9 октября, когда Найндеман и Норос вдвоем отправились на юг, отряду Делонга улыбнулась удача. В тот день Алексей пристрелил трех тундряных куропаток, из которых моряки сварили теплый суп. Немного восстановив силы, одиннадцать моряков прошли несколько миль по следам Найндемана и Нороса. На берегу реки они нашли гнилую лодку-долбленку, которую той ночью использовали в качестве укрытия.
На следующий день, 10 октября, Алексей заметил на снегу следы других куропаток, но не смог выследить птиц. Моряки разбили лагерь в расселине на заснеженном берегу и съели каждый по ложке глицерина – бесцветной и безвкусной пасты из ящика с медикаментами доктора Эмблера. Другой еды у них не было, поэтому некоторые принялись жевать лоскуты оленьих шкур, из которых была сшита их одежда. «Все очень слабы, – написал Делонг. – Боже, помоги нам».
Следующие два дня им пришлось провести в этом лагере: изнуренные, они были не в силах идти против свирепого ветра. Страдая от голода, моряки собрали немного лишайника и веточек полярной ивы и сварили из этого чай. «Все становятся всё слабее, – писал Делонг. – Едва хватает сил, чтобы приносить дрова».
13 октября Делонг отметил, что настал 123-й день с момента гибели «Жаннетты». Он начал отчаиваться. Есть было нечего, оставалось только пить ивовый чай. Капитан все смотрел на юг, надеясь, что Найндеман все же приведет помощь, но никто не появлялся. «Мы не можем идти против ветра, а остаться здесь – значит умереть с голоду, – писал Делонг. – От Найндемана нет вестей. Наши судьбы в руках Господа; если Он не вмешается, мы погибли».
Они сумели пройти еще пару миль, но тут поняли, что не хватает Уолтера Ли. Моряки нашли его в нескольких сотнях ярдов позади. Он лежал в снегу и умолял, чтобы его бросили, твердя, что хочет умереть. Он был вял и, казалось, не понимал, что происходит. Все собрались вокруг него и прочитали «Отче наш…». В конце концов морякам удалось поднять Ли и уговорить его идти дальше. Через некоторое время они разбили лагерь на другом берегу реки, возле высокого снежного наноса. Вскоре поднялся ветер и началась очередная «кошмарная ночь».
На следующий день им снова улыбнулась удача: Алексей подстрелил куропатку, и тем вечером в дополнение к ивовому чаю они сварили суп. Утром 15 октября они сварили на завтрак два старых сапога и попытались разжевать упругую кожу. Алексей был на последнем издыхании. По свидетельству Делонга, он «сломался» и отказывался охотиться. Все продолжали высматривать Найндемана, и в сумерках Делонгу показалось, что он разглядел на горизонте пламя костра.
Следующим утром Эмблер объявил, что Алексей при смерти. Доктор уже ничем не мог ему помочь. Его пульс едва прощупывался, зрачки расширились. Эмблер крестил эскимоса, и Делонг прочитал над ним молитвы.
К закату Алексея не стало. В качестве причины смерти Эмблер указал «изнеможение от голода и холода». Делонг прикрыл его тело кормовым флагом, и на следующий день они снесли его к реке и прикрыли осколками льдин. Все вспомнили жену Алексея и их маленького сынишку, которые поднимались на борт «Жаннетты» в Сент-Майкле на Аляске.
Делонг понимал, что Алексей страдал не один – жизнь медленно уходила из всех моряков. Промокшие, они безостановочно дрожали. Руки не слушались их, а кровеносная система откачивала кровь из конечностей к жизненно важным органам. Изголодавшиеся организмы начали переваривать собственные мускулы и соединительные ткани. Они пожирали себя изнутри.
К 19 октября моряки потеряли способность двигаться. Последние силы ушли на то, чтобы разрезать палатку и лоскутами обмотать себе ноги – это была вынужденная мера, поскольку они съели почти все сапоги и тюленьи унты.
Теперь сдавать начали Ли и Каак. По словам Делонга, они «совсем измучились». Делонг помолился о больных, по традиции включив в молитву отрывок из Псалтыри: «Из глубины взываю к Тебе, Господи… Да будут уши Твои внимательны к голосу молений моих… Душа моя ожидает Господа более, нежели стражи – утра».
Каак скончался около полуночи 21 октября, а Ли – около полудня. Моряки хотели похоронить товарищей на льду, где оставили Алексея, но не нашли в себе сил. Коллинз и Эмблер помогли капитану оттащить Каака и Ли за угол палатки, чтобы хотя бы убрать покойников с глаз.
Осталось восемь человек. К этому времени у всех был такой же отсутствующий взгляд, как в последние часы у Ли и Каака. Даже если бы к ним вышел какой-нибудь зверь, они не смогли бы прицелиться. Их животы ввалились. Умирающие подползли поближе к костру, кое-кто лег прямо в дымящиеся угли. Мысли путались, рассудок терялся, сознание угасало. У самых ослабших, вероятно, уже началась аритмия. Скорее всего, некоторые моряки страдали от галлюцинаций.
Делонг писал:
23 октября, воскресенье. – 133-ий день с момента гибели «Жаннетты». Все очень слабы. Спали и отдыхали весь день, успели собрать немного дров до темноты. Прочитал отрывок литургии. Болят ноги. Нет обуви.
После этого дневник превратился в сухой перечень дней и смертей, словно Делонг оказался на необитаемом острове и решил не тратить силы попусту, перечисляя лишь сухие факты.
24 октября, понедельник.
Сто тридцать четвертый день. Тяжелая ночь.
25 октября, вторник.
Сто тридцать пятый день.
26 октября, среда.
Сто тридцать шестой день.
27 октября, четверг.
Сто тридцать седьмой день. Айверсон при смерти.
28 октября, пятница.
Сто тридцать восьмой день. Айверсон скончался рано утром.
29 октября, суббота.
Сто тридцать девятый день. Дресслер скончался ночью.
30 октября, воскресенье.
Сто сороковой день. Бойд и Гёртц скончались ночью. Мистер Коллинз при смерти.
На этом записи Делонга оборвались. Мелвилл закрыл дневник и посмотрел на замерзшую Лену.
Когда Найндеман поднялся к нему, Мелвилл покачал головой. «Они здесь», – сказал он. Возле ног Мелвилла лежали три замерзших трупа – тела А Сэма, доктора Эмблера и капитана Делонга. На основании прочитанного Мелвилл понял, что вдоль реки, неподалеку от винтовки Алексея, они найдут остальные восемь тел.
Мелвилл отправил двух якутов копать снег у реки. Несколько часов они, по словам Мелвилла, «работали на износ». В конце концов они обнаружили обугленные бревна и пепел старого костра. Они нашли жестяной котелок, несколько обрывков одежды, шерстяную варежку и две жестяные коробки с книгами и бумагами. Вдруг якуты отбежали от кострища, «словно за ними погнался сам сатана», как заметил Мелвилл.
«Мертвец! Мертвец! Два мертвеца!» – закричали они.
Заглянув в яму, Мелвилл увидел частично обнаженную голову одного тела и ноги другого. Якуты неохотно продолжили работу и вскоре раскопали спину и плечи третьего тела.
Мрачный труд занял целых два дня. Некоторые тела вмерзли в лед, поэтому приходилось высвобождать их с помощью палок. В итоге поисковики Мелвилла обнаружили Каака, Ли, Айверсона, Дресслера, Бойда и Гёртца. Они долго искали Алексея, но все было тщетно.
