И мне было очень интересно, что именно драконы пытались скрыть.
Обойдя скованного мужчину, я увидела наручники, крепко охватывающие его руки и… стремительно покрывающиеся ржавчиной.
Ржавый дракон!
Явно на одну восьмую крови максимум, но даже это было невероятно. Ржавые драконы считались вымершими! Они уже более шести десятков лет считались вымершими! А тут…
— Его нельзя убивать, — остановившись, уверенно сказала я.
Старший следователь, стоявший привалившись к дверному косяку, лишь насмешливо изогнул бровь и произнес:
— Простите, забыл поинтересоваться вашим мнением.
Он издевался, не предпринимая даже малейшей попытки хоть как-то это скрыть. Просто издевался! И потому я решила, что не несу ответственности за свои дальнейшие действия!
— Лорд старший следователь, — проговорила, прожигая его взглядом, — не хотелось бы вас огорчать, но… это не тот дракон, что пытался ночью вломиться в мой дом. Мне очень жаль.
Поразить полицейского мне воистину удалось. Он даже улыбаться перестал, а мистер Уоллан посмотрел на меня с явным сомнением во взгляде, и сомнение это определенно относилось к состоянию моего разума.
— Что? — очень нехорошим тоном переспросил вмиг подобравшийся Давернетти.
— Вы пытали невиновного. — У меня губы самопроизвольно растянулись в улыбке. — Что, впрочем, не редкость для вас, не так ли? Что-то подсказывает мне, что это распространенная практика в вашем полицейском участке. Даже не знаю что… личный опыт, наверное.
И, протянув руку в сторону пытаемого, я произнесла:
— Sanitatem argentum!
И мир пошатнулся очередным приступом жесточайшей мигрени, но, прежде чем потерять сознание, я увидела то, что, собственно, и ожидала — кожные покровы господина Илиаса Скайверна начали стремительное восстановление, что, естественно, не было безболезненным процессом, и, проваливаясь в темноту бессознательного, я услышала его огласивший все здание полиции вопль.
* * *
— Мисс Ваерти! Мисс Ваерти, дорогая!
Я пришла в себя, лежа на узком черном диване в уже знакомом мне кабинете старшего следователя Вестернадана. Миссис Макстон, пытающаяся привести меня в чувства, то подсовывала соли под нос, то прикладывала ледяной компресс к моему пронзенному дикой болью лбу, и я почему-то ощутила, что мне на редкость легко дышать… Это было как-то крайне непривычно.
А в следующее мгновение стало уже откровенно плохо.
— Полегчало? — вопросил обнаружившийся в дверях лорд Арнел.
От конфуза меня спасло только то, что утром я ничего не успела съесть, а ночью желудок уже был опустошен, и не раз. Дракон с презрительным выражением лица пронаблюдал за потугами моего организма выразить все, что по поводу данного дракона сам организм думает, развернулся и вышел.
Я осталась полусидеть на диване, тяжело дыша, держа платок со льдом у рта и осознавая, что у меня разорвано платье и разрезана шнуровка на корсете. И почему-то даже ни малейшего сомнения не возникло в том, кто это сделал!
— Не благодарите, — раздалось издевательское из коридора.
Не стала! Пытаясь сдержать очередной приступ тошноты.
Миссис Макстон, прикрыв повреждения концом моего плаща, извиняясь, произнесла:
— Простите, мисс Ваерти, но вам не помог даже врач, вы практически не дышали, и губы становились все более синими.
Из-за раскрытой двери заглянул седовласый мужчина, поцокал неодобрительно и вынес вердикт:
— Зато помогло.
У меня появилось желание повторно упасть в обморок. Но, мужественно сев, я запахнула разорванное платье и нервно сообщила миссис Макстон:
— Со мной все хорошо, не стоит тревожиться, всего лишь небольшое магическое истощение.
Из коридора тут же донеслось:
— Я бы не был столь легкомысленен.
Мой бедный желудок.
К счастью, на этом лорд Арнел покинул здание полиции, и мне стало легче. Намного легче. Но ненадолго.
Вошедший лорд Давернетти окинул меня взглядом, подошел к окну, распахнул его, впуская воздух морозного утра, и, пройдя за стол, приказал:
— Мисс Ваерти, подпишите освидетельствование и можете быть свободны.
Миссис Макстон попыталась было встать, чтобы взять лист и писчее перо, но я остановила ее, схватив за рукав, и, полностью прикрыв растерзанное платье плащом, произнесла:
— Лорд Давернетти, мне казалось, я ясно выразилась, сообщив, что это не тот дракон.
Взгляд этого дракона мне понравился еще меньше, чем вид истерзанного того.
— Да, — мрачно подтвердил старший следователь, — и мы оба с вами знаем, что вы солгали.
Усмехнулся и добавил:
— Более того, нам обоим известно, что вы, в нарушение всех законов, применили магическое заклинание в полицейском участке. А это арест, мисс Ваерти, на пятнадцать суток минимум. Подписывайте!
Я сидела, кусая губы и с ненавистью глядя на лорда Давернетти. О боги, в жизни не думала, что способна на столь сильные чувства…
— И кстати, — игнорируя и меня, и мой взгляд, занявшись бумагами, произнес лорд, — почему именно исцеление серебром? Я ведь правильно перевел фразу «Sanitatem argentum», не так ли?
Мне не хотелось отвечать. Была бы рада не разговаривать вовсе, но я отчаянно пыталась придумать, как избежать оставления моей подписи под актом освидетельствования без того, чтобы понести за это наказание, причем заслуженное, а потому ответила:
— Rufusdraco — подвид, обладающий особым влиянием на металлы, но, в отличие от остальных драконов, также подверженный влиянию металлов. Серебро их исцеляет, золото им вредит, железо они способны разрушать одним прикосновением, превращая его в ржавчину и прах. Собственно, поэтому они и получили название Ржавые драконы.
Давернетти безучастно покивал, ровно до слов «разрушать одним прикосновением, превращая его в ржавчину». Вот после этих слов старший следователь, кажется, практически перестал дышать. Несколько секунд он сидел, глядя в никуда, затем поднял голову, посмотрел прямо на меня и произнес:
— Простите?
И я поразилась тому, насколько изменилось его лицо — ни издевательской насмешки, ни искривленных все в той же насмешке губ. Лицо словно окаменело, и взгляд сделался холодным и цепким.
— Ржавые драконы более шестидесяти лет считались вымершими, — уведомила я. — Судя по моим наблюдениям, в Илиасе Скайверне как минимум одна восьмая «ржавой» крови, его нельзя убивать в принципе, вполне может статься, что это последний Rufusdraco во всей империи!
Но Давернетти интересовали явно не мои попытки сохранить популяцию вымирающих драконов, потому что он спросил совсем о другом:
