— Нравится все, кроме шиллингов, — отвечает Пятачок, — не думаю, что они должны быть там».
— Они хотели идти после фунтов, — объяснил Пух, — так давай им позволим. Лучший способ написать поэму, — просто позволить словам идти так, как они идут».
В наших головах может быть полный беспорядок, который требует укрощения более рациональными частями мозга, но в этом также есть определенная ценность. Считаешь ли ты или нет, что «шиллинги» улучшают поэму Пуха, одно из главных правил писательского творчества — это выключать свой внутренний цензор, голос здравого смысла в момент создания первого черновика своего произведения. Если тебе повезет, слова будут выскакивать из твоего подсознания и резонировать с подсознательным чувством твоих читателей, если твоя история будет цеплять их.
Цитата одного шизофренического пациента иллюстрирует более патологическую склонность к тому, чтобы позволять «вещам идти так, как они идут».
«У меня был ТВ-зуб, как они это называли. Это, когда они устраивают тебе сюрприз и вставляют иглу в череп, и слушают тебя годами, знаешь ты об этом или нет. Я не знал. У них есть такое фантастическое, дорогое оборудование. Они сказали мне, эй, мы можем проверить твою голову если на месте удара начнут появляться синяки, а электричество пройдет немного по-другому через твой скальп, мы гарантируем социальное обеспечение этой травмы или само по себе. Это как церебральный паралич.
В этой ситуации говорящий был неспособен ничего удержать в себе. Как только мысли приходили в его голову, они немедленно превращались в слова без какой-либо переработки. Обычно мы задумываемся и выбираем то, о чем говорим. Мы делаем это, чтобы подвергать цензуре неприемлемую или не логичную речь, но также и для того, чтобы закончить одну мысль до того, как начнем следующую. Тщательное чтение вышеприведенной цитаты дает возможность общего понимания того, что говорящий пытается донести, хотя это и тяжело.
Когда одна мысль резко перескакивает на другую, а наша способность удержать мысль ограничена, то мысли выражаются очень беспорядочно. Менее серьезная форма перескакивания с места на место называется тангенциальность, при который говорящий прыгает с одной мысли на другую, но так, что смысл все равно остается. Например: «Не могу дождаться утра, поехать в Оушен Сити. У них в городе подают самые вкусные коктейли «Маргарита». Мне нужно найти место, где починить машину сегодня днем. Куда ты собираешься пойти на обед?». Мы часто начинаем так говорить, когда взволнованы. Желающий дофамин заводится и перевешивает контролирующий дофамин, который имеет более логичный подход к коммуникации.
В самом конце этого спектра, находится «словесный салат», самое серьезное проявление бесконтрольной речи. В этом случае в речи настолько сильный беспорядок, что в высказываниях нет вообще никакого смысла; например, «Как ты себя чувствуешь сегодня?» «Ручки в больнице и чернильная газета критически заботится мама почти тут».
Они продают открытки с фотографиями повешенных
Они раскрашивают паспорта в коричневый цвет,
Салон красоты наполнен моряками,
Цирк в городе.
Боб Дилан — «Ряд опустошения» (Desolation Row)
Как и люди с психическими заболеваниями, творческие люди: артисты, художники, поэты, ученые и математики, тоже будут время от времени испытывать ощущение, что их мысли бегут слишком свободно. Творческое мышление требует того, чтобы люди уходили от обыденного восприятия мира, чтобы увидеть вещи совершенно новым образом. Но что это за модель восприятия и почему она так выстраивается?
Мир, который выше наших чувств
Материальные вещи, объекты в H&N-периперсональном пространстве можно ощущать всеми пятью чувствами. Когда объект двигается от нас на расстояние, от периперсонального H&N к экстра-персональному дофамину, мы теряем одну чувствительную модальность за другой. Сначала пропадает вкус, затем осязание. Когда предметы удаляются еще дальше, мы теряем нашу способность чувствовать их запах, слышать их, и, в конце концов, видеть. И тогда всё становится интереснее. Как мы воспринимаем то, что находится так далеко от нас, что мы даже его не видим? Мы используем воображение.
Модели — это воображаемые отображения мира, который мы строим, чтобы лучше его понимать. В некоторых случаях построение моделей похоже на латентное торможение. Модели состоят только из тех элементов окружающего мира, которые кажутся существенными создателю модели. Другие детали отбрасываются. Наш мозг строит модели автоматически в течение дня и обновляет их, когда возникают новые факторы.
Модели не только упрощают наше представление о мире; они также позволяют нам абстрагироваться, получить конкретный опыт и использовать их, чтобы создавать более широкие и общие правила. С помощью моделей мы можем предсказывать и справляться с ситуациями, с которыми мы никогда раньше не сталкивались. Например, я никогда не видел Феррари, но как только увижу, я буду знать, какая это машина. Основываясь на моем опыте с настоящими машинами, я могу построить модель абстрактной машины. Если машина, которую я никогда раньше не видел, подходит под общие признаки моего абстрактного представления о машинах, я смогу быстро это определить и буду знать, что это машина.
Узнавание машины может показаться незначительным, но построение моделей помогает нам с самыми всеобъемлющими абстракциями. Наблюдение за тем, как реальные объекты двигаются, привело Ньютона к созданию его абстрактного Закона всемирного тяготения, который прогнозирует не только то, как яблоко упадет с дерева, но также и движения планет, звезд и галактик.
Мысленное путешествие во времени
Модели могут быть полезны, когда нам необходимо сделать выбор из числа различных мнений. Они позволяют нам просматривать в нашем воображении различные сценарии, чтобы выбрать лучший. Например, мне нужно добраться из Вашингтона в Нью-Йорк; я могу поехать на поезде, на автобусе или полететь на самолете. Чтобы выбрать, какой вариант самый быстрый, самый удобный и самый простой, я просматриваю каждый вариант в моем воображении, а затем, основываясь на моем внутреннем опыте, делаю выбор в реальном мире. Это процесс называется мысленным путешествием во времени. Используя воображение, мы проецируем себя в различные возможные варианты будущего, мысленно проживаем их и затем решаем, как нам получить больше всего выгоды от того, что мы видим — каким образом мы сможем максимизировать наши ресурсы: сидение у окна, дешевый билет или быстрая дорога.
Мысленное путешествие во времени — это мощный инструмент дофаминовой системы. Он позволяет нам испытывать возможное будущее, которое нереально в настоящем, но так, как если бы мы находились в нем. Мысленное путешествие во времени зависит от моделей, потому что мы делаем предсказания о ситуациях, которые мы еще не пережили. Как изменится моя жизнь, если я куплю эту новую посудомоечную машину? Какие проблемы могу возникнуть у космонавтов при путешествии на Марс? Что может случиться, если я сейчас перебегу дорогу на красный свет?
Мы все постоянно совершаем мысленное путешествие во времени, потому что это механизм, необходимый для принятия каждого осознанного решения в жизни. Для мозга каждый обдуманный выбор будущего — это задача для системы дофамина и моделей, которые он создает, выбираешь ли ты, что заказать в Бургер Кинге или президент решает, начать ли ему войну. Мысленное путешествие во времени ответственно за каждый «следующий шаг» в нашей жизни.
