Этот вел себя не так и не этак. В его поведении капитан почувствовал нечто необычное. Настораживающее.
Мужчина как бы бесцельно, как бы прогуливаясь расхаживал по залу. Вдруг он изменил ритм движения, словно включилась другая скорость. В его поле зрения появилась ничем особо не примечательная, совсем молоденькая девушка в легком цветастом платье. Он буквально спикировал на нее, что-то сказал и застыл с приоткрытым ртом в ожидании ответа. Девушка откликнулась совсем коротко, может быть, поздоровалась или сказала «да», «нет». Он подхватил ее слова и стал говорить, говорить. Выражение лица сразу изменилось: только что на нем читалась скука, а тут вдруг появилась улыбка, глаза заблестели.
Возможно, все это пустое. Даже скорее всего — пустое. Ну встретил человек дочь своих знакомых. Или племянницу. Или подругу собственной дочери. Та стесняется, не очень знает, о чем говорить, — все-таки разница в возрасте. А для него — какое-никакое развлечение. Способ убить время в ожидании автобуса.
Ничего особенного не происходило, и участковый продолжил обход. Он вышел на перрон, вернулся в зал, постоял у касс, в сотый, а то и в тысячный раз оглядел бесконечные очереди, прогулялся мимо газетного киоска, аптечного ларька, буфета, прошел вдоль кресел. Мужчина в очках по-прежнему что-то втолковывал девушке.
Участкового не покидало ощущение, что человек с портфелем ведет себя как-то не так. Неправильно, что ли. Люди такого склада к незнакомым девушкам не пристают, а со знакомыми разговаривают иначе — без напора, доброжелательнее. Сколько времени он что-то ей втолковывает, а она отмалчивается и отворачивается. Если бы они были раньше знакомы, она не стала бы так себя вести.
Девушка резко встала и, не попрощавшись, не взглянув на мужчину, пошла на перрон. Участковый проводил ее взглядом: девушка садилась в автобус.
Взгляд очкастого погас в тот момент, когда она повернулась к нему спиной. Словно где-то внутри у него щелкнул выключатель. Минуту-другую мужчина посидел в кресле, как бы для приличия, потом резко поднялся и снова принялся прохаживаться по залу, бросая по сторонам быстрые взгляды.
Заносовский уже знал, кого ищет взглядом незнакомец.
Несколько раз, заметив одинокую молодую женщину, он быстро подходил к ней, как будто внезапно узнавал старую знакомую, и пытался завести разговор. Глядя со стороны, можно было подумать, что он ошибся, принял женщину за другую. Все они отвечали ему что-то такое, что его не устраивало, и он, явно раздосадованный, сразу отходил. Он не приставал к ним — в том смысле, который обычно вкладывают в это слово. Его ставили на место, и он без спора отступал.
Заносовский посмотрел на часы. Через несколько минут его должны сменить. Или прямо сейчас проверить этого странного типа в очках, или пусть себе гуляет дальше. Непохож он на преступника. Так, сексуально озабоченный. И навязчивый. А на вид как раз наоборот — скромный…
— Простите, гражданин…
Участковый тронул мужчину за рукав. Тот застыл, уставившись на милиционера испуганным взглядом.
— Участковый инспектор капитан Заносовский. Позвольте ваши документы.
— В чем дело? Зачем? — Голос мужчины звучал недовольно, но в то же время как-то заискивающе. Человек с портфелем был явно встревожен. И даже напуган.
— Проверка документов. Паспорт у вас с собой? Предъявите, пожалуйста.
— Хорошо, хорошо… Я сейчас…
Мужчина переложил портфель из одной руки в другую. Он сжимал ручку с такой силой, что костяшки пальцев на больших загребущих кистях стали совсем белыми. Наблюдательный капитан успел это заметить.
Взяв портфель в левую руку, мужчина полез во внутренний карман пиджака, достал бумажник, стал перекладывать какие-то квитанции и счета. Внезапно он стал суетлив и многословен.
— Вот, пожалуйста, мой паспорт, вот командировочное удостоверение, служебный пропуск. Я, понимаете ли, из командировки возвращаюсь. Домой еду. Вот, автобуса жду. Скучно, понимаете ли… Время как-то убить…
Он почему-то подмигнул капитану, неумело, словно намекая на какую-то общую тайну. И замолчал, часто и тяжело дыша.
Документы были в полном порядке. Заносовский не торопясь изучил их, вернул человеку с портфелем, извинился и козырнул. Капитан был в милицейской форме, поэтому должен был отдавать честь всем, к кому он обращался, даже подозрительным типам на автовокзалах, пристающим к девушкам.
— Все в порядке, извините за беспокойство, — сказал капитан. И добавил из вежливости: — Счастливого пути.
Мужчина быстро спрятал документы, кивнул и поспешно отошел от капитана. А того буквально через несколько минут сменили, и он направился домой, бормоча себе под нос не совсем обычную фамилию странного типа, который с такой силой сжимал ручку портфеля. Что-то в его поведении — поклясться можно — было странное. Не ведут себя так солидные люди. Облик, можно сказать, не соответствует поведению…
* * *
Прошло две недели, и наступило 13 сентября. Этому четвергу суждено было стать памятным днем в зловещей «Лесополосе».
Тринадцатого сентября 1984 года предполагаемого убийцу арестовали. Посадили за решетку. Возбудили уголовное дело.
Три месяца спустя его судили. Но не за убийства! Про убийства не было и речи. Ему вменили в вину ерунду, мелкое хищение. И выпустили на свободу.
Он оставался на свободе до ноября 1990 года. За эти шесть лет он убил, согласно обвинительному заключению, 21 человека.
И никто не знает, сколько их было на самом деле.
* * *
Тринадцатого сентября капитан Александр Заносовский уже в который раз дежурил на пригородном автовокзале. С ним был напарник, тоже из Первомайского отделения милиции, Шайх-Ахмед Ахматханов. Оба в штатском. Не в чем-то специально подобранном, а так — кто в чем пришел из дома.
Дело близилось к вечеру, оба милиционера за день изрядно намотались. После нескольких часов патрульной работы, как ты ни тренируйся и каким молодцом ни держись, ноги все равно гудят — если, конечно, работать по-честному. Лица мелькают, будто в калейдоскопе, и без навыка запомнить что-либо очень трудно.
Высокого мужчину в очках, того самого, у которого он две недели назад проверял документы, Заносовский увидел в дверях. Капитан уже почти забыл об этом типе. Отчего он так нервничал, когда у него попросили паспорт?
Столько за эти дни физиономий видано, столько документов просмотрено… Но теперь, едва увидел его, сразу вспомнил. Подождал минуту, присмотрелся. Как и в прошлый раз, высокий шел по залу, бросая быстрые взгляды по сторонам. Можно подумать, что человек убивает время в праздном шатании. Но, если приглядеться, можно заметить нервозность в его поведении и беспокойство в глазах. Как будто на охоту вышел. Как будто ждет, что вот-вот привалит удача.
Заносовский внезапно почувствовал: что-то за этим кроется. Это не пустой номер. Глаз не спускать.
