– По-моему, ты что-то недопонял! – взорвался Викториан. – Есть только одна власть – Власть Древних. Если что-то пойдет не так, нас всех… всех сметут с лица этой планеты, а потом заново, с нуля заселят ее какими-нибудь плоскочерепными уродами вроде вашего маркграфа… Или, если мы облажаемся, то сюда наползет всяких аморфов, и человечество просто исчезнет, растворится. Не будет его!!! И никто не вспомнит о нем! А все потому, что кому-то из нашего неподкупного и честного правительства не хватило пары миллионов для новой виллы, причем, прошу заметить, не в родной любимой стране, с которой они начали распродажу, а где-нибудь подальше… – Викториан замолчал, но глаза его по-прежнему пылали от ярости. Кулаки сжимались и разжимались.
Наступила долгая пауза. И тут неожиданно заговорил наш пленник. Хриплым, едва различимым голосом он произнес:
– Неужели все, что вы тут говорили про нашествие, правда?
– Нет, мы репетировали третий акт «Короля Лира», – в тон ему ответил Тогот. – Но ты больше нам не нужен. Как говорится: что знал, рассказал…
– Но я… – попытался возразить пленник.
Но Тогот уже отбыл или сделал вид. С этими демонами никогда ничего нельзя знать наверняка. Теперь же мне ничего другого не оставалось, как действовать на собственный страх и риск.
– Сможешь сам идти? – поинтересовался я у очкарика.
Тот кивнул.
Пробормотав под нос заклятие, я освободил его руки и ноги.
– Ну как?
Какое-то время он сидел молча, растирая запястья, потом попытался встать, но беспомощно рухнул назад на стул. Я помог ему, приподнял, перекинув его руку через свое плечо. Он лишь тяжело простонал. Видно, аморф его хорошенько отделал. Я бы даже не удивился, если бы выяснилось, что тот ему сломал пару ребер.
Однако стоило мне подхватить его, я почувствовал, как рука очкарика скользнула по моей наплечной кобуре, пытаясь захватить ствол. Но заклятия действовали на все пять баллов. Пальцы очкарика могли ухватиться за рукоять пистолета, но не могли его достать. Я же в свою очередь испытал очередное разочарование. Нет, все-таки прав Тогот: сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит.
Я зло крякнул и направился к выходу, а очкарик все пытался меня обезоружить и никак не понимал, почему у него ничего не получается.
– А что я тебе говорил, – хихикнул Тогот. – Никакой благодарности. Только подлость, обычная человеческая подлость…
– Ну, ты меня задолбал! Лучше бы аморфа прислал, а то у меня от напряга пупок развяжется.
– Уже.
Аморф ждал меня у выхода из подвала. Он сразу же подхватил мою ношу, словно очкарик был легче соломинки, и мы вместе отправились к транспортной пентаграмме.
– Подойдем – вырубишь клиента, – приказал я. – Незачем ему знать, где расположена наша «база».
– Зачем вырубать? – начал было очкарик. – Если попросите, я глаза и так закрою.
– Нет уж. Доверяй, но проверяй. Не хочу, чтобы ко мне нагрянули незваные гости.
Бам! И голова очкарика безвольно поникла.
Мы оттащили его до транспортной пентаграммы, потом перекинули к офису Яблонского, усадили на скамеечку.
После этого аморф, приняв вид добропорядочного гражданина, поплелся за мной в ближайший ресторанчик. Заказав отдельный кабинет, я приказал накрыть на троих. Тогот ведь как всегда был рядом, хоть и незрим. Сухое красное грело мне душу, хотя говорить ни о чем не хотелось. К телячьим отбивным я заказал бутылочку коньячка. Градус пошел вверх. Хотя надо отдать должное повару, несмотря на то, что забегаловка выглядела третьесортной, мясо было отменно приготовлено, а подливка из шампиньонов – просто пальчики оближешь. Тоготу кухня тоже понравилась.
Неожиданно занавески кабинета распахнулись, и на пороге появился Викториан. Выглядел он усталым, словно разом состарился лет на тридцать. Медленным шагом, ничего не говоря, он прошел к нашему столу, присел, налил себе полный бокал коньяку и выпил его залпом.
– Валентину арестовали, – наконец выдавил он.
– Как такое возможно?
– Ну, скажем… она позволила себя арестовать. Сейчас она находится под домашним арестом в спецособняке ФСБ за городом.
– И?
– Когда за ней пришли, она не стала сопротивляться. Я поговорил с ней. Она ничего им не сказала, но, похоже, они многое о нас знают.
– Они?
– Люди правительства и иноземцы. Они работают вместе. Единственное, что нас пока спасает, так это слишком малый процент пришельцев в обществе. Как только он достигнет пятидесяти процентов, их магия начнет работать, и тогда…
– Тогда конец, – протянул невидимый Тогот. – Не берусь предсказать, чем все это кончится, но ничего хорошего не предвидится…
– Но есть и хорошая новость, – тут Викториан сделал глубокомысленную паузу. – Зато Зеленый Лик наконец выяснил, где находится Ключ, «повернув» который, можно закрыть разом все врата.
– Тогда нам надо поторопиться, – вздохнул я. – Чем быстрее мы прервем связь между мирами, тем меньше чудовищ будет в этой реальности.
– Да… – согласился Тогот. – Думаю, нам предстоит тяжелое дельце. Ключ находится на территории иного государства…
– Почему?
– А с какого чуда он должен быть в России? Придется побывать за кордоном. Как говаривал Чингисхан: «Люблю путешествовать – посещать новые города, знакомиться с новыми людьми».
– Но это сильно осложнит наше дело…
– Не думаю… Хуже, Иные не будут равнодушно смотреть на наши потуги…
– Еще бы. Но если наше мероприятие сорвется, последствия могут оказаться самыми неприятными…
Глава 9. Настоящее
Где, например, волшебный рожок,
Добрая фея куда улетела?
А? Э-х!.. Так-то, дружок,
В этом-то все и дело.
В. Высоцкий, «Песня Кэрролла»
Я замер, готовясь к схватке, глядя в глаза гигантской кошке. И вдруг, совершенно неожиданно, чудовище замерло, словно окаменело. Я же по-прежнему стоял, сжимая меч. Прошла минута, две…
– И что дальше? – поинтересовался я.
– Ты знаешь, по-моему, эти киски не совсем живые.
– Роботы?
– Автоматы… Попробуй подойди, только будь крайне осторожен. Возможны варианты…
Я осторожно шагнул вперед, вытянув руку, коснулся кончиком меча гигантской кошки, потом надавил, толкнул, и она, совершенно неожиданно, повалилась на бок и так и оставалась лежать с задранными вверх ногами.
Теперь можно было расслабиться, хотя меч далеко убирать не стоило. А лучше… Я сменил клинок на пистолет, нагнулся, приставил дуло к глазу твари и нажал на курок – контрольный выстрел в голову. Кошка дернула огромными лапами и замерла. Никаких «I come back».
