Некоторые матери-одиночки живут с родными или друзьями, таким образом расширяя свою семью. В сообществах чернокожих число матерей-одиночек в разы выше числа замужних матерей, и дети зачастую растут в семьях, которые возглавляют женщины, под присмотром матери или бабушки. Возможно, в будущем благодаря частным и правительственным программам, направленным на то, чтобы вернуть мужчин в семью, ситуация изменится, но маловероятно, что нуклеарная семья, то есть состоящая из женатой пары и детей, пик популярности которой пришелся для чернокожего населения на 1950‐е, а для белого – на 1960‐е, когда-нибудь снова займет такие же доминирующие позиции в американском обществе
[585].
Чего же может ожидать или, по крайней мере, на что может надеяться современная женщина, вступающая в брак? Конечно, она хочет, чтобы ее брак оказался в числе тех 50 %, которые длятся всю жизнь. Несмотря на хорошо известную статистику разводов, как правило, люди женятся и выходят замуж, считая, что именно их брак переживет любые невзгоды; согласно опросу, проведенному The New York Times Magazine в мае 2000 года, в этом убеждены 86 %. И многие женщины по-прежнему надеются стать матерями. Материнство осталось ключевой ролью, в которой видят себя женщины, и даже, как пишет Пегги Оренстайн, автор «Девочек-школьниц» и «Потока», «для многих одиноких женщин заменило брак в качестве источника романтических фантазий»
[586].
Новая жена не сможет рассчитывать, что дети сохранят ее брак, как это было раньше, когда супруги оставались вместе «ради детей». Вообще, известно, что дети являются источником конфликта, особенно в младенческом и подростковом возрасте. Те, кого не сломила нервотрепка, с которой сопряжено воспитание детей, скорее всего, будут вознаграждены. Зачастую отношения между пожилыми парами, построенные на годах совместного опыта, особенно близкие и теплые. Как писал Марк Твен, «совершенную любовь способны познать только те, кто прожил в браке четверть века»
[587].
Произнося на алтаре «в горе и в радости», немногие задумываются о том, какие горести могут ждать в будущем. А ведь страдания, трагедии, болезни и смерть – неотъемлемая часть брака, особенно на его поздних стадиях. Именно тогда любовь и поддержка человека, который был рядом всю жизнь, помнит тебя таким, каким ты был когда-то, и продолжает заботиться о тебе сейчас, особенно ценны. Возможность близко созерцать чью-то жизнь – редкость, и ее ценность можно оценить лишь со временем. Благодаря тому, что вы сумели пережить дрязги на ранней и средней стадиях брака – хаос воспитания детей, неверность одного или обоих супругов, смерть родителей, муки взросления собственных отпрысков, – между вами устанавливается уникальная связь, основанная на совместно пережитой истории.
То, что я назвала «неверностью», может, конечно, сделать невозможной совместную жизнь. Многие браки завершаются, когда кто-то из супругов заводит роман на стороне. Однако многие выживают. Многие люди продолжают считать свои супружеские отношения основными и незаменимыми, даже когда идут на измену. Поскольку сегодня молодежь, как правило, сменяет нескольких партнеров до вступления в брак и поскольку браки заключаются в достаточно зрелом возрасте, к моменту заключения брака молодые люди должны быть готовы к моногамной жизни. И все же, как нам известно, чувство долга порой отступает перед внезапно нахлынувшим чувством. Даже когда один супруг по-настоящему предан другому, возникают соблазны, и сегодня замужние женщины, как и женатые мужчины, все чаще склонны им уступать. Измена не обязательно приводит к разводу и даже не всегда оставляет по себе долгое и горькое послевкусие, но она часто порождает смятение и боль. Секс – лишь одна и далеко не исчерпывающая причина того, что жена или муж заводят роман на стороне. Измена может спровоцировать супругов на то, чтобы внимательнее присмотреться к своим отношениям, обсудить условия, на которых строится союз, и вновь посвятить себя друг другу.
Сегодня статистика браков «на всю жизнь» довольно печальная, и я сочувствую тем молодым женщинам, которым предстоит пережить боль от развода, тяготы одинокого родительства, бедность, в которой многим из них придется жить. Но я верю в то, что у них больше возможностей, чем было у их предшественниц, и что теперь им легче изменить свою жизнь, чем было раньше. Помимо всего прочего, я желаю им смелости, чтобы сохранить идеальное равенство в браке, которое завоевывалось на протяжении нескольких столетий.
Жены, супруги, партнеры, спутницы и любовницы – все они желают одобрения своего избранного, хотят, чтобы он проявлял к ним ответное чувство. Такой союз требует преданности. Интересно, что мы привыкли думать о браке как о призвании, требующем такой степени отдачи, какой раньше ожидали от монахов и монахинь. Быть женой сегодня, когда вокруг столько рекомендаций и запретов, – поистине творческая задача. Сегодня уже не достаточно «брать пример со своих матерей», как писала Вирджиния Вулф; мы должны смотреть в будущее и спрашивать себя, какой мир мы хотим оставить своим дочерям и сыновьям.
Хотя большинство наших современниц уже не рассматривает для себя традиционную роль жены, полностью растворяющейся в своем мужчине, американки не списали брак со счетов. Вместо этого они пытаются строить более совершенный союз, исходя из того, что теперь они стали наравне с мужчинами пополнять семейный бюджет, а мужчины, в свою очередь, стали на равных заниматься бытовыми вопросами. Подозреваю, что немногие будут скорбеть по образу «маленькой женщины», даже если обществу придется сотрясаться в муках, чтобы произвести на свет новую жену.
Иллюстрации
Ева слушает змея, Адам в задумчивости чешет голову. Лукас Кранах Старший. Адам и Ева. 1528
Галерея Уффици, Флоренция / Galleria degli Uffi zi, Firenze
Кетуба, или еврейский брачный контракт, устанавливал размер приданого невесты и ее права, если она разводилась или становилась вдовой. Кетуба из Анконы (Италия). 1805
Нью-Йоркская публичная библиотека, США / NYPL, USA
Могильная стела из Афин, ок. 400 в. до н. э. Установлена в память о муже и жене
Музей Пола Гетти, Лос-Анджелес / J. Paul Getty Museum, Los Angeles
Портрет мужа и жены. Фреска с Виллы в Боскореале (окрестности Помпей), ок. 50–40 гг. до н. э.
