуса действует по-прежнему.
– Согласен, меня понесло не туда. В общем, чуть больше полугода назад нашу дивизию бросили на зачистку одного наркокартеля, который вдобавок принялся формировать свои боевые отряды в том числе и наемниками из чужих. При штурме центрального завода-базы выяснилось, что там расположена аномалия шангри и вовсю занимаются хронобурением. Лена – результат одной из пробных попыток.
– Я многое забыла из того, что там было, – прошептала Лена. – Но хорошо помню, как меня в саркофаг заперли. Сначала был дикий ужас, непонятно от чего. А операторы шутили, я хорошо видела через крышку. Пальцами на нас показывали. А потом черное облако из ниоткуда пришло, они падали, умерли. Все отключилось… И новый ужас, когда я в темноте умирала от удушья. Рагнар меня спас. Я сейчас поняла: на руках тогда в лазарет тащил меня ты…
Рагнар притянул девушку к себе. Крепко обнял, не стесняясь доброго, хотя и чуть насмешливого взгляда, которым Юриус одарил обоих.
– Вот так иногда судьба распоряжается. Я, к слову, тебя не узнал потом, второй раз. Считай, моим спасением ты со мной уже расплатилась. – И пояснил для Юриуса: – Мы ее вытащили и, если честно, – поступили нехорошо. Бросили. И сразу на нее положил глаз содержатель одного экзотического борделя. Чуть не довел до самоубийства… Так она ко мне и попала.
Лена фыркнула и показала язык. Рагнар же, не выпуская девушку, продолжил:
– Не знаю уж, случай сработал или нет… Генерал выбрал атакующей группой, обеспечивающей прорыв основных сил, отряд капитан-легата Денеса. Тот в обеспечение попросил меня. Мы с ним, если так можно сказать, были дружны, да и хорошо сработались. Я немножко рискнул, и в результате оборону мы смяли относительно легко, быстро и почти без потерь. Пользуясь абсолютным господством в космосе, во время штурма планеты не гвоздили все ковровыми бомбежками, а ювелирно сожгли только башни ПВО. И не просто нашли лабораторию, причем целой, и поняли, в чем дело. Мы пробились намного быстрее, чем от нас ждали. Хронобурение сорвалось, все погибли. А дальше – самое неприятное. Занимались вызовом Темного зверя люди. И пусть нет точной информации, но интуиция мне подсказывает: мой контракт – часть затеянной игры. Как один из старших офицеров операции, я был полностью в курсе подготовки. Командир дивизии все переиграл в последний момент. По информации разведки, система укреплена была слабо, серьезного штурма не предполагалось. Нашему генералу настоятельно рекомендовали пустить вперед двух молодых воронов вместе со свежим пополнением: мол, пусть набираются опыта.
