Многие британские писатели критиковали институт брака и высказывались по женскому вопросу. Так, например, Джордж Гиссинг в романе «Лишние девы» пишет о старых девах, которые оставались незамужними потому, что в викторианской Англии женщин было больше, чем мужчин. Все четыре героини романа Гиссинга не замужем, две из них – Рода Нанн и Мэри Бэрфут – не вступают в брак сознательно, чтобы помогать другим незамужним. Они открывают школу, чтобы учить женщин секретарской работе и сделать их более самостоятельными. В книге содержатся все доводы за и против традиционного брака и традиционной женской роли, хотя симпатии самого автора – на стороне «новой женщины».
Рода Нанн (ее фамилия не случайно созвучна «nun» – поанглийски «монашка») – образец независимой, гордой, образованной женщины, которая посвятила себя «величайшей реформе своего времени – борьбе за равенство полов»
[407]. Но чтобы мы не вообразили себе мужеподобную бой-бабу, Гиссинг заставляет ее ответить на чувство настойчивого ухажера – Эврарда Бэрфута. В своих беседах они приводят современную им критику брака (общественную «повинность», от которой не отказались лишь по соображениям юридическим и экономическим) и самые смелые рассуждения о свободном браке (неузаконенных отношениях, которые основываются на страсти и интеллекте). Эврард говорит как поборник сексуальной эмансипации, когда делает Роде предложение:
Ты знаешь, какую жизнь я хочу с тобой разделить. Ты знаешь меня достаточно хорошо и можешь быть уверена, что своей жене – если использовать это устаревшее слово – я предоставлю ту же свободу жить, как ей хочется, что и самому себе. Как и прежде, единственное, чего я прошу, это любовь. ‹…› Любовь двух тонко мыслящих людей – возможно, самое дорогое, что может предложить им жизнь
[408].
Но в конце концов Рода Нанн отказывается стать женой Эврарда Бэрфута, поскольку выясняется, что он все-таки придерживается более традиционных взглядов на брак.
Две другие героини романа выходят замуж и олицетворяют две крайности брака. Фанни Миклтуэйт делает это после помолвки, которая продолжалась целых семнадцать лет! Проявив стойкость и доблесть самопожертвования, она живет в согласии и счастье со своим мужем, несмотря на бедность. Другая героиня, Моника Уиддоусон, принимает предложение от мужчины, который вдвое старше ее. То немногое, что она о нем знает, не вызывает у нее никаких теплых чувств – она выходит за него только затем, чтобы избежать той нищеты, в которой живут две ее незамужние старшие сестры. У мистера Уиддоусона были мещанские представления о том, что позволено мужчине, он патологически ревновал свою молодую жену. Супруги говорили на разных языках – все это просто толкало женщину в объятия любовника. Вопреки своему желанию, Моника не совершает измены (виной тому – малодушие любовника), но муж продолжает питать подозрения даже после того, как она умирает при родах. Такова участь жены в романе Гиссинга, написанном в конце XIX века.
В свою очередь, защитники традиционного брака не отступали от своих убеждений. В 1891 году Элиза Линн Линтон опубликовала серию статей о «разбушевавшейся женщине», где представляла семейный очаг как особый мир, в котором царит любовь и умиротворение. Она придерживалась убеждения, распространенного в викторианском обществе, что «в то время как мужчина должен трудиться вне дома – управлять страной, обрабатывать землю, – женщина должна взять на себя заботу о семье и обществе внутри страны. Чем более развито общество, тем дальше разведены две эти сферы»
[409]. Несмотря на то что подобные представления о разделении труда на мужской и женский переживали нелегкие времена, Линтон упрямо их придерживалась.
Больше всего Линтон возмущала идея о том, что женщины должны принимать участие в политической жизни. Она вопрошала: «Как тут сохранить мир в доме, если женщины, беря пример с мужчин, ринутся в пучину политической борьбы?» Возражая поборницам женских прав, Линтон выдвигает аргумент, который будут использовать на протяжении следующей четверти века: если за женщиной признают право политического голоса, это плохо скажется на браке, поскольку к причинам для разногласий между супругами прибавится еще одна. Она просила читателей «вообразить тот дом, в который возвращается муж, уставший деловой человек и к тому же страстный политик, когда его жена отдала свой голос другому. ‹…› Мы все знаем случаи, когда жена публично и целенаправленно восставала против своего мужа». Консервативные современники Линтон – от ревностных католиков, протестантов и иудеев до сторонников евгеники и социал-дарвинизма – приветствовали ее борьбу за сохранение идеи о разделении сфер труда. В «новой женщине», жаждавшей образования и экономической независимости, отказывавшейся от принудительного замужества и желавшей рожать поменьше детей, видели угрозу основам привычного миропорядка.
Женский вопрос в Америке
В Америке, как и в Европе, к концу XIX века появились сотни, если не тысячи «новых женщин» – женщин, которые стремились к большей самостоятельности либо в браке, либо в его отсутствие. Реформистка Эбба Гулд Вулсон, заявляя в 1874 году: «Я… не только жена, не только мать, не только учительница, но прежде всего женщина, и я имею право существовать как таковая», высказывала смелую для своего времени идею, к которой тогда приходили лишь редкие женщины, в то время как викторианское общество в целом предпочитало ее игнорировать
[410]. И все же в последней четверти XIX века американки начали прислушиваться к идеям о независимости и равенстве с мужчинами. У них появлялось все больше сомнений в необходимости брака; новые возможности для заработка позволили некоторым из них вовсе не выходить замуж. Работа по дому оставалась основной сферой, в которой были заняты женщины (согласно переписи 1870 года, половина работающих женщин выполняла работу домашней прислуги), но их все чаще брали на фабрики, в швейные и шляпные мастерские, а те, кто был более образован, могли зарабатывать преподаванием, конторской работой, писательством или прикладным творчеством. Женщинам, желавшим построить успешную карьеру, по-прежнему приходилось выбирать между работой и браком. Как писала Анна Ли Мерритт в своем «Письме к художникам, в особенности к женщинам-художникам» (Lippincott’s Monthly Magazine, 1900), «главное препятствие на пути к успеху для женщины заключается в том, что она никогда не может иметь жену».
Некоторые женщины, особенно те, кому удавалось сделать карьеру, или те, кто имел в распоряжении собственные средства, могли позволить себе «жену», то есть состоять в так называемом «бостонском браке» – длительных союзных отношениях двух незамужних женщин
[411]. Такие женщины, как правило, боролись за свое право на профессию и поддерживали взгляды и карьерные устремления друг друга. Писательница Сара Орне Джуэтт и ее овдовевшая подруга Энни Филдз состояли в таких отношениях почти тридцать лет. Первая женщина – студентка Университета Брауна в 1891 году, Мэри Эмма Вулли, будучи президентом колледжа Маунт-Холиок, жила вместе с Джаннет Маркс. До того как в США стали популярны идеи Фрейда, такие отношения не казались «извращением» – их считали асексуальными. Общество было терпимо к лесбийским союзам, если те не подразумевали, по крайней мере внешне, интимную близость.
