— Дай сюда! — раздался противный голос, и в руках облезлого сверкнул нож. — Живо! Кому говорю!
— Эй ты, полегче! Гони зелье! — усмехнулся черными пеньками старик, доставая свой самодельный нож.
— Руки убрали! — возмутился счастливый обладатель неприятностей, демонстрируя свое оружие и прижимая покупку к груди.
Тем временем я тихонечко отступала в глубь леса, пока надо мной порхала огромная зеленая бабочка. Несколько неуверенных шагов по сухой листве и острым сучьям, сброшенные на ходу туфли, и я уже мчусь резвой ланью по дороге в мрачные лесные чащобы за зеленым огоньком. Я бежала, задыхаясь и охая, когда нога попадала на острые камни. Через минут десять мое вымотанное быстрым бегом тельце медленно стекало вниз по большой сосне, пока я мысленно уверяла себя, что ни шагу не сделаю, пока сердце не поднимется обратно в природой задуманное место. Сделала кассу не отходя от трассы! Отлично!
Бабочка снова превратилась в муху, делая круги почета над моей головой и намекая мне, что как человек я — не очень. Да и как марафонец — так себе.
Бзззз… Бзззз… Зеленая муха развлекалась на полную катушку, я затаилась под сосной, переводя дух. Бзззз… Бзззз…
Немного придя в себя, отогнав назойливую дрянь, я поковыляла, хватаясь за бок, дальше по тропинке, которая вывела меня в небольшое поселение.
Если сравнивать это с олимпийской деревенькой, то народ здесь явно злоупотреблял допингом, поскольку в канаве валялись пустые бутылки и даже один мастер спирта по фигурным рюмкам. Мрачные, суровые и оборванные обитатели сверлили меня фирменными взглядами: «Ты кто такая?» А старенькая деревянная табличка «Добро пожаловать» как бы намекала на то, что с барского плеча не помешала бы спонсорская помощь в виде дорог. Дураков, судя по повальному пьянству, здесь и так хватало. Не знаю, кто тут главный, но есть у меня подозрение, что правят этим оплотом стабильности Безнадега и Безработица, причем делают это уже не первый год и с переменным успехом. Таблички «Власть — дровосекам!», «Никакого короля!», «Власть — охотникам!», «Никаких правителей!» намекали на то, что я нашла то место, где пролетарии всех стран объединились, но строительство светлого будущего пока отложили из-за банальной нехватки оптимистичных стройматериалов.
Подозрительно щурясь по сторонам, я прикинула потенциальные места расклейки своих драгоценных объявлений. И тут меня осенило, что клея-то у меня нет. Совсем нет. Нет, конечно, можно было бы распустить сопли, развесить их гирляндами по всем заборам, а потом приклеить на них мои путевки в лучшую жизнь, но гордость не позволила. Мой взгляд упал на старую сосну, которая сочилась смолой. Природный магазин канцтоваров работал без перерыва и выходных, давая мне возможность быстро облепить все близлежащие поверхности заманчивыми предложениями. Кто молодец? Я молодец! Дело сделано! Осталось немного подождать!
Мрачный народ сновал по своим делам, с подозрением шарахаясь от бумажек. Но вот какой-то мужик с топором подошел поближе, прищурился и оторвал объявление! Ура! Первый клиент почти созрел! Сейчас придет домой, подумает, мол, а что это я тут за копейки гнусь? Ведь есть же легкий способ обогатиться! Тем более топор у него уже есть! Нам же дешевле! Я прямо вижу, как он сидит и обсуждает с женой перспективы карьерного роста в темном воинстве. «Опять добычу задерживают? Да? — горестно вздыхает супруга. — Пойду к соседке, займу десять золотых до добычи! Со следующего грабежа отдадим!»
А если они, например, ипотеку хотят взять? «Перед смертью распишись, пожалуйста, сколько я у тебя забрал! Да не смотри ты на цифры! Мне справка о доходах нужна», — вздыхает новобранец, любовно поглядывая на стопку окровавленных справок о доходах от доходяг. «Заплати налоги с грабежа — пусть будет чистая душа!» — появился транспарант в голове вместе с суровой теткой главбухом, которая высчитывает процент от награбленного для уплаты подоходного налога. Мысли уже докрутились до декретных, правда, я еще не была уверена, кому их следует давать. Не хватало, чтобы под замком выстроилась очередь женщин с младенцами, предоставляя справки, что налет превратился в залет. И пока у деток болтаются на резиночке варежки, у темного войска на резиночке будет болтаться что-то другое. В целях экономии бюджетных средств.
Пока я рассуждала о прелестях бухгалтерского учета по статьям «Грабежи», «Насилие» и «Мародерство», какая-то женщина в сером платье с потрепанным и грязным подолом подозрительно ковыряла пальцем мою бумажку. Отлично! А вы говорили, что не получится! Еще как получится! Все, теперь они знают, что если их заинтересует заработок без вложений, они могут пройти к черному замку, что, в принципе, не так уж и далеко, зарегистрироваться и начать зарабатывать!
— Кто молодец? — снова самодовольно спросила я вслух, ковыляя обратно тем же маршрутом. — Я молодец! По-любому, одна-две регистрации будут! Еще бы! Работы здесь нет, а у нас заманчивые перспективы.
Тропа петляла между сосен, а я боялась пропустить то самое место, где меня, как наивную Белоснежку, ждало наглое и очень платежеспособное пушистое зверье. Ошибиться мне не хотелось.
— А-а-а!!! — завопил один голос вдалеке, а потом к нему присоединилась возмущенная подпевка. — А-а-а!
Завывание хора мальчиков-зайчиков сливалось в жуткий унисон, который иногда перемежался всхлипываниями и хриплыми ругательствами. Зайчики страдали, а судя по воплям, подумывали оторвать себе хвостики…
— Ы-ы-ы! — перешла на новый репертуар лесная опера, но я знала, что в данный момент они еще слегка и балет. И чем дальше в лес, тем ближе балетная труппа, мечтающая сделать из меня труп, поэтому я предусмотрительно стала искать обходной путь. Нет, ну а что? Результат-то будет! Главное — не мочить!
— Ой-е-е! — заревел кто-то в лесу, задыхаясь. — Больно!
— И-и-и! — вторили остальные. А вы что хотели? Я же не матушка-природа. Почему я должна исправлять ее ошибки? В последний раз мне было так грустненько, когда я получила СМС от благоверного: «Я уже дома. Кончик смотрю и лижу!» Пока акробаты пытались повторить этот трюк, проклятый T9 похлопывал по плечу бедную учительницу русского языка, я грустно поглаживала когнитивный диссонанс, понимая, что просмотр кина, именуемого «кинчиком», в позе лежа — не такое уж и страшное преступление с точки зрения общественной морали.
Бабочка порхала рядом со мной, осыпая сверкающим порошком, как фея Динь-Динь Питера Пена, заставляя на мгновение почувствовать себя счастливым ребенком. Охрана, до которой я благополучно добралась, посмотрела на меня с еще большим подозрением, чем в прошлый раз.
— Пять букв послали меня на три. Так что я вернулась! — радостно отчиталась я, глядя, как при виде бабочки мордовороты расступились, аки воды перед Моисеем.
В зале, куда меня торжественно проводили, было прохладно, ибо встретили меня не с караваем и кокошником, а с короной и вопросительным взглядом.
— Ита-а-ак, как успе-е-ехи? — поинтересовался принц, приподнимая брови, пока стоящая по периметру охрана тихонько давилась от смеха, пытаясь скрыть улыбки. Огромное круглое зеркало, почему-то стоящее в самом центре зала, было при мне накрыто черной тканью. Пока свита исполняла приказ, его высо-о-очество смотрело на меня так, словно только что сделало большую гадость. Странно, но я не видела спутниковой антенны на сто пятьдесят восемь каналов.
