Холли замолчала и подняла бровь.
– Что, тебя это забавляет?
– Нет, но я думаю, что ты говоришь ерунду. Сама идея такого союза была бы слишком бездушной.
– Бездушной? Ты так считаешь? То, что тебе необходимо менять женщин как перчатки, еще не значит, что порядочный мужчина скучен, а брак с ним бездушен!
– А как же насчет любви?
– Достаточно будет и взаимного влечения. Но оно в отношениях не главное, потому что не гарантирует счастья.
– Однако, я уверен, оно поможет сделать брак счастливее.
– Ты считаешь, что можно наслаждаться физическими отношениями без любви?
– Именно, но лишь недолго.
– Наверное, тебе лучше придерживаться своей точки зрения, а мне – своей.
– Вот и хорошо. Только не забудь, что, пока мы с тобой женаты, на нас будут обращены тысячи глаз. Если ты встретишь подходящего мужчину, не увлекайся им, пока мы с тобой не разведемся.
В голосе Стефана прозвучала сталь, и Холли прищурилась.
– А к тебе разве это не относится? Кстати, это мы еще не обсуждали. Мы согласились на брак по расчету, но я предпочитаю, чтобы ты не встречался с другими женщинами, независимо от того, насколько осторожно ты будешь это делать.
– Я не собираюсь изменять тебе, – ответил Стефан. – Я не дурак, а потому не собираюсь портить себе репутацию. Даже если бы я мог скрытно заводить романы на стороне, я бы не подверг тебя такому публичному унижению. Я вовсе не такой беспринципный, каким ты меня считаешь. Моя тяга к разнообразию еще не делает меня обманщиком. Пока мы будем женаты, я буду серьезно относиться к нашим брачным обетам.
– Вот и славно. Я рада, что мы с этим разобрались. А теперь пойдем побеседуем с моим отцом.
Пообщавшись с Томасом Романо, Стефан вместе с Холли направился к дожидавшемуся их автомобилю, но вдруг она остановилась и спросила:
– Хочешь, я отведу тебя в то место, где, по словам отца, очень любила гулять Элоиза? Оно называется Поляна Лесника. Туда твоя мать уходила, чтобы поразмышлять перед принятием трудного решения либо в поисках утешения.
– Да, мне бы хотелось взглянуть на это место.
В груди Стефана поднялась целая буря эмоций. Словно почувствовав его волнение, Холли взяла принца под руку. Они прошли через террасу с лимонными деревьями, опять поднялись по ступеням, высеченным в скале, и приблизились к маленькой лесной роще.
Здесь Холли остановилась:
– Вот мы и пришли. Это Поляна Лесника.
У Стефана захватило дух. Это место, казалось, было наполнено магией. Здесь стояли стеной хвойные деревья, журчал ручей, росли луговые цветы и даже был маленький водопад.
– Мне всегда казалось, что тут живут лесные нимфы, – тихо сказала Холли. – Когда я была маленькой, отец приводил меня сюда. Я играла тут часами. Хочешь побыть тут один?
– Нет, не уходи.
Стефан вдыхал запах хвои, смешанный с ароматом луговых цветов, любовался окружающей его гаммой красок: зеленью крон, медно-коричневым цветом почвы, синевой неба над головой. Он задавался вопросом, приходила ли его мать сюда для того, чтобы поразмышлять перед принятием судьбоносного решения о вступлении в брак с его отцом. Наверное, она посчитала такой выбор правильным, однако совершила огромную ошибку, и Стефан не хотел, чтобы Холли повторила ее.
Он повернулся и заговорил:
– Моя мать… Я, конечно, не знаю всего того, что было между ней и твоим отцом. Но мне точно известно, что Роберто Бьянки вынудил ее вступить в брак с Альфонсе, повинуясь чувству долга. Вероятно, она когда-то стояла тут в раздумьях, не зная, как поступить. Кстати, она вполне могла полагать, что поступает так, как будет лучше для твоего отца. Роберто Бьянки ни за что не разрешил бы ей выйти замуж за Томаса Романо. Наверное, она сделала то, что считала правильным, – точно так же, как сейчас пытаешься поступить ты.
Они продолжали идти по поляне, пока не подошли к краю утеса. Здесь Стефан сел на кочку, заросшую травой, подождал, пока Холли опустится рядом, и продолжил:
– Многого я не знаю и теперь уже никогда не узнаю. Но одно могу сказать точно: брак моих родителей был очень несчастливым, и никакие богатства в мире не могли этого изменить.
Стефан устремил взгляд вдаль, боясь прочесть на лице Холли недоверие или нежелание его слушать. Он знал, что в Ликандере многие до сих пор осуждали его мать.
– Мама ни на что не жаловалась, но я чувствовал, что она несчастлива. Я видел, как жестоко мой отец обращается с ней, – он даже не пытался этого скрывать. Возможно, их брак с самого начала был обречен, потому что мама его не любила. Она любила твоего отца. Альфонсе утверждал, что любит ее, но мне всегда казалось, что он относится к ней, как к игрушке с дистанционным управлением, которую можно все время контролировать. Если мама не подчинялась ему, это вызывало у отца гнев. Я видел у нее синяки, но тогда еще не понимал, откуда они берутся.
Холли пошевелилась и села ближе, а Стефан все говорил, надеясь, что она поверит его словам.
– Каковы бы ни были причины, побудившие маму выйти замуж за моего отца, в любом случае это было ошибкой. Если бы она могла повернуть время вспять, она бы так не поступила.
– А может, она не стала бы ничего менять, потому что у нее родился ты?
– Нет. Ведь именно из-за меня отец мог держать ее под контролем, угрожая забрать сына в любой момент.
– Она любила тебя, Стефан. Ты должен быть рад этому.
– Холли, просто задумайся над тем, что я тебе рассказал. Живи своей жизнью, как тебе нравится. Она у тебя всего одна. Не трать ее впустую ради того, чтобы делать то, что другие считают правильным.
Холли вздохнула. Стефан повернулся и увидел слезы, повисшие на ее ресницах.
– Что-то не так?
– Это все так грустно.
Холли вытерла глаза, повернулась к нему и поцеловала его в щеку. Этот поцелуй был настолько нежным, что у Стефана защемило сердце.
– Спасибо тебе за то, что поделился этим со мной.
– Пожалуйста.
Взглянув на свои часы, он обернулся, окинул взглядом поляну, а затем поднялся и протянул руку Холли. Едва их пальцы соприкоснулись, ему показалось, что между ними словно пробежал разряд электричества. Но Стефан тут же напомнил себе, что их грядущий брак – всего лишь сделка, и ни к чему опрометчиво приплетать сюда эмоции.
Глава 11
Погода в день свадьбы выдалась ясная, но в воздухе чувствовалась прохлада – как напоминание о том, что осень уже вступила в свои права. Холли смотрела на свое отражение в зеркале, гадая, какой будет реакция Стефана, когда он увидит ее в подвенечном наряде. Дверь открылась, и в комнату вошел Томас Романо.
– Дочка, ты так красиво выглядишь!
