– Стойте, Катерина! – прошипел царевич, догоняя.
Но я не останавливалась, спасаясь от настырных камер, липких взглядов и взбесившихся в моих бёдрах бабочек. Тогда он взял меня за руку, стиснув холодные пальцы в горячей ладони.
– Куда вы так понеслись? – в его глаза вернулась лёгкая усмешка.
– Работать, – выпалила я.
– Да погодите вы, – улыбнулся Андрей Викторович, как-то рассеянно оглянулся и заметил: – Я не вижу тут пока наших иностранных партнёров, возможно, они задерживаются. А, может, и вообще не придут. Такое тоже случается. Пока можно просто расслабиться и получать удовольствие.
– Тогда вы зря пригласили меня, – ответила я, вскинув дерзко подбородок. – Думаю, я не подхожу для подобных мероприятий. Вам бы лучшую компанию, к примеру, составила наша ивент-менеджер, Анжела.
О, он опять разозлился?! Я в точку попала?
– Кто и для чего походит, я буду решать сам, – безапелляционно ответил Андрей и, сняв с меня пальто, вручил его елейному гардеробщику.
Добрыня почти нас догнал, но ему дорогу преградила полная дама в палантине из соболей и трое её спутниц, воодушевлёнными колобками прикатившиеся по красной дорожке за нами.
Царевич, мгновенно схватил меня за руку и повёл прочь. Я попыталась высвободиться:
– Андрей Викторович, я пойду сама. Позвольте.
Но он в ответ на это заявил:
– Не позволю. Вдруг вы ещё потеряетесь. Или споткнётесь. Я вас сюда привёл, мне и отвечать, – и вцепился, не оторвёшь.
Затем провёл к скоростному лифту с прозрачными стенками, который вынес нас на крышу Конгресс-Холла, где располагался ресторан в зимнем саду с раздвигающейся стеклянной крышей и бассейн, вокруг которого разместились столики и стулья, декорированные в сине-белых тонах. На стенах сверкали сине-золотые логотипы Бауффа, впереди виднелась украшенная вычурно кафедра. Сновали туда-сюда, помогая рассаживаться гостям, официанты. Лёгкая суета и гул царили здесь, как в театральной буфетной в начале антракта – народ жаждал икры, зрелищ и выпить. И я с удивлением отметила, что здесь собрался весь городской бомонд…
* * *
Если это был продуманный манёвр, то Катерине он удался – я растерялся. Как пацан зелёный. И первые пять минут не мог справиться с ощущением подмены, как в дурацких комедиях про близнецов: заглядывал на неё то с одной стороны, то с другой. Но на красной дорожке перед камерами растерялась уже она, и на миг вместо строгой красавицы оказалась невинная стесняшка. И я обрадовался. Даже не знаю, кто мне нравится больше! Было в этом что-то прикольное, когда трогательная ромашка может превратиться в орхидею. Мой друг Тимур говорил, что женщины «оборотни», я смеялся и не верил. А сейчас смотрю на Катерину и любопытно: в кого она ещё может обратиться? От ощущения вкусной интриги аж холодок пробежал по затылку и вниз по спине. Интересно, чёрт! Не пропущу!
Я не большой фанат фотографироваться, но нужно было засветиться документально в «анналлах» Бауффа и предъявить всему свету: я там был. «Плюс один», кстати, видели? Обворожительный «плюс один». Я склонился над её ухом, прошептав:
– Улыбайтесь.
Она улыбнулась. Опять тому гамадрилу-качку, которого я с ней возле школы китайского заметил. Гамадрил чуть не лопнул от счастья, а я приобнял Катю, давая понять: не разевай роток, это мой ангелок. Гамадрил проигнорировал. А Катя взглянула на меня возмущённо и попыталась спастись бегством. Ну уж нет! Работать она собралась! Я про работу из вредности сказал, когда заявила, что со мной не пойдёт. Переводить тут категорически было не кого. По-английски я и сам умею. Зацепить, что ли, пробегающего по холлу постороннего иностранца и пусть развлекается?
Впрочем, всегда можно сказать, что кто-то не пришёл. Что я и сделал.
И тут я увидел Лану в компании пары таких же, как она, подружек. А она заметила меня. Ну, конечно, как «светская Чебурашка» могла пропустить такое скопление кошельков и апломба? При виде Кати лицо бывшей исказилось. Зная дебильный характер Ланы, я поспешил увести Катю подальше. Зачем нам скандал? Нам скандал не нужен.
И вдруг меня осенило: да отец же специально настаивал на том, чтобы я явился сюда не один, зная про то, что и Лана сюда явится.
Она ведь при прошлом разговоре ко мне снова пыталась подкатить.
– Что, любовник бросил? – усмехнулся я.
– При чём тут это? – надула Лана губки. – Я поняла, что не могу без тебя, Андрюш. Я поняла, что наш развод был ошибкой.
– Трудно назвать ошибкой боевые действия с применением всех видов запрещённого оружия, – скривился я. – Я тебе не поэтому звоню, чтобы повторить ракетные удары по репутации. Дочь у нас одна на двоих. Ты про это помнишь ещё?
– Конечно, – возмутилась Лана. – Я по Маше скучаю. Хотя бы ради неё надо попробовать…
– Исключено. Но вот мать ей понадобится пару-тройку дней. Я улетаю в Китай, а няня заболела. Побудешь с ребёнком?
– Что за вопрос? Конечно, Андрюша, – промурлыкала она.
При встрече снова попыталась свои женские «хитрости» провернуть. А мне противно стало: неужели не видит, что её манипуляции шиты белыми нитками и меня совершенно не трогают? Маруська на неё прыгала, ластилась, а Лана только боялась, что та белое пальто запачкает. Если бы не патовая ситуация, я бы с ней ребёнка не оставил. Но подумал, мать всё-таки…
Обосновавшись дома, Лана стала названивать, словно мы и не разводились, весь день доводила «заманчивыми предложениями», пока я не психанул и не поставил её на место. А через час Лана позвонила мне уже не из дома и сказала:
– У меня дела, и раз ты такой козёл, с ребёнком сам разбирайся! Ты же настаивал на опеке, вот и пользуйся! – и отключила телефон.
Если бы не Катерина тогда, и не выкрутился бы. До сих пор благодарен. Не знаю, как отец узнал про поползновения Ланы, но снова начал мне зудеть про «приличную жену». С этой Чебурашки станется и к отцу обратиться. Через своего. Не была бы она дочкой шишки со связями, пусть и в Москве, проще было бы всем.
Я представил Катю директору Бауффа Станиславу Шевченко, модному, загорелому, словно только что с Гавайев. Хотя наверняка так и есть. Тот расцвёл:
– Рад видеть вас! – и одарил Катю комплиментом.
– Мы не могли пропустить такое событие, – ответил с улыбкой я. – Открытие сезона в мире канцелярии и номинация «Золотая ручка» – это почти «Оскар» для всего Юга России.
Пижон из Бауффа просиял, посмотрел на Катерину, и та звонко и любезно добавила:
– Компания Бауфф много значит для нашей сети. Очень приятно работать с продукцией самого высокого класса, сделанной с любовью к людям и пониманием их потребностей.
«А молодец», – отметил я про себя.
– У Виктора Геннадьевича выросла достойная смена, – кивнул благосклонно пижон. – Приятного вечера! Мы подготовили для вас много сюрпризов!
