Элис снова уставилась на его грудь. Она не могла ничего с собой поделать. У него была мощная грудь и рельефный живот. И ни грамма жира. Необычно для богатого джентльмена. Он имел средства для разнообразных излишеств. Для еды, вина, пива. Она повидала в жизни достаточно дворян и знала, что обычно они страдают ожирением. Но не этот. Она перевела взгляд на ту часть тела, которая была скрыта простынями. Неужели на нем нет белья?
– Что это у тебя в руке? – спросил он.
Элис проследила за его взглядом и увидела нож, который сжимала в ладони. Она совсем забыла о нем, пока смотрела на Маркуса.
Это выглядело глупо. Она почувствовала, что краснеет, однако не стала прятать нож. Ей хотелось махнуть лезвием перед носом этого полуголого джентльмена. Она тоже была одета нескромно. Ее план казался… опасным и обреченным на провал. Этот провал мог ей дорого обойтись.
Маркус криво усмехнулся и добавил:
– Это для защиты?
Она коротко кивнула.
– От меня?
Она снова кивнула.
– Мне это показалось… разумной идеей. Нужно всегда быть начеку.
Его улыбка померкла, и на секунду ей показалось, что она оскорбила его. Пока он не ответил:
– Все правильно.
Конечно, он не мог не согласиться. Нельзя никому доверять. Разве не это он советовал ей?
Внезапно он встал с постели, сбросив с себя простыни. Оказалось, что он действительно совершенно нагой.
Маркус неспешно пересек комнату. У Элис от удивления открылся рот. Она уставилась на его голые ягодицы.
– Вы спали возле меня совсем нагишом!
Он остановился возле стула, на котором висела его одежда. Повернувшись, он бросил на нее быстрый взгляд.
– Я всегда так сплю, – ответил он, потянувшись за одеждой.
Элис махнула ножом перед собой, стараясь не смотреть ниже его талии. Это было непросто.
– Со мной вы так спать не должны!
– Поскольку это была наша первая ночь в одной постели, я не знал, что у нас установился какой-то протокол…
Он был просто невыносим!
– Это вопрос приличия… обычного приличия! Возможно, я согласилась работать на вас, но я не соглашалась на это… – Она замахала ножом, не зная, какое слово подобрать. – На такую интимность!
– Ты согласилась делить со мной постель, – невозмутимо ответил он. – Это предполагает определенную интимность.
– Возможно, я согласилась на это один раз, но я не ожидала, что вы полностью разденетесь. Это совершенно недопустимо!
Сказав это, Элис окинула его взглядом. Всего, целиком. Включая ту часть тела, где спина теряет свое благородное название.
Святой боже! Она густо покраснела.
Конечно, он был не первым мужчиной, которого она увидела голым. Так как ей приходилось заменять мать двум сыновьям мистера Бирда, то ей, естественно, доводилось смотреть на мужское тело. Однако такого тела она еще не видела. Такого большого и очень мужественного. Она посмотрела на его промежность. Такого очень… очень.
Он пожал плечами и начал рыться в своих вещах, что-то ища.
– Прости, – сказал он, хотя в его голосе не было сожаления. – Такой у меня обычай. В следующий раз я предлагаю тебе просто закрыть глаза.
Маркус направился к ней легкой пружинистой походкой. Он все еще был совершенно обнажен, и это сильно отвлекало.
– Может, вы уже оденетесь? – резко спросила она, топнув ногой.
Он протянул к ней ладонь, в которой что-то держал. Она нахмурилась, быстро посмотрев на предмет в его руке, опасаясь отводить от лица Маркуса взгляд, словно по выражению его лица могла понять, хочет он причинить ей вред или нет.
– Вот. Возьми это. Если хочешь вооружиться, то лучше носи с собой что-то, чем можно действительно пустить кровь.
Она осторожно подошла ближе, чтобы посмотреть на то, что он держал в руке. Это было кинжал в ножнах. Рукоятка показалась интересной. Неужели она усыпана драгоценными камнями? Нет. Это всего лишь кожа с вплетенными в нее разноцветными нитками.
– Вы даете мне… оружие?
– Да, даю. Эффективное оружие.
Поколебавшись несколько секунд, Элис взяла у него кинжал.
Отдав девушке клинок, Маркус отвернулся.
– Теперь, если снова случится так, что нам придется делить постель, у тебя есть оружие для защиты. Только постарайся не заколоть меня, когда я буду спать.
Она молча наблюдала за тем, как он одевается, пытаясь не обращать внимания на то, как соблазнительно сокращаются его мышцы при каждом движении. Он буквально гипнотизировал ее. Элис пыталась убедить себя, что это восхищение его телом на самом деле ничего не значит.
Одевшись, Маркус повернулся к Элис.
– Я схожу вниз, чтобы заказать нам еду в дорогу. Мы выедем позже, чем я планировал. А ты пока собирайся.
Она кивнула, не проронив ни слова.
Он ушел.
Несколько секунд Элис стояла не шелохнувшись и смотрела то на дверь, то на кинжал, зажатый у нее в руке. Она никогда не видела оружия такой искусной работы. Он наверняка стоил дорого. Элис вытащила его из ножен, пытаясь оценить лезвие. Оно выглядело острым, поблескивая в лучах солнца. Маркус был прав. Кинжал лучше подходит для защиты.
Удовлетворенно вздохнув, она засунула кинжал обратно в ножны и принялась одеваться.
Глава десятая, в которой волк делает то, что умеет лучше всех: выживать
Маркус почти сразу пожалел, что они так поздно выехали. Они должны были двинуться в путь намного раньше. Маркус понял это спустя всего лишь час. Было холоднее, чем накануне. Снегопад усилился, а мулу очень не нравились эти условия, о чем он постоянно сообщал недовольным ревом, словно это могло что-то изменить. Они ехали очень медленно.
Элис Белл, однако, не жаловалась.
Он почти не видел ее лица. Она запахнулась в плащ так, что виднелись лишь ее глаза.
Маркус несколько раз подъезжал к ней, пытаясь подгонять мула. Ему хотелось думать, что это помогало им двигаться быстрее, но все равно он очень скоро понял, что они не успеют засветло добраться до следующего городка. А застрять на дороге в такую погоду ночью было опасно.
Он огляделся по сторонам, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь плотный снегопад. Он видел лишь укутанную толстым слоем снега необжитую местность, равнодушную ко всему вокруг. Матушка природа не обращала внимания на их страдания.
По мере приближения вечера желание Маркуса найти ночлег лишь возрастало. Они не могли ночевать под открытым небом, не защищенные от буйства стихии. Он уже хотел развернуться и поджечь хвост этого упертого мула, когда заметил над верхушками деревьев серый дым, четко вырисовывавшийся на фоне темнеющего неба. Его настроение сразу же улучшилось.
