– Ладно, сержант, хватит девушку нервировать, – поморщился Павел. – Давай о светлом и радостном. Есть такое?
– А как же, выборы скоро, – хмыкнул сержант. – Будем выбирать самых достойных. Уже собрания в коллективах проводили, представляли кандидатов от края. А раз собрание – значит, кино, концерт или еще какое-нибудь развлечение…
Настя подавленно молчала, переваривала услышанное. Водитель покосился на нее, сочувственно вздохнул. Снова помолчали, исподлобья созерцая пейзажи. Надвинулась крутая сопка, подточенная рекой – часть склона давно обвалилась. Деревья опрокидывались в воду вместе с корневой системой. Снова мостик над оледеневшими водами – добротный, из толстых бревен. Круча впечатляла, Настя провожала ее глазами, втянув голову в плечи.
– Подъезжаем, – сообщил водитель. – Лесок, а там поселок обозначится.
Наконец-то, навстречу протарахтел тяжелый «ЗИЛ», в кузове подпрыгивали штабеля бруса. Сержант съехал к обочине, пропустил чудовище – с этим лучше не шутить.
Дальше было веселее. Поселок Нижняя Масловка лежал в низине по обеим сторонам дороги. Частные подворья, вытянутые бревенчатые бараки, дым над трубами. Бетонные заборы, какие-то небольшие предприятия. Чадила поселковая котельная – из кирпичной трубы расползался густой дым.
– Они и нашу заставу отапливают, по договору с руководством погранотряда, – пояснил сержант. – Сам поселок не такой большой – душ четыреста. Ремонтные мастерские, промысловая артель, рыбацкое хозяйство…
Здесь тоже готовились к выборам – краснела наглядная агитация. До мелочей отработанный ритуал – радио, телевидение, тысячи тонн бумажной продукции, собрания в коллективах, напутствия будущим избранникам. А в знаковый воскресный день – добро пожаловать на избирательные участки реализовывать свое конституционное право…
– А телевизоры у вас работают? – робко поинтересовалась Настя.
– Если есть, то работают, – засмеялся сержант. – Недавно «Ставка больше, чем жизнь» шла, про разведчика Клосса. Правда, один канал только ловит, и тот с помехами… Так и живем – бабы смотрят, а потом рассказывают мужикам. У мужиков ведь дежурство, служба, они не могут каждый вечер у телика торчать…
– Не жили хорошо – не стоит и начинать… – пробормотала Настя, заработав осуждающий взгляд законного мужа.
– А она у вас с норовом, да, товарищ лейтенант?
– Нет, – огрызнулся Павел. – Анастасия Игоревна совсем не такая. Просто она еще не акклиматизировалась и не рассталась с нормальной жизнью.
– Да вы не расстраивайтесь, Анастасия Игоревна, – простодушно протянул сержант. – Хорошо здесь: природа, люди замечательные. В жилом городке при части магазин имеется. В Нижней Масловке – еще два. Раз в неделю начальство специально для дам организует рейсы в Лучеград – это такой городок на востоке. Раз в месяц во Владик можно съездить, там бронируется гостиница на ночь. Поверьте, ничего страшного, живем, как все. Посплетничать найдете с кем – и на жизнь пожаловаться, и мужикам косточки перемыть. У нас молодые мамаши с детьми живут – и то ничего. Когда тепло, по бульвару гуляют с колясками… Ну, не бульвар, конечно, – такая зеленая зона между домами. А в домах, между прочим, всегда горячая вода – даже в летнее время. Наше начальство за этим следит.
На окраине поселка стояли военные грузовики, крытые брезентом, бронетранспортер, укутанный маскировочной сеткой. Это настораживало. Водитель проследил за взглядом Павла, но промолчал. Он не был «находкой для шпиона», хотя болтать мог без умолку.
Лесок проскочили за полминуты, уступив дорогу армейскому «ГАЗ-69» – тот волок за собой шлейф угарного дыма. Справа за деревьями обрисовались жилые двухэтажные дома. Они стояли в линию, рядом – проезд с жиденькими березами и кленами, – очевидно, тот самый «бульвар». Дома смотрелись скучновато, построены они были недавно – еще не обветшали.
Контрольно-пропускной пункт. Подбоченились военные в светло-песочных полушубках с автоматами, проверили бумаги. Рослый ефрейтор вкрадчиво улыбался Насте, но сделал каменное лицо, перехватив уничтожающий взгляд лейтенанта. Сдержанно кивнул, отступил в сторону.
Воинская часть смотрелась солидно, как-то даже чересчур для обычной заставы. Небольшой плац, стенды с наглядной агитацией, призывающие крепить бдительность и непременно посетить всенародные выборы. Вытянутый барак, казарма, огороженный колючкой склад ГСМ, отдельно стоящее здание столовой. Невнятные постройки за деревьями – видимо, епархия хозяйственного взвода. На плацу отделение солдат приобретало навыки строевой подготовки – двигались с ленцой, явно не новобранцы.
На севере, в просветах между деревьями, проявлялось заснеженное пустое пространство…
– Река Уссури, – показал водитель, – «Черная, как сажа», если с маньчжурского перевести. Там граница – яблоко раздора… – сержант задумался, не сболтнул ли чего лишнего. – От заставы – три тропы в сторону реки – для удобства, так сказать, пользования. Застава у нас усиленная, поскольку объект – важный. Соседняя застава – «Куликовские сопки» – на востоке, в пятнадцати верстах, там нет островов, берега обрывистые, отсюда и объект не столь значимый. А у нас только погранцов около сотни – четыре взвода. Плюс отделение служебных собак, узел связи, прожекторное отделение, хозяйственная часть – вспомогательные, так сказать, подразделения… Гражданские из Нижней Масловки у нас работают; устроены на постоянку – в магазине, в медсанчасти, в библиотеке. Клуб маленький, зал на пятьдесят посадочных мест, так что кино по выходным смотрим по очереди. Недавно «Неуловимых мстителей» привозили, – встрепенулся водитель. – По несколько раз ходили, если время позволяло. Не видели еще? Новый фильм про Гражданскую войну – как три пацана и девчонка банду атамана Бурнаша гоняли. Вот умора, я вам скажу, наши животы надрывали…
– Отстаете от жизни, сержант, – улыбнулся Павел. – Уже и продолжение сняли – «Новые приключения неуловимых». Те же пацаны с девчонкой, только повзрослели и орудуют теперь в Крыму, Белую гвардию за нос водят.
– Серьезно? – удивился сержант. – Так это замечательно, товарищ лейтенант. Значит, и к нам привезут… Не пройдет и года.
Машина неторопливо объезжала плац. Солдаты поглядывали на пассажирку, сбивали шаг. Еще одна группа военных курила у беседки, оплетенной высохшим вьюном. В районе столовой мелькали лопаты – дневальные боролись со снегом.
– Здесь остановлю, – водитель втиснул машину между стендами с агитацией. – Идите в штаб, товарищ лейтенант. Капитан Стрельцов был на месте. А я вашу жену посторожу…
Мелькнула мысль, что Настя – как граница СССР, священна и неприкосновенна.
– Ее зовут Анастасия Игоревна, отвечаете за нее головой. Не выходи из машины, Настя, я скоро вернусь… наверное.
«Застава – наш дом родной», – уверяла надпись на кумаче.
Павел вошел в здание штаба, небольшую пристройку к казарме, козырнул дневальному. Тот проводил его любопытным взглядом. Заурядная коридорная система, чистые полы, потолок не первой свежести. У дежурного по части потрескивала аппаратура, сюда поступали доклады от нарядов, несущих службу. Граница охранялась в любое время дня и ночи.
