Их целью по-прежнему была Земля Врангеля, однако в течение июля она оставалась скованной льдом и окутанной густым туманом, а потому недостижимой и даже невидимой. Мьюр называл Землю Врангеля «таинственным краем», «нехоженым берегом» и «потерянным островом». Нельсон описывал ее как страну, «давно обсуждаемую географами». Росс же провозгласил ее «проблемной северной землей» и стал считать ее «мифом».
Капитан Хупер хотел раз и навсегда доказать существование Земли Врангеля и найти следы экспедиции Делонга. Но к концу июля Хуперу удалось лишь достичь острова Геральд – подойти ближе к Земле Врангеля никак не получалось. Хупер знал, что именно возле этого острова три американских китобойных судна в последний раз видели «Жаннетту» в сентябре 1879 года.
Несмотря на небольшие размеры – Геральд был не более шести миль в длину, – скалистые пики острова возвышались более чем на тысячу футов над уровнем моря. Хупер решил, что на вершине ему открылся бы отличный вид на арктический лед, Землю Врангеля, а возможно, и потерянную «Жаннетту». В связи с этим он решил совершить высадку на Геральд, тем более что Джон Мьюр был первоклассным альпинистом, который вполне мог покорить еще одну гору.
Как свидетельствует Хупер, в десять часов вечера 30 июня после «изрядной порции толчков, ударов и разворотов при движении по узким, извилистым трещинам» капитан поставил «Корвин» на якорь в нескольких сотнях ярдов от окутанного туманом, обледенелого острова. Пока большинство моряков спрыгнули на льдину и наперегонки бросились к кишащим птицами скалам, Мьюр спокойно осмотрел утесы в бинокль и определил самый удобный маршрут. Прихватив ледоруб, он пошел по ледниковой ложбине в нескольких сотнях ярдов от того места, где наверх пытались взойти остальные моряки, не знакомые с альпинизмом. В то время как они быстро завязли в снегу и начали скатываться друг на друга, Мьюр уверенно шел вперед. С помощью ледоруба он вырубал ступени во льду и поднимался сквозь тысячи птиц, которые «стояли на узких уступах, как бутылки на полках магазина». Через час он добрался до вершины утесов и начал восхождение на скалистый пик.
Мьюр наслаждался одиночеством. Он несколько часов шел к вершине, делая заметки и зарисовки и поспешно собирая образцы растений. Он не увидел никаких следов «Жаннетты» – ни каменных туров, ни мусора, ни признаков пребывания человека.
Но от панорамы захватывало дух, и Мьюр внимательно рассмотрел ее в бинокль. Пытаясь описать ее, он не смог избежать восторженности, которая принесла ему известность, когда он стал выступать за охрану природы. «В полночь я в одиночестве оказался на вершине горы, и этот час стал одним из самых впечатляющих в моей жизни, – писал он. – На необозримый, девственный ландшафт упала глубочайшая тишина. Замерзшему океану на севере было конца-края не видно».
На западе Мьюр отчетливо различил «таинственную Землю Врангеля… извилистую линию холмов и долин позади синевато-белых ледовых прерий». Это был крупный остров, горы которого так и манили Мьюра. Глядя на них, он не мог дождаться, когда растает лед, чтобы он мог покорить новые пики. «Бледные серые горы вздымались над морем, – писал он, – и бередили сердце альпиниста».
Около часа спустя судовой врач Росс присоединился к Мьюру на вершине, и они вместе воздвигли каменный тур на уступе. «Была полночь, – писал Росс, – и солнце во всем великолепии сияло над этими просторами льдов, морей и гранитных скал». Внутри тура Росс установил бутылку, в которую была положена записка о высадке моряков «Корвина», а также газета «Нью-Йорк геральд» от 23 апреля 1881 года.
Тем временем остальные моряки «Корвина» разошлись по берегам и утесам острова в поисках следов «Жаннетты». Они ничего не нашли. Всем было очевидно, что, где бы ни был Делонг, на этом острове он не высаживался. «Если бы на видном месте был построен тур, – писал Мьюр, – мы бы его не пропустили».
Когда «Корвин» отвернул от острова Геральд и пошел сквозь удушающие льды в открытое море, к носу корабля подплыл молодой белый медведь. Хуперу показалось, что медведь «принюхивается, словно пытаясь узнать хоть что-нибудь о странном госте». Капитан взял тяжелую, заряжающуюся с казенной части винтовку и прицелился. Он хотел добыть свежего мяса для камбуза и хорошую, теплую шкуру для своей каюты.
Мьюр сочувствовал медведю, пытавшемуся понять «огромного, дымящегося черного монстра», который вторгся в его владения. «Он казался благородным зверем невероятной силы, который отважно жил… среди вечных льдов». Но Хупер был отличным стрелком. «Вскоре, – написал Мьюр, – медведь получил пулю в шею, и голубая вода окрасилась алым».
Первые две недели августа «Корвин» испытывал пак, пробуя найти путь к Земле Врангеля. Маленький корабль, по словам Росса, «болтало из стороны в сторону в ледяном лабиринте», и порой он оказывался «со всех сторон окруженным огромными массами льда». Земля Врангеля словно бы дразнила их – скрывалась за облаками, появлялась сквозь просвет в тумане, снова исчезала, а затем маячила на горизонте и казалась огромной из-за искажений арктической атмосферы. По свидетельству Хупера, увеличенные в результате рефракции горы Земли Врангеля «то выходили нам навстречу, то пропадали совсем».
Однажды моряки заметили на льду кусок дерева – судя по всему, кусок корабельного рея. «На нем до сих пор остались обрывки веревок, – писал Мьюр, – и казалось, что он провел на льду зиму-другую». Изучив рей, Хупер пришел к выводу, что он, скорее всего, принадлежит одному из китобойных судов, однако не смог полностью исключить вероятность его принадлежности «Жаннетте».
Наконец, 12 августа, «Корвин» обнаружил во льду удачную трещину и подошел достаточно близко к юго-восточному побережью Земли Врангеля, чтобы спустить катер. Хупер приказал выстрелить из пушки. Громкий хлопок эхом пронесся над горами и, как выразился Мьюр, «предупредил всех, кто мог быть рядом, об их появлении». Когда они подошли к острову на катере, отряд Хупера начал понимать, насколько крупна эта земля, насколько высоки ее горы и как разнообразен ее ландшафт. Неудивительно, что многие моряки, десятилетиями бросавшие на нее взгляды, полагали, что перед ними лежит континент. На самом деле это был крупный остров семидесяти восьми миль в длину. Его горная тундра была испещрена яркими пятнами арктических цветов. Зимняя белизна на краткое время уступила место теплому летнему золоту. Небольшие островки снега виднелись лишь на вершинах.
Хотя они видели лишь небольшой участок двадцати девяти квадратных миль, моряки Хупера понимали, что эта земля не шла ни в какое сравнение с островом Геральд. В суровом доисторическом ландшафте было что-то загадочное – как выразился Мьюр, «великая и нетронутая первобытная красота». Изучая остров в бинокль, Мьюр видел «небольшие цветастые ложбины и узкие борозды, по которым, похоже, бежали ручьи…» «Мы смотрели на девственную природу, которая маняще раскинулась перед нами и которую нам так хотелось изучить, – писал он, – округлые, отполированные льдом холмы и предгорья, выточенные ледниками черты гор и расходящиеся в разные стороны долины».
Они высадились на каменистой косе, которая тянулась в обе стороны от устья быстрой реки. Неподалеку от скелета гладкого кита моряки установили на самодельной жерди из подобранной в воде деревяшки американский флаг, и Хупер объявил остров территорией Соединенных Штатов. Он переименовал его в Новую Колумбию.
