Наутро Чемберлен проснулся в полном одиночестве в незнакомом подвале. Выход не вдруг отыскал. Пока искал, на коробку и наткнулся. Заглянул внутрь, а там ботиночки. Крепкие, добротные, а то, что чьи-то ноги из ботиночек вынуть забыли, так это пустяки. Мелочи жизни, по сравнению с такой удачей. Чемберлен коробочку прибрал в пакет и из подвала ушел.
Когда уже по городу тащился, сомнения одолевать стали: хорошо ли он поступит, если ноги в мусорку выбросит? Решил, что нехорошо. Тогда и надумал к Гурову обратиться. Полковнику ступни – ему, Чемберлену, обувка. Чем план плох? Сориентировался на местности и почапал к Управлению, а там дежурный на входе препоны строить взялся. Чемберлен уж решил, что придется все-таки от чужих ног самому избавляться, но потом испугался. Что, если ступни эти найдут, а на них его, Чемберлена, отпечатки пальцев? Тогда уж ему неприятности обеспечены. Пришлось находку дежурному предъявить, чтобы до полковника его допустил.
– Значит, коробку ты обнаружил в подвале многоквартирного дома, – подытожил долгий рассказ Гуров. – Точный адрес?
– Да кто ж его знает? – пожал плечами Чемберлен. – Я там впервые заночевал.
– Бомжиху твою, Зойку, где найти можно? – спросил Крячко. – Она-то наверняка знает, куда тебя водила.
– Точно! Зойка должна знать, – обрадовался бомж, но тут же потух. – Не, ее теперь с собаками не отыщешь.
– Это еще почему? – удивился Лев.
– Вчера сама сказала, что к родственникам вернуться надумала.
– У нее и родственники имеются?
– А как же? Из нашей братии у многих родня есть. В жизни пристроенные, только нашими проблемами голову забивать не хотят. Не знаются с нами, одним словом.
– И у тебя родня имеется?
– Я – особый случай, – заявил Чемберлен. – Мне родня ни с какого бока не уперлась. Без них проживу.
– Ладно, оставим это, – поняв, что тема Чемберлену неприятна, произнес Гуров. – Вернемся к Зойке. Она сказала, куда именно собирается? Где ее родственники живут?
– Не помню, – сморщив лоб, ответил бомж. – Кажется, где-то в Подмосковье, но где именно, не скажу. Сестра у нее есть, а у сестры дом в деревушке. Так вот Зойка к ней и поехала, чтобы морозы переждать. Замерзнуть насмерть она боится. Говорит, не хочу, чтобы мое красивое тело ломами от гнилого пола в каком-нибудь подвале отколупывали. Это она на тот подвал, в котором мы с ней кувыркались, намекала. Пол там, и правда, жутко древний. И гнилью пахнет даже в мороз.
– Ну хоть приблизительно ты место помнишь? Улица какая или станция метро неподалеку?
– Где-то в районе метро «Добрынинская», – вспомнил Чемберлен. – Мимо нее я точно проходил, по ней и ориентировался.
– Не хило вы погуляли, – присвистнул Крячко. – От «Киевской» до «Добрынинской» – часа полтора хода.
– Ага, я же говорю, долго шли, – согласно кивнул бомж. – Сегодня тоже немало пройти пришлось.
– Ясно, собирайся, Чемберлен. Прокатимся до «Добрынинской», – заявил Гуров. – Будем твой подвал на местности определять.
– А ботиночки? – бросил тот жалостливый взгляд на полковника. – В этих я и пары метров не пройду. У меня уж и сопли вон до колен отвисли. – И он демонстративно шмыгнул носом.
Гуров сочувственно похлопал бомжа по плечу:
– Ладно, сиди здесь. Все равно нам начальству о находке доложить следует, мы и так совещание пропустили. Пока формальности утрясем, глядишь, и ботинки твои прибудут.
– Только смотри, ничего тут не трогай, – строго добавил Крячко, которому идея оставить бомжа одного в кабинете не особо вдохновляла. – Сиди как мышь и даже звуков не издавай. Понял?
– А кипяточку еще можно? – с вожделением посмотрел на чайник Чемберлен.
– Чай пей и печенье можешь съесть, но все остальное не лапай, – смягчился Стас.
– Благодарствую, товарищи начальники. – Чемберлен ответом остался доволен. – И не беспокойтесь, я парень тихий. Неприятностей не доставлю.
– Ага, не доставишь, – хмыкнул Стас, следом за Гуровым выходя из кабинета. – Будто ноги в коробке – это сплошное удовольствие.
Дождавшись, когда за хозяевами кабинета закроется дверь, Чемберлен тут же схватился за чайник. Кипятить не стал, налил теплой воды в чашку и выпил залпом. Вчерашние возлияния не прошли даром, «трубы горели» так, что нутро выворачивало, а предложенная полковником чашка чая только усугубила дело. «Не хватало еще пол здесь уделать, – озабоченно подумал он. – Эх, надо было в сортир отпроситься. Худо мне будет, если Гуров вернется, а в его любимом кабинете блевотиной пахнет». Дождавшись, пока тошнота отступит, Чемберлен налил еще один стакан. Бросил взгляд на коробку с печеньем, и в животе снова забурлило. Подумав, закрыл коробку крышкой и убрал в тумбочку, чтобы глаза не мозолила, после чего прикрыл веки и незаметно задремал.
Глава 2
К станции метро «Добрынинская» подъехали двумя машинами. Оперативная группа и эксперты-криминалисты на микроавтобусе, полковники в сопровождении бомжа Чемберлена на личном гуровском авто. Сидя на заднем сиденье, Чемберлен всю дорогу причмокивал языком и оглаживал свои новые ботинки, которые, вернувшись в кабинет, вручил ему Лев. Качеством презент явно уступал тем ботинкам, что нашел бомж, но по сравнению с его дырявыми демисезонками эти ботинки были просто сказкой. Высокие кожаные голенища, подбитые цигейкой, прочная резиновая подошва с мощным протектором и кевларовые «неубиваемые» шнурки.
У метро обе машины остановились. Опергруппу было решено оставить на месте, не таскаться же всей толпой по дворам в поисках нужного подвала. Честь сопровождать Чемберлена полковники взяли на себя. Старшим группы Гуров назначил капитана Лаврикова. Отдав приказ держать телефон наготове, Гуров, Крячко и бомж Чемберлен углубились в московские дворы.
Сначала Чемберлен шел уверенно и как-то даже бойко, но, по мере того как один двор сменял другой, а нужного подвала отыскать не удавалось, бойкости в нем поубавилось. Он все чаще стал постукивать подошвами новеньких ботинок об асфальт, чтобы хоть как-то согреться, и норовил нырнуть в подъезд или подвал, который даже отдаленно не напоминал того укромного местечка, куда накануне привела его Зойка-Пахлава. Гуров и Крячко и сами были бы не прочь забежать в ближайший кафетерий или сетевой супермаркет, чтобы хоть на минуту спрятаться от ледяного ветра.
– Ну и денек для прогулок по Москве ты выбрал, Чемберлен, – после того как бомж, заглянув в подвал, в очередной раз заявил, что места не узнает, ворчливо пробурчал Стас. – За бортом минус тридцать, того и гляди, сопли в сосульки превратятся. Чем дольше я за тобой хожу, тем сильнее меня гнетет мысль: а был ли подвал? Может, ты все это выдумал? Ты скажи, я не рассержусь. Подумаешь, перепутал, с кем не бывает.
– Ничего я не перепутал, – встрепенулся Чемберлен. Предположение Крячко показалось ему обидным. – В подвале я их нашел, в арочке такой низенькой. Я думал, там выход. Сунулся, а там только коробка, и дальше – тупик.
