— Ах так? — возмутилась я, полыхая праведным гневом уставшего сотрудника, впервые услышавшего о сверхурочных. Еще бы имя новоявленного директора, готового премировать и кремировать меня с миром, выучить. Эв… Вспомнила! Эврард! Я должна знать, кто возглавит мой черный список!
— Да-а-а! А как ты хотела? — развел руками бог обоснуя, критично осматривая меня со всех сторон. — Жа-а-аль, но мне начинает казаться, что ты не так уж и хороша-а-а…
В последний раз меня так втоптала в грязь новая социальная сеть, не пропуская мои фотографии, отклоняя одну за другой. Когда битва с системой перешла в стадию поминания незлым и тихим словом разработчиков, добрый бот решил помочь мне с определением пола: «Подтвердите, что вы женщина!» По гортани медленно катилась слюна. Карманное зеркальце тихо запотевало. «Не женщина — богиня! Гений чистой красоты!» — успокаивали меня классики, а в голове мысленно составлялся список свидетелей. «Вам точно тридцать?» — интересовался бот, а я мысленно открыла охоту на белых медведей, которые слишком быстро вертят земную ось, да так, что вся жизнь мелькает перед моими глазами. Значит, у продавщицы в магазине, когда я покупала сигареты, ко мне возникали вопросы по поводу паспорта, а тут мне еще десяток накинуть хотят? Или он думает, что я — юное создание, дорвавшееся до прелестей ночной жизни любого города в виде полуночной переписки? Последний вопрос решил добить мою самооценку окончательно, чтобы не мучилась. «На фотографии точно изображено лицо? Да или нет?» Легкий холодок пробежался по нежнятинке.
— Как рабо-о-отник… — подытожил принц гадский широко и обольстительно улыбаясь.
Сначала берут на принцип, потом на приступ. Сердечный. Но я действительно очень разозлилась.
— Хорошо! Сегодня у тебя будут люди! — процедила я, пока меня провожали ядовито-сладким взглядом и многообещающей мужской улыбкой. Звеня монетами, как свинья-копилка, я отправилась рекрутировать. А почему бы и нет? Я запустила руку в сумку, чувствуя, как заработок ласкает мои пальцы. Нет, тут, конечно, не квартира в центре… «Жаль!» — икнуло внутреннее собрание акционеров, именуемое внутренними органами. Хм… Сколько сейчас стоит тройская унция золота? Калькулятор в голове отчаянно пикал, пока я решительно шагала, к счастью, по знакомому маршруту, обходя стороной, к несчастью, знакомые заросли. Если не считать пореза на ноге от ветки, то добралась я без приключений. Лесная деревенька шевелилась вялым ульем трутней. Алкоголик перевернулся в канаве на другой бок. Это были все новости к этому часу! А теперь — прогноз погоды!
Я окинула взглядом потенциальных жертв, пытаясь на глазок определить подходящую кандидатуру. На отшибе мой наметанный взгляд заприметил несколько самых нищенских лачуг. Отлично!
Мой липкий взгляд остановился на оборванном дровосеке, который вышел из одной лачуги и понуро поковылял в сторону леса, закинув на плечо старенький топор. Еще бы! Кто, как не он — работник тяжкого физического труда, согласится изменить свою жизнь к лучшему, если я великодушно предложу ему эту с ног сшибательную возможность?
— Здравствуйте! — приветливо улыбнулась я, подойдя поближе и глядя на грязные лохмотья потенциального партнера. — Я провожу социологический опрос! Уделите мне пару минут!
На меня посмотрели странным взглядом, словно я набивалась к нему в любовницы, а он, верный семьянин, всячески поощрял, но сопротивлялся.
— Меня жена провожает! — гордо ответил дровосек.
— Вы меня не так поняли. Я хочу спросить вас, устраивает ли вас ваш уровень дохода? — пояснила я, все так же вежливо улыбаясь.
На меня посмотрели, как на статистику средней заработной платы по региону, а потом преспокойненько подошли к ближайшему дереву.
— Меня устраивает. Жену — нет! Что она не отбирает, я пропиваю! — мечтательно причмокнул дровосек, судорожно сглатывая.
— Отлично! А хотите пропивать еще больше? — широко улыбнулась я.
— Здоровье уже не то, — погрустнел дровосек.
— А как бы вы хотели жить? Как выглядит ваша жизнь в ваших мечтах?
— Чтоб жена не пилила, детей поменьше было, деревья помягче, — вздохнул трудяга, доставая из-за пазухи какую-то бодягу, выпивая и крякая от удовольствия.
Несколько ударов, и в сторону полетела прелая кора, заставив меня отшатнуться.
— Я так понимаю, что вы работаете дровосеком? Вас устраивает ваша профессия? — снова поинтересовалась я, глядя на летящие щепки. Где-то рыдал Капитан Очевидность, глядя, как трясется несчастное дерево, роняя сухие ветки и листья.
Пара глотков, и на меня уже не обращали никакого внимания.
— А не хотели бы вы сменить работу на более легкую и доходную? — снова очень вежливо поинтересовалась я, вытаскивая из волос хвою.
— Как деревом привалит — пойду подаяние просить, если насмерть не зашибет! — ответил захмелевший мужик, размахивая топором так, что каждый удар приближал его карьерный рост.
— Я предлагаю вам заняться бизнесом, — деловым голосом сообщила я. — Я вас всему научу. Вы лично будете работать подо мной.
— Ишь ты какая! — усмехнулся дровосек, почесывая бороду и подмигивая. — Лады, пойдем, займемся. Вот словечек напридумывали! Раздевайся, красавица, пока жена моя не видит! Заниматься я люблю!
Вокруг моей головы зудела муха, намекая на то, что я еще та ромашка, которую нужно отскребать от подошвы.
— Я не это имела в виду, — я стала пятиться подальше от любвеобильного товарища, который уже доставал свой «маркетинг-план» из дырявых штанин.
Я бросилась к лачугам, утешая себя приметой о том, что пока сто «факушек» не увидишь, директором не станешь. Судя по сообщениям, которые мне иногда присылают, скоро я могу обратиться за дипломом проктолога, сжимая в руках присланное мне «портфолио».
Дверь той же лачуги, откуда ранее вышел любвеобильный друг, открылась, и на пороге появилась замученная, многодетная, почти полностью седая мать в обносках с вереницей отпрысков-оборванцев. Отлично! Я когда-то специализировалась на аудитории мамочек. Ради этого мне пришлось выучить все цвета детской неожиданности, все параметры колясок и мочепроводимость всех видов памперсов. Сейчас-сейчас!
— Здравствуйте! — вежливо поздоровалась я, глядя на обтрепавшиеся лохмотья и чумазые лица. — Какие у вас чудесные ребятишки!
«Чудесные ребятишки» смотрели на меня волчьими взглядами. Самый младший грыз сухарь, поглядывая на меня с затаенной ненавистью.
— Просто лапочки, — приторно улыбнулась я. — Я так понимаю, что вы — домохозяйка? Скажите! Вам на жизнь хватает? Ваш муж достаточно зарабатывает, чтобы прокормить семью?
На меня смотрели как-то странно.
— Вы сможете стать успешной бизнес-леди и добиться успеха! Вы сможете сами спокойно прокормить своих детей! — приветливо заулыбалась я, поглядывая на затянувшийся декретный отпуск.
— Пошла вон! Не трогай своими грязными руками моих детей! — заверещала мать, прикрывая собой свой стерильный выводок.
