Книга Царство льда, страница 70. Автор книги Хэмптон Сайдз

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Царство льда»

Cтраница 70

По иронии судьбы именно в дни столь суровых лишений в одном из мешков с кофе Старр нашел написанную от руки записку, которую в сложившихся обстоятельствах сочли злой шуткой работника, весной 1879 года укладывавшего груз в Нью-Йорке. Усмехнувшись, Старр прочитал послание вслух: «Настоящим хочу пожелать вам успеха в вашем великом предприятии. Надеюсь, читая эти строки, вы вспомните об уютных домах, которые вы покинули в стремлении помочь науке. Если удастся, черкните мне пару строк. Мой адрес: Дж. Дж. К., Бокс-стрит, 10, Нью-Йорк».


Затем возникла новая проблема: с собаками что-то было не так. Сначала симптомы проявились у Джима, который бежал в упряжке и вдруг зашелся в судорогах. Его отстегнули, и он некоторое время лежал на снегу, корчась от боли и дрожа крупной дрожью, хотя день был ясным и теплым. Через несколько дней то же самое случилось с Фокси, которого вскоре обнаружили в луже воды. Том пережил другой приступ. Словно в дурмане, он на несколько минут потерял ориентацию. Затем он пришел в себя и внезапно в слепой ярости набросился на своего соседа по упряжке, Волка.

Делонг не понимал причин недуга. Может, проблема была в их корме? Или корма было слишком мало? Может, их поразила инфекция? Или они слишком устали? Как бы то ни было, он не мог отказаться от использования такого большого количества собак, ведь и так уже потерял достаточно. Некоторые псы оказались такими злыми и склочными, что их пришлось признать бесполезными, пристрелить и скормить их собратьям. Один из лучших псов, Джек, которого любили все моряки, временно был выведен из упряжки, чтобы залечить надорванную спину. Однажды при суматошной переправе на льдине через широкую полынью Джека случайно забыли. Его исчезновение заметили только через несколько часов, и Делонг счел слишком опасным возвращаться на его поиски. С тех пор Джека больше не видели.

Вскоре у многих моряков начались поведенческие нарушения, подобные тем, которые испытывали собаки. Первым сломался тот, от которого Делонг этого меньше всего ожидал: Эдвард Старр. Делонг считал Старра «человеком безупречного поведения». Вместе с Найндеманом и Эрихсеном он всегда был сдержан и трудился не покладая рук. Но однажды, шагая рядом с Мелвиллом и небольшой командой моряков, Старр вдруг заглянул в лодку, вытащил оттуда пару мокрых стелек и, раздраженно зарычав, швырнул их на лед. Мелвилл обернулся и сердито посмотрел на Старра: это были его стельки, и он не один час подклеивал и зашивал их для дальнейшего использования. «Подними – и больше так не делай!» – приказал он. Но Старр отказался подчиняться. «Плевать мне, чьи они, они лежали на моем спальном мешке!» – огрызнулся он. Мелвилл побледнел. Он повторил приказ, но Старр снова зарычал и отказался поднимать несчастные стельки.

В этот момент вмешался Делонг, который велел Старру подчиниться приказу Мелвилла. Старр отказался и на этот раз. Он стоял возле лодки и бранился без остановки, ни к кому конкретно не обращаясь. «Нашел, куда мокрые стельки класть!» – ворчал он. Призвав на помощь весь свой авторитет, Делонг велел Старру замолчать и повторил приказ поднять стельки – дважды, затем трижды. Все вокруг пораженно наблюдали за происходящим. Наконец Старр неохотно повиновался, но сквернословить так и не перестал.

«Разойтись!» – приказал Делонг. Он подошел к Старру и спросил его: «Что вы можете сказать в свое оправдание?» Как ни странно, Старр ответил, что не слышал приказов Мелвилла. «Считайте, что вы под арестом», – сказал капитан. Разобраться со Старром он решил позже.

Впервые кто-то открыто попытался подорвать авторитет капитана. Этот ничтожный инцидент был вызван лишь абсурдным стечением обстоятельств. Но он стал первым вестником грядущих недовольств.


На восьмой день пути Делонг провел астрономические измерения, чтобы определить, насколько им удалось продвинуться. Было 25 июня. Он с надеждой начал измерения, поскольку моряки все это время не щадили себя и не теряли оптимизма. При помощи секстанта он определил меридиональную высоту, которая составила 77°46′ с. ш. Это было любопытно и явно неверно, ведь высота, зафиксированная в месте гибели «Жаннетты», была значительно южнее. Выходило, что сейчас они оказались в самой северной точке всего маршрута экспедиции.

На следующий день Делонг воспользовался методом астрономической навигации, называемым позиционированием Самнера, и подтвердил более ранние измерения. Он счел, что проблема в приборах – возможно, из-за тряски при движении по льду что-то в них сломалось или же он просто сделал ошибку. Кроме того, он полагал, что на точность измерений могло повлиять преломление звездного света или какой-нибудь другой арктический феномен. Он трижды проверил расчеты, построил еще несколько позиционных линий и в полночь снова достал секстант. Результаты оставались неизменны.

Делонг обратился к своему опыту навигации. В чем была проблема? Где крылась ошибка? В следующий полдень он попросил Мелвилла провести измерения. Только увидев, что и теперь результаты не изменились, он принял правду. Он полагал, что за последние восемь дней они прошли 20 миль на юг. Но наблюдения свидетельствовали об обратном. На самом деле они продвинулись более чем на 28 миль в северном и северо-западном направлении. Иными словами, лед, по которому они шли, смещался на север быстрее, чем они спускались на юг. Несмотря на все усилия, они фактически ушли назад. Или, как выразился Мелвилл, «отступили». По словам Делонга, это было сильным преуменьшением, но и его оказалось «достаточно, чтобы заставить любого задуматься и встревожиться».

Капитан не мог найти в себе силы сообщить ужасные новости морякам. Он не мог поделиться ими даже с ближайшими офицерами. «Я обманываю их, – писал он, – и боюсь, как бы они не начали задавать мне вопросы». Делонгу претила эта уклончивость – скрывать что-либо было не в его характере, – но в сложившихся обстоятельствах он не видел другого выхода. Он не сомневался, что «великое разочарование, если не полная потеря энтузиазма, постигнет команду, если сообщить всем столь неприятную правду».

Он поделился новостями только с доктором Эмблером и Мелвиллом. Механик не стал церемониться с оценкой ситуации. «Наше положение, – сказал он, – совершенно безнадежно». Он заметил также, что моряки вскоре «помрачнели и стали проявлять подозрительность, верно догадываясь о причинах, по которым от них скрыли результаты первых измерений».

Именно тогда в дневнике капитана Делонга впервые зазвучали нотки отчаяния. «Если продолжать в том же духе, – написал он, – нам никогда не выбраться».

О, мой дорогой муж,

я так жажду увидеть тебя, что не могу писать длинные письма. Я не могу дождаться, когда лето кончится и принесет хорошие новости или плохие. Я очень долго хранила терпение, но больше держаться уже не могу. И все же пытаюсь.

Как же ты, должно быть, устал и измучился, как отчаялся ждать окончания своего долгого изгнания, как соскучился по дому, семье и друзьям! Какие лишения и невзгоды тебе пришлось пережить! Я молю Бога, чтобы ты вернулся с победой и был щедро вознагражден за свою жертву. Мы с Сильвией постараемся, чтобы ты забыл о всех трудностях, когда вернешься к нам.

Я строю множество планов и представляю, как счастливы мы будем после твоего возвращения. Не сомневаюсь, ты делаешь то же самое. Мы должны попытаться воплотить все наши мечты в жизнь и привнести в нее как можно больше радости.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация