Гагарин объездил более 30 стран (абсолютно невозможное достижение для советского человека, если только он не работал в дипкорпусе), его торжественно встречали в Великобритании, США, Канаде, Бразилии и т. д., с ним по собственной инициативе сфотографировалась Елизавета II. Он стал послом мира – но при этом продолжал работать, возглавил отряд космонавтов, служил заместителем начальника Центра подготовки космонавтов и даже планировал второй полёт в космос. Он был дублёром трагически погибшего космонавта Владимира Комарова и, скорее всего, в конце 1960-х стал бы пилотом корабля нового типа «Союз». Но 28 марта 1968 года он погиб во время тренировочного полёта на МиГ-15УТИ неподалёку от деревни Новосёлово во Владимирской области.
Первым американским астронавтом 20 февраля 1962 года стал Джон Гленн – он совершил три витка вокруг Земли на корабле Mercury-Atlas 6. В отличие от Гагарина и Титова, Гленн не катапультировался из спускаемого аппарата: конструкция подразумевала приземление непосредственно в капсуле. Кроме того, Гленну уже исполнился 41 год (Гагарину на момент полёта было 27 лет, Титову – 25, и он до сих пор остаётся самым молодым в истории человеком, побывавшим в космосе). Интересно, что много лет спустя Гленн поставил уникальный рекорд (даже два): в свой второй полёт он отправился 29 октября 1998 года. Таким образом, 36-летний перерыв между двумя полётами в космос стал рекордным. Самому Гленну на тот момент исполнилось 77 лет – он стал старейшим астронавтом в истории.
Ещё одним первенством Советского Союза в этой области стал полёт 16 июня 1963 года Валентины Терешковой – первой в истории женщины-космонавта и, кстати, по сей день остающейся единственной женщиной, совершившей одиночный орбитальный полёт. Терешкову тоже можно назвать «проектом Королёва» – большей частью пропагандистским, хотя научных целей у него тоже хватало: нужно было исследовать влияние космоса на женский организм, проверить, насколько женщина способна переносить подобные нагрузки и т. д. Особое внимание уделялось срокам полёта относительно месячного цикла. Терешкова провела на орбите трое суток и совершила 48 витков вокруг Земли. К слову, она была замужем за Андрияном Николаевым, советским космонавтом № 3 и первым человеком, который в полёте взял на себя ручное управление кораблём.
В общем, это было действительно время первых.
Глава 33. В открытом космосе
Скафандр СК-1 предназначался только для экстренного спасения – точнее, для поддержания жизни космонавта – в случае разгерметизации корабля. В теории СК-1 позволял некоторое время провести и в открытом космосе, но экспериментально это никто не проверял. Для такой важной задачи (то есть для опережения американцев на ещё одном этапе космической гонки) разрабатывалось новое поколение скафандров – «Беркут».
Впрочем, обо всём по порядку.
Новый корабль
Валентина Терешкова стала последним советским космонавтом, летавшим на одноместном корабле типа «Восток». По сути, «Восток» выполнил свою задачу: одиночные испытательные полёты позволили собрать огромное количество информации о поведении и самочувствии человека в космосе, о его нуждах и проблемах, о работе аппаратуры на орбите, о радиационном фоне и солнечном ветре – в общем, обо всём. Всё тогда казалось новым, неизведанным, удивительным.
Следующим шагом должны были стать полёты двух и более космонавтов одновременно в целях проведения более сложных совместных экспериментов. Поэтому советские космические корабли второго поколения, «Восход», были многоместными.
Тут стоит заметить, что спускаемый аппарат «Восхода» технически очень мало отличался от спускаемого аппарата «Востока». Для экономии пространства – на место одного космонавта нужно было посадить нескольких! – от катапультируемого кресла отказались, и аппарат приземлялся с помощью парашютной системы и дополнительного тормозного двигателя (такую практику – посадки «всей капсулой» – к тому времени уже внедрили американцы). Соответственно, внутри появилось место для двух космонавтов в скафандрах или трёх – без скафандров. Как говорится, дёшево и сердито. Трёхместная модификация называлась 3КВ, двухместная – 3КД. Требование запустить трёх космонавтов одновременно выдвинул сам Хрущёв: вряд ли Королёв принял бы столь опасное и непродуманное решение без безапелляционного указания сверху.
А «Восход» и в самом деле был исключительно опасным кораблём. Мало того что в трёхместной версии не подразумевалась возможность надеть скафандры. Отсутствие катапульт означало, что в случае аварии при запуске космонавты при любом раскладе погибнут. Чтобы все трое поместились в корабль, их пришлось развернуть относительно приборной панели на 90°, так что все надписи космонавты видели боком, что затрудняло управление.
В принципе, к тому времени уже активно шла работа над следующим поколением кораблей – продуманным и гораздо более совершенным «Союзом». Но до его первых испытаний оставалось не меньше года, а космическая гонка не допускала промедлений. Поэтому «Восток», модифицированный в «Восход», на некоторое время стал флагманским кораблём советской космонавтики.
13 апреля 1964 года вышло постановление о разработке многоместного корабля, а уже 6 октября состоялся первый беспилотный запуск «Восхода» с тремя манекенами на борту (сегодня этот спутник известен как «Космос-47»). Полёт прошёл абсолютно штатно, без единого нарушения, и потому второй запуск решили сделать пилотируемым. Это был тот самый полёт трёхместной модификации ЗКВ, и с ним связаны два необычных факта. Во-первых, «Восход-1» запустили 13 октября – спустя всего шесть дней после первого и единственного успешного испытания. Во-вторых, на борту, помимо военных лётчиков-космонавтов Комарова и Егорова, находился первый в истории СССР гражданский космонавт – уже встречавшийся нам инженер-конструктор Константин Феоктистов, который, собственно, принимал участие в разработке корабля. Он, так сказать, проверял собственное детище на собственной же шкуре.
Полёт, несмотря на описанные выше факторы риска, прошёл спокойно. Первый многоместный корабль СССР запустил раньше американцев – и тем самым выиграл ещё один заезд космической гонки. Сразу после этого началась подготовка следующей победы – первого выхода человека в открытый космос.
Шлюз и скафандр
Советским инженерам приходилось торопиться: на подходе был американский многоместный корабль Gemini, который дал бы преимущество заокеанским конкурентам. Как показало время, торопились не зря: уже в июне 1965 года астронавт Эд Уайт вышел в открытый космос во время второго полёта Gemini – но стал лишь вторым.
С одной стороны, в «Восход-2» не обязательно было утрамбовывать трёх космонавтов, что несколько облегчало процесс модификации. С другой стороны, стояла задача пристроить к кораблю шлюз для выхода в открытый космос, а также разработать подходящий для этих целей скафандр.
Работа над шлюзом легла на плечи очень необычного человека – Гая Ильича Северина. Северин начинал как профессиональный спортсмен-горнолыжник и в 1940-е годы дважды становился чемпионом СССР, был членом сборной. Одновременно с тем он учился в МАИ и после окончания института ушёл из профессионального спорта, чтобы стать инженером. В 1964 году, буквально за пару месяцев до того, как началась подготовка к выходу в открытый космос, 38-летний Северин, уже зарекомендовавший себя работой над креслами-катапультами для «Востоков», получил должность главного конструктора завода № 918, ныне известного как НПП «Звезда». Именно на этом заводе разрабатывали первые скафандры СК-1.
