Взгляд Василия захолодел до температуры абсолютного нуля, губы сжались черточкой.
– Вот твари. Успели?
– Нет. Говорю же, мы долбанули лабораторию посередине процесса. Твой дядя – травленый зверь. На бумаге согласился, но старших офицеров предупредил, что подозревает утечку. Не в Легионе, в региональном отделе СБ. К слову, крысу потом и в самом деле нашли. Сейчас я уверен, что это был заранее приготовленный козел отпущения. – Рагнар на секунду прикусил щеку изнутри, затем продолжил: – Штурм начали, как положено: сначала – роботы, следом – ударный кулак из ветеранов. И только когда мы расчистили плацдарм, в систему вошли остальные. С учетом того, что техникой и людьми нас накачали куда больше обычного, стоило лишь зацепиться – и оборону мы махом раскатали в пыль.
– Задумка обернулась против врага. Это всегда радует, – хищно оскалился Василий.
В ответ Рагнар скорчил фигу из пальцев и продолжил:
– А теперь я расскажу тебе вторую половину этой истории. Началась она, по моим прикидкам, лет девять назад. Или даже десять. Работал в столице один молодой Мастер искажений. Самовлюбленный тип, вырвавшийся из провинции, ненавидевший прозябание в нищете и теперь наслаждавшийся роскошной жизнью, но талантливый. Думаю, такого специально искали. И нашли. Поэтому случилась у него неприятность. Его обвинили в преднамеренном убийстве с использованием искажения и предложили на выбор: контракт с Легионом или каторга плюс лишение способностей. Военную службу он тоже ненавидел, военных презирал, но – делать нечего – согласился.
Лена, в которой до конца так еще и не утихла ревность от того, что Шани почти переспала с Рагнаром, хотя это и случилось вроде бы не по его вине, не удержалась. Съязвила:
– Ну, ты прямо себя расписал. Негодяй, а в глубине копнуть – так хороший. Детство было тяжелое, игрушек мало. Но как в сказке – исправлюсь. По мановению волшебной палочки. Или что там было?
Сказала – и сразу осеклась: лицо Рагнара перекосила гримаса, щека задергалась в судороге.
– Церес был, – негромко произнес он. – Василий, расскажи ей. Она не знает совсем. Извини, сам не смогу. До сих пор иногда такие кошмары снятся…
– Система Цереса была потерянной колонией. Не после Разлома – они сами так решили, секта морманитов. Довольно неприятные были религиозные фанатики. Практиковали многоженство, ранние браки, женское обрезание. Полностью отрицали контроль над рождаемостью и вообще любые контрацептивы. В какой-то момент они рассорились, с кем только могли, и оказались под угрозой запрета. Бежали. Окружающие вздохнули с облегчением, если честно. Не вдаваясь в подробности, эта их добровольная эмиграция помогла развязать ряд довольно скользких юридических моментов. Морманиты подыскали себе кислородный мир за пределами известных секторов и лет сто с небольшим плодились и размножались. Когда их обнаружили нереи, людей на Цересе насчитывалось больше пятнадцати миллионов. К моменту, когда Легион взял планету штурмом, в живых оставалось примерно тысяч двенадцать. Да и эти уцелели лишь потому, что вот он, – Василий махнул рукой в сторону Рагнара, – рискнул головой. Пробрался сквозь оборонительный пояс и изнутри обеспечил плацдарм на высадку. Самоубийственная лазейка, которую нереи не предусмотрели. Там была очень серьезная оборона, нереи всерьез рассчитывали если не удержать систему, то, по крайней мере, отбить несколько штурмов и эвакуироваться.
– Не только я. – Рагнар сумел справиться с чувствами, но голос все равно прозвучал хоть и ровно, но хрипло. – Еще ребята из четвертой штурмовой бригады. Каждый десятый погиб уже во время десанта с орбиты. А еще внизу, в мясорубке… Когда они сначала ко мне прорывались, а затем мы захваченную базу держали. Потом… Потом все Мастера участвовали в зачистке. Перетряхивали кладбища, проверяли выживших, чтобы ни одна тварь не ушла. Они ведь людей не только живьем жрали. Экспериментировали, как наилучшей отдачи добиться, людей на фермах, как скот, разводили.
Недолго думая, Лена села к Рагнару на колени и, молча обняв, почувствовала, как его бьет дрожь. Наконец он успокоился и продолжил, в знакомом, чуть насмешливом тоне:
– А теперь эмоции в сторону. Факты. Я и сейчас не в восторге постоянно рисковать шеей, сразу, как появится возможность, – уволюсь. А тут еще меня заперли на станции без права схода на планету. Постоянный риск плюс ощущение, что ты в тюрьме. И взятка в виде дворянства. Не важно, заслужил после Цереса или нет, главное, что еще в гражданской жизни я завидовал привилегиям дворян, хотя и понимал, что никогда не заработаю. Обидно. А если меня подставят с Легионом и пообещают публичное лишение дворянства, – еще и страшно.
Лена хмыкнула, но говорить ничего не стала, лишь пересела обратно на свое место. На коленях Рагнара сидеть было приятно, но это явно его отвлекало: он уже машинально начал гладить девушку по коленке.
– В общем, полгода спустя после штурма я обзавелся почти стопроцентной уверенностью, что со станции меня не отпускают не просто так. Перегрузка психики. А в нагрузку – страх погибнуть и ненависть к службе. Кровавый штурм, я уверен, должен был решить сразу несколько задач: скрыть зверя, ослабить дивизию и стать мостиком ко мне.
– Если бы все удалось, к тебе пришли бы с предложением: скрыться со службы взамен на услугу.
– Я тоже так думаю. С помощью Лены заблокировал браслеты ворона и сбежал, не дожидаясь, пока нам устроят очередную мясорубку с той же целью.
Василий пристально, оценивающе посмотрел на Рагнара – мол, недоговариваешь, – но не стал уточнять, почему только через полгода и при чем тут помощь Лены.
– Дальше я кинулся к своему наставнику, Юриусу. Из Великих Мастеров. Слышал про такого?
Василий насмешливо фыркнул. Великих Мастеров искажений всего пара сотен на всю Империю людей. Не настолько много, чтобы не знать их всех по именам и в лицо. Тем более это невозможно для наследника одной из старейших дворянских семей.
– И когда я к нему прилетел, выяснилось, что ни про какое убийство он не слышал. Как не слышал про него вообще никто из Коллегии надзора. Хотя документы мне показали самые настоящие, такие подделать нереально. Для всех я решил взяться за ум, бросить дурное столичное общество и заняться каким-нибудь серьезным делом, а для этого пошел в армию зарабатывать себе имя и солидную репутацию. Оказывается, Юриус даже был знаком с кое-какими моими разработками для флота. – Поймав удивленный взгляд Лены, Рагнар пояснил: – Извини, это мы обсуждали без тебя. Я в Легионе отнюдь не все время воевал. Но у тебя к этой информации нет допуска.
– Да я и не претендую, – показала язык девушка. – Меньше знаешь – крепче спишь и дольше живешь. Мы тоже с этим твоим Юриусом много о чем болтали. А потом он посоветовал нам приехать сюда и не отсвечивать, пока копает по своим каналам.
Василий в задумчивости почесал подбородок. Взял кусок лимона, кинул в рот без сахара и прожевал не поморщившись, хотя у Лены уже только от того, что она на это смотрела, свело скулы и на языке стало кисло.
– Теперь, я так понимаю, моя очередь класть кусок мозаики? Насколько хорошо ты осведомлен о положении в императорском семействе?
