— Места убивств, ик!
Мы не мешали, отлично зная, что мешать в такие моменты мистеру Илнеру вовсе не стоит — он был одним из тех редких представителей своей профессии, кто находил дорогу всегда и везде, даже в абсолютно незнакомых ему местах, а если уж место было знакомо, то Илнер знал его досконально, до всех поворотов, переулков и тупиков. А потому мы, затаив дыхание и допивая давно остывший чай, следили за тем, как на карте прорисовывается нечто.
— Это где трупы, — сообщил нам мистер Илнер, роняя черный карандаш и берясь за красный. — А тут не уверен я, но парни говорят, видели кровь.
И он начал вырисовывать алые пятна, которые, как это ни странно, лишь дополняли картину из черных крестов…
И когда мистер Илнер, завершив свою работу, рухнул на пол как подкошенный и громко захрапел, мы все с диким ужасом уставились на карту. А точнее, на голову дракона, так отчетливо прорисованную конюхом. Отрубленную голову дракона! Глазом в которой, причем пустым глазом, было поместье Арнелов.
Спустя несколько минут созерцания данной картины я поднялась, подошла к спящему мистеру Илнеру, взяла черный карандаш и нарисовала черный крест в месте, где обнаружила умирающую девушку.
Отметка идеально легла в рисунок отрубленной головы, словно именно данного штриха там и не хватало.
— Это месть, — уверенно произнес мистер Уоллан.
Мы все посмотрели на дворецкого, а он так же уверенно добавит:
— Показательная, демонстративная, жестокая и расчетливая месть. Месть, которую эти драконы ждали и которой боялись. Отсюда и столь существенная осторожность в выборе приезжающих, и запрет на отбытие.
Я стояла с черным карандашом в руке и не знала, что на это сказать. Но что-то здесь было не так.
— Кто мстит женщинам? — спросила неуверенно.
Мои люди молчали, затем мистер Уоллан произнес:
— Слабые, мисс Ваерти, слабые всегда избирают предметом своей мести детей и женщин.
И тут сквозь храп с пола донеслось:
— Звери чуют, лошади. Эти по ночи кровь-то затирают, а кони чуют, на тех местах на дыбы встают, идти не хотят. Звери, они иной раз умнее человека будут.
А я почему-то вспомнила: «Зверь… Зверь проснулся… Зверь… бегите…».
Постояв над вновь захрапевшим конюхом, я попросила мистера Уоллана:
— Отнесите его спать.
Он и мистер Оннер подняли мистера Илнера и понесли, по дороге ударяя о различные поверхности, я же, сняв со стены перечень отпетых за последние четыре года, села за стол, изучая список, составленный мелким уверенным почерком миссис Макстон. Примерно на четвертой странице меня посетило странное чувство повторения событий… Очень странное. Я взяла другой лист бумаги и начала выписывать даты рождения убитых, и экономка ахнула уже на второй странице, потому что даты имели строгую последовательность — январь, февраль, март, апрель, май, июнь, июль, август и далее. Менялись числа рождения, но месяцы… месяцы чередовались в строгой последовательности.
— Убийца имеет доступ к архивам мэрии, — спустя несколько секунд уверенно сказала я.
Потому что драконы исповедовали кастицизм, то есть подвид религии, основанный на вере в предков. И они не крестили девочек в церквях, посвящение дочерей в таинство религии проходило дома, а потому единственный момент, когда запись о рождении попадала в церковные списки, был днем отпевания или свадьбы.
— Или это врач, — предположил мистер Уоллан.
— Акушерки и повитухи, — вставила миссис Макстон.
Я же, подумав еще немного, внесла еще одно предложение:
— Цветочная лавка.
И под вопросительными взглядами домочадцев пояснила:
— Если убивали девушек из родовитых семей, то, вполне вероятно, в день рождения дочери отец традиционно заказывал цветы для любимой жены, и если в цветочной лавке ведутся соответствующие записи…
Нет, я бы, вероятно, не подумала об этом, но тот букет зимних фиалок из цветочной лавки, он вызывал некоторые подозрения.
— Я узнаю, велись ли подобные записи, — пообещал мистер Уоллан.
— Я навещу завтра городского архивариуса мистера Толлока повторно, — решила я.
— Поеду с вами, — непререкаемым тоном заявила миссис Макстон.
— Все еще буду говорить с торговками, — вздохнула Бетси.
Дворецкий, одобрительно глянув на нее, сказал:
— Если мы разберемся со всем достаточно быстро, пособничество леди Арнел позволит нам покинуть этот проклятый город навечно, а там… у профессора Стентона имеется прекрасное имение на берегу моря…
За окном, словно заставляя нас всех еще сильнее мечтать о переезде, завыл ледяной ветер… Действительно, переезд бы нам всем не помешал.
* * *
А наутро, когда я завершала чаепитие в компании миссис Макстон и мистера Уоллана, дрожащая Бетси принесла и положила передо мной утренние газеты. На всех первых страницах красовалась одна ужасная новость: «В полночь, путем пускания пули в висок, ушел из жизни незаконнорожденный мистер Илиас Скайверн».
Газета выпала у меня из рук…
— О Господь! Как же так? — всплеснула руками миссис Макстон.
— Что он сказал вам вчера, мисс Ваерти? — беря следующую газету, спросил мистер Уоллан.
— «Мой совет от всей души — берегитесь лорда Адриана Арнела», — едва слышно повторила я.
И, нагнувшись, подняла оброненную газету. Там несколькими фразами была описана вся несчастливая жизнь мистера Скайверна: «в своей комнате в работном доме на окраине города», «не оставив никакого имущества», «будет погребен за счет города в связи с отсутствием родственников». Вот и все… Один. У него даже не было родственников… Возможно, мистер Скайверн являлся одним из последних Ржавых драконов, некогда свободолюбивых настолько, что научились обращать оковы и цепи в прах, просто покончил с собой…
Или не просто?!
Я смотрела на газетные заголовки и вспоминала Илиаса Скайверна, сидящего на стуле со скованными за спиной руками и сползающей с лица кожей… И я никогда не видела такого. Такой магии, что была бы способна кромсать дракона, пусть даже не чистокровного, заживо на куски. И с магией подобной силы я столкнулась в Городе Драконов лишь однажды — когда лорд Арнел, ворвавшись в мой дом, применил настолько мощную контактную магию, что я ощущала последствия и по сей день, а ведь он только считал воспоминания. Просто считал воспоминания… Мне страшно представить, что было бы, примени он что-то более сильное… к примеру, ментальное воздействие…
А теперь просто вопрос: что было бы, прикажи лорд Арнел мистеру Илиасу Скайверну вернуться в свой дом, взять револьвер, поднести к виску и нажать на курок?!
Как маг, я могла совершенно уверенно ответить — мистер Илиас Скайверн вернулся бы домой, взял револьвер, поднес бы к виску и выполнил приказ. Сопротивляться подобной магии едва ли сумела бы даже я, несмотря на все мои знания, специфический магический дар и тренировки профессора Стентона. Так вот, даже я едва ли сумела бы оказать сопротивление прямому приказу, а у этого дракона не было ни шанса. Просто ни единого шанса.
