Дверь со щелчком закрылась. Элис полежала несколько минут, свернувшись калачиком, чувствуя отвращение при одной мысли о том, что ее не-муж скоро вернется. Она представила, как он ляжет рядом с ней в постель. Очень близко. И будет лежать там всю ночь. Он больше не вонял, вызывая у нее тошноту. Совсем нет. Он пах мылом и своим мужским естеством.
Поддавшись неожиданному порыву, она уселась на постели и потянулась к ножу, который положила на тумбочку. Ей сразу стало спокойнее, когда она взяла нож в руку. Ей негде было спрятать его на себе, поэтому она засунула его под подушку, не выпуская из руки. Вздохнув, она попыталась расслабиться.
Солнце почти село. Окна были занавешены, но из-за кружевных занавесок в комнату проникал слабый свет. Элис неподвижно лежала, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора, ожидая его возвращения.
Несмотря на усталость, она не могла расслабиться и заснуть. Это было невозможно.
При этой мысли глаза ее закрылись, и она заснула.
Глава девятая, в которой волк не желает охотиться
Маркус просидел внизу дольше, чем собирался.
Трактирщик пригласил его в отдельный зал, где он сидел перед камином, потягивая из стакана очень хороший виски и размышляя над ситуацией, в которой очутился.
Жизнь – странная штука. Совсем недавно он чуть не умер от травмы головы. Он провалялся много дней в коме. Доктор сказал его семье, что он может никогда не проснуться. В день, когда случилась беда, он совершенно вышел из себя. Он повздорил со своим сводным братом. Сначала они обменивались бранью, а потом тумаками.
Странно было думать о том, что если бы он не выжил, если бы он не вышел из комы, он не проезжал бы через Колли-Бен в то самое время, когда Элис Белл стояла на помосте перед жадной толпой.
Можно было бы сказать, что это судьба. Если бы Маркус в нее верил. Но он не верил в судьбу.
В жизни постоянно приходится делать выбор. Его выбор привел его к этой ситуации, и его же воля поможет ему справиться с ней.
Элис теперь была его… его ответственностью. Это казалось неприятным. Никогда прежде он не обременял себя подобной обузой. Да, он имел двух сестер, но после смерти отца мачеха занялась всеми их делами, полностью заменив его.
Маркусу казалось, что он придумал отличное решение, которое его устраивало. Он предложил ей работу домоправительницы. Как ни крути, это можно считать удачей для человека ее происхождения. Эта роль дала бы ей независимость, хороший заработок и жизнь в отличном доме с собственной спальней. Куда лучше, чем влачить жалкое существование жены кожевника. Она находилась бы в безопасности. До этого же ей постоянно что-то угрожало.
Тогда почему ему до сих пор было не по себе? Квитанция о покупке прожигала дыру в кармане его жилета. Ему казалось, что она превратилась в раскаленный уголек, который угрожал проделать дыру теперь уже в его груди. Это были всего лишь пергамент и чернила. Однако на этом пергаменте значилось, что женщина, сидевшая в комнате наверху, является его женой.
Допив виски, он с глухим стуком поставил стакан на стол. Довольно. С этим покончено. Он освободил ее и дал ей работу. И не собирался больше беспокоиться об этом.
Маркус так хотел упасть на кровать и заснуть, что едва был в состоянии соображать. Однако у нее, несомненно, было достаточно времени, чтобы помыться.
Он поднялся наверх, тихо постучал в дверь и, подождав несколько секунд, вошел в комнату. Как он и подозревал, она уже лежала в постели, укрывшись одеялом. В камине потрескивали поленья, окрашивая комнату в красно-золотистые тона.
Маркус закрыл за собой дверь и запер ее. После ночи, проведенной в сарае, настоящая кровать казалась раем на земле.
Он уселся на стул и снял сапоги. Встав, он сбросил с себя рубашку и заколебался, когда настал черед штанов. Разумеется, он не спал в штанах. Обычно он спал обнаженным.
Маркус посмотрел на кровать, ощущая непреодолимое желание развалиться на чистых простынях.
Девушка спала на своей половине кровати, повернувшись к нему спиной, а лицом к окну. Маркус обычно вел себя спокойно во время сна, не метался и не разговаривал. По крайней мере, его никогда в этом не упрекали. Он не собирался к ней притрагиваться.
Черт! Маркус покачал головой. Он никогда прежде не спал в штанах. И ему не хотелось спать в них сейчас. Он быстро снял их.
Ей незачем бояться его. Он ее не тронет. Маркус не хотел, чтобы эта женщина стала его женой. Проклятье, ему вообще не хотелось иметь жену. Пока что. Возможно, позже. Он не собирался выполнять супружеский долг, а тем более пользоваться своим положением. Элис Белл находилась в полной безопасности рядом с ним.
Он скользнул под холодные простыни и застонал, когда кровать прогнулась под его весом. Его усталые мышцы наконец расслабились.
Маркус посмотрел на Элис из-под прикрытых век. Она даже не пошевелилась. Он был уверен, что она крепко спит. Этот день был долгим и тяжелым для них обоих. Она могла бы сбросить с себя всю одежду и оседлать его, но он сомневался, что даже в таком случае ей удалось бы добиться от него какой-нибудь реакции. Он хотел только спать.
Ресницы Элис затрепетали, и она открыла глаза, прищурившись от яркого света, лившегося из окна. В лучах солнца парили пылинки.
Это было странное ощущение – пробуждаться от лучей утреннего солнца. Она всегда просыпалась до восхода. Еще до того, как вставали домочадцы мистера Бирда, Элис уже была на ногах. Она разжигала огонь в камине, приносила молоко и готовила завтрак.
Она никогда не вставала так поздно. Мысль об этом парализовала ее. Элис прижалась головой к подушке, украдкой осматриваясь по сторонам.
Где-то у нее за спиной послышался вздох. Она поняла, что не одна в комнате. Он лег в постель вечером. Пока она спала, этот мужчина, этот незнакомец лег в постель рядом с ней, а она пребывала в блаженном неведении, совершенно незащищенная и уязвимая. Она вздрогнула, осознав весь ужас этого. Это не должно было ее удивить, но тем не менее удивляло.
Элис замерла, гадая, означает ли этот вздох, что он уже проснулся. Она наткнулась рукой на какой-то предмет под подушкой и поняла, что это нож, который она туда засунула накануне. Он все еще лежал там. Она крепко схватила его, сразу почувствовав себя увереннее. Не идеальное оружие, но лучше, чем ничего.
Спустя несколько секунд она сбросила с себя простыни и встала, оставив тело, излучавшее приятное тепло, лежать на другой стороне кровати. Его тепло казалось приятным, по всей видимости, потому, что в комнате было очень холодно. Огонь в камине погас еще ночью. Элис вздохнула, и из ее рта вырвалось облачко пара.
– Ты уже проснулась?
Она вздрогнула и так резко повернулась, что ее длинные волосы больно ударили ее по плечу.
Он спокойно лежал на кровати, засунув руку за голову. Элис окинула взглядом его фигуру. Его обнаженную грудь. Он спал без одежды. Девушка резко вздохнула. По крайней мере, на тех частях его тела, которые не были прикрыты простынями, никакой одежды она не увидела.
