– Мама была права.
– Не спорю, – не стал возражать Нейт.
Когда Итан забрался обратно в машину и поехал за братом на ранчо родителей, он осознал, что стал ближе к тому, чтобы обрести душевный покой касательно чувств, которые испытывал по отношению к Криссанн.
* * *
Феррин Каратез была хорошеньким профессором Техасского университета и дочерью тренера футбольной команды известного колледжа. Она вышла замуж за плохого мальчика Хантера, и их шикарную свадьбу, организацией которой занималась Кинли, смотрели по телевизору миллионы американцев. Так что Криссанн не знала, чего от нее ожидать, но третья невестка Итана оказалась прагматичной и весьма забавной особой.
Феррин обладала более спокойным характером, чем у Бьянки и Кинли, но она была так же решительно настроена, чтобы Криссанн стала частью их группы. Криссанн не знала, как сказать им, что они с Итаном были… Да уж, она даже не знала, как определить их отношения. Он нравился ей. Сильно. И как только он появился на открытой веранде родительского дома вместе со своим братом, Криссанн тут же ощутила легкое волнение. Ей хотелось вскочить и броситься к нему, но она заставила себя усидеть на месте.
Она не могла отрицать, что между ними образовалась прочная связь, но она, казалось, возникла из физического влечения. Кроме секса были еще обрывки разговоров. Криссанн понимала, что они с Итаном не привыкли доверять. Он – из-за специфики своей работы, где сталкивался с людьми, которые использовали закон, чтобы выкрутиться из сложных ситуаций. А Криссанн по причине отсутствия стабильности, когда все свое детство кочевала из одного приюта в другой.
Но истина заключалась в том, что она уже доверяла ему.
Она не стала бы приезжать в Коул-Хилл после того, как ее бросил Мейсон, если бы не доверяла Итану. И вот тут начинались проблемы. Были ли ее чувства к нему серьезными или она видела в нем всего лишь подушку безопасности?
Криссанн знала, что ей придется нелегко. Ей нравился Итан, и она начинала испытывать к нему что-то похожее на… любовь? Она понятия не имела, что такое настоящая любовь, и ей не было у кого спросить. Криссанн подумывала завести разговор об этом с невестками Итана, но они все состояли в серьезных отношениях и вместе казались настоящей силой, чего она никогда не могла сказать о себе. Ей следовало спросить у них совета, но она не знала, с чего начать. Криссанн отличалась от этих женщин, которые знали своих родителей, и каждая из них выросла в такой семье, о которой она могла только мечтать.
Значительную часть своей жизни она провела за объективом камеры, чтобы запечатлеть важные моменты в жизни других людей, но никогда своей собственной.
Криссанн вздохнула и отставила в сторону свой коктейль. Она чувствовала, что становится подвыпившей особой с грустным лицом, что еще никого не красило и чего ей не хотелось сейчас, когда она оказалась в окружении родственников Итана.
На ужин пожарили мясо на гриле. Итан, его братья, их отец и отец Кинли стояли вокруг кострища и о чем-то оживленно болтали. Бенито и Пенни играли под бдительным надзором нянечки Пенни, британки Пиппы. Эта хорошенькая блондиночка пошутила, что в Техасе ей приходится скупать солнцезащитный крем тоннами.
Потом все разместились за огромным столом в открытой беседке. Криссанн сидела напротив Итана, и, когда их взгляды встречались, она понимала, что ей нужно серьезно поговорить с ним.
Для начала ей придется сказать Итану, что она подписала договор на аренду помещения под фотостудию и апартаментов этажом выше и собирается съехать от него. Он так и не сумел выкроить время, чтобы присоединиться к ней, когда она поехала на встречу с риелтором.
Криссанн хотелось сообщить ему эту новость до того, как он услышит ее от своей матери. Мама Итана вызвалась сопровождать ее и обращалась с ней так, словно она была частью их семьи.
И Криссанн очень хотелось таких отношений. Но не ценой ее дружбы с Итаном. Дружбы и того, что появилось между ними.
– У меня для вас новость, – поднявшись со стаканом текилы в руках, заявил Хантер.
– У тебя? – иронично приподняла бровь Феррин.
– У нас, – поправился Хантер и, притянув ее к себе, обнял ее за талию. Когда эти двое посмотрели друг другу в глаза, Криссанн поняла, что она хотела, чтобы Итан смотрел на нее точно так же.
Словно она была для него единственной на всем белом свете. Но Криссанн, у которой не получилось обрести семью с приемными родителями и чьи отношения длиною больше десяти лет закончились полной катастрофой, сомневалась, что стоит такого взгляда. Что кто-то будет испытывать к ней такие же чувства.
Особенно такой человек, как Итан.
– Мы с Феррин ждем ребенка, – сказал Хантер. В ответ тут же раздались восторженные возгласы, и все подняли бокалы за будущих родителей. Криссанн присоединилась к остальным и тепло обняла Феррин и Хантера, но, когда кто-то попросил ее сделать их семейный снимок, она поняла, какое место ей отведено.
В который раз она оказалась в роли того, кто смотрит за происходящим со стороны.
Криссанн отмахнулась от этой мысли и сходила за своей камерой. Вернувшись, она сделала несколько снимков, и взгляд через объектив снова помог ей взять себя в руки.
– Пора, – заявил отец Итана, когда она убрала камеру.
Кто-то из братьев Каратез издал стон, когда они смотрели, как их старик пытается включить свой смартфон.
– Кто-нибудь, покажите мне, как включить музыку на этой штуковине.
Нейт поспешил на помощь, и через пару секунд зазвучала медленная песня в исполнении Уэйлона Дженнингса о женщине с добрым сердцем.
– Приготовься, – шепнула Криссанн Феррин. – Это семейная песня Каратезов.
Сначала Уэйлону начал подпевать отец Итана, потом песню подхватил Хантер, а через минуту ее напевали все пятеро мужчин семейства Каратез. Затем они выступили вперед, каждый к своей женщине. Итан потянулся к Криссанн, и на мгновение ей показалось, что наконец у нее появился кто-то, кого она может назвать своим.
Глава 11
Итан не собирался пить столько, сколько выпил, или танцевать с Криссанн до самой ночи. Но, с другой стороны, в том, что касалось нее, все шло не по плану. Теперь они медленно кружились под песню, в которой говорилось о том, как трудно человеку признаться в своих чувствах.
– Почему ты так смотришь на меня? – спросила Криссанн.
– Я только что получил ответ на вопрос, который не давал мне покоя на протяжении многих дней.
– И что же это?
– Ты мне по-настоящему небезразлична, – признался Итан и в танце повел ее из террасы в сад.
Дорожка была освещена садовыми фонарями, а в воздухе витал густой аромат жасмина и роз. Итан глубоко вздохнул и, задрав голову, посмотрел на ночное небо, усеянное мириадами звезд.
– Ты мне тоже не безразличен, – тихо ответила Криссанн, когда он подвел ее к лавочке, стоявшей у фонтана. Здесь, в центре сада, до них долетали только слабые отголоски продолжавшегося праздника.
